Алиса Ростовцева - Даже не думай! (СИ) Страница 29

Зависти не было, но очень хотелось покрутить маленький гаджет, рассмотреть его во всей красе. Я вспомнила вдруг мой сегодняшний разговор с Лешкой. Интересно, а Стас поймет, если я невинно поинтересуюсь у него отличиями Galaxy от Vertu?

Наверное, нет. С таким мужчиной, как Стас, разговор о функционале мобильника, вряд ли, пройдет… Такие люди, как он, выбирают себе вещи согласно статусу, мало заботясь о дополнительных гигабайтах свободной памяти, разрешении экрана и прочей приятной мелочевке, интересной обычным смертным. Таким, как я, например.

Искренне жаль. А ведь это была бы неплохая тема для того, чтобы завязать разговор.

Я скосила глаза на мужчину, стараясь ничем не выдать своих мыслей о напрягающей и немного пугающей меня тишине. Даже транс, бьющийся в колонках какое-то время назад, был едва слышен. Видимо, Стас снизил громкость, чтобы не мешать разговору, да так и забыл вновь включить магнитолу, после того, как скинул вызов.

Мужчина полностью сконцентрировался на дороге. Молчание давило.

Я почувствовала укол беспокойства. Что-то произошло. Что-то сильно расстроило Стаса. Мое желание втянуть его в ничего не значащий разговор и между делом поинтересоваться, будет ли он ехать через центр или высадит меня на автостанции, как обещал, показалось не очень уместным.

Я завозилась на сидении, немного разминая затекшее тело. Получила от Стаса еще один странный взгляд — уже без всякой заинтересованности, скорее, снисходительный. Похоже, я только что превратилась для него в обузу.

Ладно, тем лучше. Значит, расстанемся без лишних слов?

Уже через минуту, Gran turismo вдруг начал снижать скорость. Стас включил «поворотник». И мы плавно свернули к ближайшей заправке.

А как же автовокзал? Въезд город виднелся вдали, мы не доехали всего-то два километра…

— Давай выпьем кофе? — невозмутимо поинтересовался у меня мужчина, уже распахивая дверь и покидая машину.

— Можно, просто воды? — спросила у Стаса, который, пока я копалась с вещами, убирая в сумку свой телефон и застегивая молнию, успел обойти BMW и галантно открыть дверцу с моей стороны. Я неаккуратно и ни капли неизящно из-за мешающегося и путающегося под ногами длинного сарафана выбралась наружу.

При мысли о кофе меня начало мутить. Я не стала признаваться, что с самого утра ничего не ела. В конце концов, перекусить я смогу на автовокзале, когда буду дожидаться Флейма.

— Как хочешь, — ровно ответил Стас. И первым вошел в здание кафетерия. Я скользнула следом.

Невообразимо вкусные запахи витали по залу. Пахло свежей выпечкой и хорошим кофе. Я блаженно улыбнулась, представляя, как здорово было бы что-нибудь съесть. И желательно прямо сейчас.

Не думала, что я настолько голодна.

Устроившись за столиком, мы уже допивали напитки. Стас цедил маленькими глотками обжигающий кофе. А я вертела в руках свой стакан воды. Пить на пустой желудок было мерзко и гадко. Начинало тошнить еще сильнее. Потому, не зная, куда деть злосчастный стакан, я лениво поворачивала его то так, то эдак, наблюдая, как преломляются в его гранях лучи искусственных ламп.

— Спасибо, Стас. Хорошо, что ты меня дождался.

Бокал выпал из ослабевших пальцев, и ударившись о пол, разлетелся на мелкие осколки. Вода попала на идеально отглаженные брюки Стаса и залила подол моего сарафана.

Я сидела, приклеившись к стулу, боясь обернуться и увидеть стоящего за моей спиной Тима.

Разговор с родителями был долгим, выматывающим и неприятным. Упрямство матери превзошло всякие рамки. А настойчивость отца вывела из себя. Несколько раз я срывался на крик, забыв о том, что обычно предпочитаю молчать, проглатывая рвущиеся на язык возражения. Все, лишь бы не ссориться с матерью и не злить отца.

Но в этот раз мне будто сорвало тормоза. Молчать я не мог просто физически. Я заводился с пол-оборота — от любого недовольного взгляда матери и от очередного разумного и в противовес моим собственным словам — очень спокойного ответа отца.

Бесило все!

И не в родителях было дело, если по правде. Присутствие Ветровой в нашей гостиной, ее слабая улыбка во сне, когда я увидел ее спящей — вот та самая причина, по которой я метался по кабинету отца.

