Дьявол всегда рядом со мной (СИ) - Сью Ники Страница 29

— Стрельцова, — этот голос невозможно не узнать, он вызывает смущение, раздражение и грусть. Поворачиваю голову, а там возле остановки Соболев. Рукой держаться за бок, тяжело дышит почему-то.

— Ты думаешь, я марафон пробегу в таком состоянии? — Злиться, по глазам вижу.

— А зачем ты бежал, раз так плохо себя чувствуешь? — Говорю, отворачиваясь. Он подходит чуть ближе, но, между нами, все еще есть приличное расстояние.

— Кто меня к врачу обещал сводить, я что-то не понял.

— Не знаю, — жму плечами, стараясь выглядеть как можно равнодушней.

— В смысле? — Вскидывает удивленно бровь, тяжело дыша.

— Чего с Принцессой своей не пошел? — Вылетают острые фразы, которым стоило бы остаться во мне, которых лучше бы не слышал Кирилл.

— А почему я с ней должен идти?

— А почему со мной должен? — Вспыхиваю я от злости. Значит, Ксюша ему волосы треплет, улыбками озаряет, а со мной по больницам ходить хочет. Вот это дела. Вот это наглец.

— Если ты передумала, так и скажи. Пойду один. Где эта чертова клиника находится? — Цедит сквозь зубы Кирилл, стреляя колючим взглядом по мне.

— Там, — указываю рукой в нужную сторону.

— Отлично! Бывай, — глухо и с какой-то обидой в голосе произносит Соболев. Он хромает, да и вообще идти ему явно больно. Обходит меня стороной, не смотрит теперь вовсе. И какое-то странное чувство образуется внутри в ту минуту. Я вроде на него злюсь, а вроде и на себя.

Глава 20

20.1

Мое сердце поразило сомнение. Оно вообще всегда так реагирует, когда дело касается Кирилла. Я начинаю дергаться, обдумывать по десятому кругу, находить какие-то странные отговорки, искать лазейки. А сейчас, зная, что Соболев живет один, что рос без мамы, а рядом был такой отец-тиран, тем более не могу вот так спокойно стоять. Чувство вины ложиться на плечи и сжимает их, как если бы на меня повесели бидоны с десятью литрами на каждую сторону.

Мальчишка тем временем медленными шагами отдаляется, направляясь самостоятельно в сторону больницы. Не так я себе представляла этот день, да и вообще, все как-то перевернулось. Перед глазами до сих пор стоит Ксюша с ее этой ангельской улыбкой. От одной мысли, что она касалась его волос, воротит. И как бы не пыталась понять, не могу объяснить своего поведения. В конце концов, я сама предложила помощь, я пообещала, и что бы там не увидела, не должна была отталкивать Кирилла. По крайне мере, не в этой ситуации.

На принятия решения уходит пару минут. И за это время мимо меня успевают пройти человек десять, а то больше. Школа же рядом. Уроки закончились. Кто-то из ребят выезжает на велеке, да на такой скорости, что я едва успеваю отскочить в сторону. А вот Соболев не успевает. Мальчишка на двухколесном сбивает его, правда не сильно. Больше пострадал сам, потому что полетел камнем в стоковую яму. Кирилл же лишь присел на землю, но согнулся, видимо ушибы дали о себе знать.

Отбрасываю все сомнения и бегу к нему, к черту гордость. Здоровье важней. Оказавшись рядом, усаживаюсь на корточки и тянусь к Соболеву, подставляя плечо.

— Давай помогу, — беру его за руку, но он резко отталкивает меня.

— Не надо, — сухо отзывается, принципиально не смотрит в мою сторону.

— Тебе же больно.

— А я смотрю, тебе только жалеть меня нравится?

— Что плохого в том, что тебя кто-то жалеет? — Срываюсь на крик, пока Кирилл поднимается кое-как на ноги. Отряхивает черные джинсы, косится в сторону велосипедиста. Тот, кстати, тоже уже вылез с ямы, даже пару слов в качестве извинений кинул.

— Я тебе еще раз повторяю, не надо меня жалеть, — чеканит каждое слово ровно и достаточно громко. Снова этот холод в его глазах, как будто Титаник с айсбергом встретился.

— Хорошо, — развожу руками, устало выдыхая. Не понимаю, почему он злиться. Это мне нужно плеваться огнем, не меня ж трепал красавчик по волосам. — Я просто выполняю свое обещание. Ты прав, слова на ветер бросать не хорошо.

— Можешь не выполнять, разрешаю.

— Обойдусь без твоих разрешений, — огрызаю в ответ. Мы идем медленно и держим дистанцию, однако продолжаем словесную перепалку.

