Лицензия на убийство (СИ) - Серебрянская Алита Страница 29

– Как же вы меня все заебали со своими тайнами, – откинулся Леха на спинку кресла. – И почему ты решил, что это «он»? – спросил Мерч, подтверждая мои догадки.

– Ну... Он всегда говорил о себе в мужском роде, и если честно, я думал, что это ты.

– Хах! Я, конечно, крут, красив и умен, но в компах полный ноль. Я читаю книжки не по программированию, а по анатомии.

Я мысленно пробежался по друзьям: Леха действительно всю жизнь посвятил медицине. Стас матанализу и формулам. Тим вообще ничего не читал, если это не этикетка на бутылке алкоголя.

Я так поверил в свою теорию, что хакер один из моих лучших друзей, но Леха её на корню обрубил. Ещё и навёл смуту, что за маской Анонима могла прятаться девчонка. Ксю, Туська, Ника? Ни одна не подходила. Оставались из более близких друзей Ник и Покровский.

– Мне определенно льстит, что я знаю чужие тайны, но порой это напрягает. Чего только стоит история с Рыжей. Иногда неведение лучше, – вспомнил он истерику Стаса на гонке. – А таких секретов в моей башке много. Прости, но я не могу тебе раскрыть личность хакера. Когда этот человек посчитает нужным, он сам тебе расскажет.

Я понимал его позицию. Хранить чужие секреты – дело чести и достоинства. Не каждый с этим справлялся.

– Но ты, конечно, дров наломал. И сейчас застрял в диапазоне где-то между отчаянием и надеждой. Эта девчонка – твой шанс на нормальную жизнь, а встреча с ней для тебя сродни счастливому билету, особенно, если она действительно пересекалась с Леоном. Так что моли Бога, хакера, меня и декстокардию, что все обошлось.

– Дексто... что? – мне на мгновение показалось, что я уже слышал это слово.

– Декстокардия – редкая патология сердца. Оно у нее справа, – пояснил Мерч, вновь отпив маленький глоточек виски.

Точно! Хакер же что-то говорил про болезни, которые могут быть даром. Обалдеть! Так вот как она смогла пережить огнестрельное ранение, потому что я точно не промазал.

– Аноним говорил, что у нее целый букет болезней.

– Да? Попрошу у него её медкарту. Почитаю на досуге, может, найду что интересное.

– Как долго она будет в отключке?

– Точно сказать не могу, может пару часов. Сутки максимум. Организм стабилен, но я подержу её несколько дней на капельнице. Ну и это... ненавижу, когда так говорят врачи, но это действительно важно. Когда она очнется и поймёт, что рядом ты, то испугается, а это сильно может ударить по ней. Я понимаю, что ты хочешь знать все ответы на счёт Леона и Кристины, но не дави на неё сразу, дай ей время оклематься.

– Я четыре года ждал, подожду ещё, – согласился с ним.

Я уже натворил дел, желая быстрее узнать детали убийства Кристины. Поспешишь, как говорится...

– О, ты прямо Поттера процитировал, когда у него Малфой старший отжал пророчество!

– Ты поттерский задрот, – улыбнулся другу.

– Ну и что, каждый взрослый уважающий себя парень должен хоть раз прочитать книжки или посмотреть фильмы про мальчика, который выжил, – пафосно заявил. – Кстати, теперь тебе можно смело писать книгу про девочку, которая выжила.

– Мда уж, – промямлил я, не зная, что на это сказать.

– А она, кстати, ничего, заметил? – чисто в меркуловском стиле повел он бровями. И я знал этот его жесть и взгляд.

– Даже не думай! – тут же оборвал его пошлые фантазии.

– А чего сразу «не думай»? – смешно возмутился он. – Она симпатичная. Я красавчик. А еще я её спаситель. Вдруг у неё проснется передо мной чувство долга, а там и остальное. К тому же, она явно будет напугана, когда очнется, а у меня большой опыт утешения девчонок, – продолжал он.

– Ей только восемнадцать исполнилось!

– Так отличный возраст. Молодая кровь, гормоны, все дела...

– Я убью тебя!

– Даже не сомневаюсь, ты в этом профи. Хотя... – задумался он. – Знаешь, я где-то слышал, что судьба хоть и слепа, но разит без всякого промаха. Но теперь думаю, что даже у нее бывают осечки. Как и у тебя. И Алина твоя осечка.