Благо поликлиника рядом, поэтому долго терпеть эту атмосферу взаимной неприязни не приходится. Во дворе чисто, даже урны стоят пустые. Две лавочки напротив взрослого и детского отделения, на которых сидят пару человек. Кругом деревья, только из-за зимы они лысые и сухие. Разве что елка в середине высокая с мощными ветвями, возле которой вальяжно разгуливает полосатый кот.

Мы поднимаемся внутрь, и от запаха таблеток хочется заткнуть нос. Белые стены, начищенные до блеска окна, а в глубине родители с детьми, в ожидании своей очереди. Я подхожу в регистратуру, а Кирилл с недовольной физиономией мнется позади, поглядывая то и дело из-за плеча. Что-то его «я и сам могу» отодвинулось на задний план, стоило нам только переступить порог медицинского учреждения.

Пожилая женщина в больших круглых очках с толстыми линзами пишет что-то в тетрадке, когда я стучусь в окошко. Обычно мама проводит эту процедуру, а я лишь молча жду на стуле, рассматривая плакаты о здоровом образе жизни, висящие на стенах.

— Добрый день, — стараюсь говорить как можно мягче. — Мы первый раз у вас, карточки нет. Можно к терапевту? У нас срочное дело.

— Фамилия как? — С неохотой поднимает голову дама, поправляя очки. Смотрит на меня таким усталым взглядом, будто давно мечтает в отпуск, а ее тут держат на привези.

— Соболев.

— Не склоняется что ли?

— В смысле?

— Марина Николаевна, — кричит она, хотя другая медсестра всего в двух шагах за ее спиной. — Соболева глянь. Адрес-то какой? Лет сколько?

У меня уходит добрых минут пятнадцать, чтобы донести информацию и выбить несчастный талон к терапевту. В итоге, на Кирилла заводят карточку, вписывают все его данные, к счастью, он додумался взять полис. Иначе нас бы точно послали далеко и надолго.

Врач, к которому дали талон, тот же самый, к кому обычно хожу и я. Добродушная женщина с чернильными короткими волосами. Ей лет сорок, может меньше, больше ничего я о ней и не знаю.

Мы проходим в коридор и усаживаемся на свободные стулья. Впереди нас трое: младенец, семилетняя девочка и парень с дредами, чуть старше нас. Последний, кстати, не понравился Кириллу, хотя он ничего не сказал, но по косому взгляду в сторону незнакомца все было, итак, очевидно.

— Долго нам тут сидеть? — Недовольно вопрошает Соболев, скрещивая руки на груди. Очередь двигается медленно, практически один человек в тридцать минут.

— Ну… наверное, еще полчаса, — пожимаю плечами, примерно предполагая, сколько ждать осталось.

— Почему ты со мной не поздоровалась? — Переводит неожиданно тему Кирилл. Поворачиваю голову, разглядывая знакомый профиль. Замечаю пушистые ресницы, идеально ровные скулы, глаза в форме миндалин, красивый разрез, ничего не скажешь.

— Ты был так занят своей Принцессой, я и не думала, что меня вообще заметишь, — отвечаю без задней мысли. Потом, правда, прикусываю язык. Так запросто ляпнула это, он теперь решит, что у меня не все дома.

— Серьезно, что ли? — Хмыкает Соболев. Опирается на локоть, подпирая лицо ладошкой. Чуть наклоняется ко мне, и смотрит так пристально, что я невольно отворачиваюсь, смутившись.

— А почему нет?

— Дурочка, — усмехается, но как-то по-доброму, что ли Кирилл. Мне вроде и губы надуть от обиды охота, а с другой стороны, слишком уж мягко эта фраза у него прозвучала.

— Соболев, — открывается дверь в кабинет врачу. Мы оба поднимаемся и заходим.

Кирилл садиться возле стола доктора, а я остаюсь стоять у входа. Глазею по сторонам: то на цветке в углу остановлюсь, то на кушетке, то на весах на полу, то на стопе карточек. Женщина в белом сначала даже хочет меня выпроводить, но я вру, что мы брат и сестра, а мама настоятельно требовала находиться на приеме вместе.

В итоге Кирилла заставляют сперва раздеться, и в эту минуту, мне от смущения хочется провалиться под землю. Его рельефная грудь, кубики пресса, широкие плечи, даже выпирающее косточки ключицы, не дают моим глазам покоя: так и манят дотронуться, провести рукой по горячей коже. Больные мысли. Ненормальная фантазия. К счастью, осмотр заканчивается быстро, и Соболев обратно облачается в одежду.