Глава 27

Высказал хакеру все, что я о нем думал. А я думал... думал только о том, что благодарен ему всю жизнь за то, что он сделал для Алины. Что не бросил её там в лесу. Прятал ее все это время в больнице, и когда ей вновь стала угрожать опасность, взял все в свои руки.

Правда, хотелось вломить ему от души затрещину, так как он все это время скрывал от меня информацию, что она живая, но это уже не имело значение.

Ну, и, конечно же, я был благодарен Лехе – если бы не он, она бы точно не дотянула до утра...

Мои друзья – моя крепость.

Спал я очень мало, прям в том самом кресле, в котором сидел, пока мы болтали с Лехой. Собственно, он кимарил в соседнем.

Утром наведались к ней. Я стоял в проеме двери, наблюдая за тем, как Мерч что-то вводил ей в вену.

– Она голая что ли? – уточнил у него, так как её обнаженные худюшие плечи и ключицы торчали из-под одеяла. Сейчас она не была такая бледная, как ночью.

– Угу, – отозвался друг. – Сегодня сгоняю в город за больничным халатам и возьму кое-что ещё для её реабилитации. Надевать футболку не иррационально, так как мне постоянно придётся ее высоко задирать, что бы проверить шов. Отвернешься? – посмотрел он на меня после того, как потянулся к тонкому одеялу. Я отвёл голову в сторону, хотя ещё ночью все видел.

Несколько  минут он возился и колдовал над Алиной.

– Все, – я повернулся, когда он аккуратно ее укрыл. – Она прям ангелочек. Это же каким конченным долбоебом надо родиться, чтобы подстрелить такую милашность? – спросил, не отрывая взгляда от неё. Он медленно провел по ней рукой, начиная от сгиба локтя, а потом выше, до плеча.

Я нервно сглотнул от данной картины.

– Конченным долбоебом я не родился, а стал, – ответил другу, как на всю комнату разразился громкий болезненный стон Алины.

Я дернулся было к ним, но Мерч резким движением ладони дал понять, чтобы я не рыпался и оставался на месте, а сам склонился к ней.

– Тише-тише, красавица. Давай без резких движений, а то бо-бо будет, – присел он на кровать, наблюдая за ее слабыми попытками пошевелиться. Даже с расстояния нескольких метров я заметил, как ее ресницы затрепыхались, а мое сердце учащенно забилось.

Я занервничал. Я ужасно сильно хотел, чтобы она пришла как можно быстрее в себя, но и ужасно этого боялся, потому что был уверен, мои извинения она засунет мне же в задницу и несколько раз их там провернет.

– Да, знаю, тебе паршиво, но придётся потерпеть. Амфетаминчик немного поможет, – успокаивающе бормотал он, продолжая поглаживать её по руке.

Она снова застонала, а потом её глаза широко распахнулись, отчего я пропустил пару ударов сердца.

– Приветики, спящая красавица, – широко улыбнулся ей Мерч, а я затаил дыхание.

Она молчала долго. Хлопала ресницами и слабо шевелила головой.

– Вре... – попыталась что-то сказать она.

– Если тебе трудно говорить, то не стоит тратить на это силы. Просто лежи. Ладно? – попросил ее Леха, но она, кажется, его не слышала.

– Вре... Время... – выдавала все же из себя. – Сколько?

Это был странный вопрос, и у меня проскочила мысль, что она куда-то опаздывала. Только куда бы она не спешила, она определенно точно опоздала. На пару недель.

– Время? Семнадцать минут десятого. Утро, – ответил Леха, глянув предварительно на часы. – Ты помнишь, как тебя зовут?

Она слабо кивнула, прикрывая глаза.

– Алина.

– Чудно, Алинка! Это хорошо, что ты помнишь. А сколько тебе годиков? – как с ребёнком говорил он с ней, пока я не дышал.

– Сем... – начала она, а потом резко прекратила. – Уже восемнадцать.

– Прекрасный возраст. Согласна? Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже, – смешно пропел Мерч. Я его радости не разделял. Как и Алина. Только я от нервов, а она от того, что ей, судя по всему, было очень плохо и больно. – Ты чувствуешь моё прикосновение? – вновь провел он своей рукой вдоль ее, а потом сжал ладонь.