Я приехал в «Семь небес» после обеда, уладив все дела в универе. Лешка на квадроцикле уже «срулил» из дома. Мать возилась на кухне. А отец привычно трепался с кем-то по телефону. Не подозревая, что могли устроить любимые предки, я поднялся наверх.

Ветрова была в нашей гостиной…

Я никогда не думал, что эта идиотка, больная на голову девица, может выглядеть вот так… Чертовски мило.

Разглядывая эту спящую маразматичку, я сделал для себя несколько неожиданных открытий. Оказывается, что у Ветровой красивая улыбка, если она не гримасничает, изо всех сил стараясь скопировать выражение моего лица. А еще у нее потрясающая фигура.

Нет, о том, что у этой идиотки грудь нормального размера и тонкая талия, я знал и так. За столько лет за соседними партами я рассмотрел Ветрову практически со всех сторон. Но…

Ракурс, все дело в ракурсе.

Сейчас я смотрел на спящую идиотку сверху вниз. На идиотку, лежащую на моем диване, в моем доме! И в этом что-то было.

Но что именно я так и не разобрался. Думать над собственным состоянием было некогда. Родители насели с двух сторон, и я только успевал огрызаться.

И все это время отец, сохраняя полнейшую невозмутимость, мучил меня вопросами. Ему нужны были объяснения, внятные причины моей нервозности? Из-за чего его старший сын так торопится в столицу? Почему собирается рискнуть репутацией семьи, когда журналисты следят буквально за каждым нашим шагом?

Я скрипел зубами и сжимал кулаки, доказывая свою точку зрения. Но я сам виноват, что ничего не вышло. История, придуманная наспех, лишь бы отец успокоился, показалась Керимову-старшему нелепой!

Отец не внял моим словам. И идею не оценил. А ведь я уверял его, что с вниманием журналистов проблем не будет.

Я заранее все подготовил, поговорил с друзьями. И через час за мной должны были заехать Ромка с Женькой. На их машине я бы уехал из коттеджного поселка. И даже, если проныры журналисты следили бы за дорогой, им ничего не удалось бы раскопать.

Для всех я провел бы предстоящие выходные дома.

Отличный план. Был…

Родители, проявившие недюжинный интерес к моим делам, не стали слушать никаких оправданий.

Мать преследовала свои интересы. В этом я не сомневался. В конце концов, она единственная знала, куда на самом деле я собрался ехать. Она как никто другой была осведомлена о моем настрое. Но в этот раз ее осведомленность обернулась против меня. Изо всех сил мать старалась убедить отца, что не видит острой необходимости в моем отъезде. Тем более, ради того, чтобы посетить концерт.

Эта бредовая идея с концертом! Толкнуло же меня что-то соврать отцу! Наплести с три короба о том, что ми друзья раздобыли билеты на закрытую вечеринку.

Отец едва не рассмеялся. Какая вечеринка в таком положении? Какой концерт и какая Москва, когда у нас в гостях она?

Ветрова, какого черта, ты к нам приперлась?!

И, все-таки, почему я это делаю?

Задаюсь этим вопросом на протяжении всего пути. Через минут десять я буду на заправке, и что тогда?

С одной стороны, я даже готов заплатить кому-нибудь за то, чтобы эта идиотка навсегда пропала. Не буду уточнять где, хотя вариант с придорожной канавой нравится мне весьма-весьма. Я не садист, но дуры не заслуживают снисхождения. Тем более, такие**нутые на голову, как она.

Дороги в нашем районе отличное место, чтобы пропасть без вести. Если бы эта дура действительно исчезла из моей жизни, она бы оказала мне бесценную услугу. Но Ветрова, ясен пень, не сгинет и не потеряется. По крайней мере до тех пор, пока рядом с ней находится Стас Калугин.

Но даже, если представить на минуту, что с этой имбецилкой произойдет что-нибудь плохое, уверен, что Судьба и в это раз захочет плюнуть мне в лицо. По закону подлости, святая мученица Ксения обязательно попадет на глаза журналистам. И что мы получим в итоге? Очередной скандал, и инфаркт у отца. Как же, сын Керимова обрюхатил и бросил бедную несчастную одногруппницу.

Черт, стоп, стоп, стоп!

Если я продолжу в том же духе, то идея убийства Ветровой покажется мне вполне логичной. Этого лучше не допускать. Ветрова меня достала. Но все же, достаточное ли это основание для того, чтобы потом возиться с ее трупом в морге, если опять же — что-нибудь — с ней случится? А ведь потащат, потащат на опознание!

В общем, причина, по которой я делаю ЭТО (подвигом язык не поворачивается назвать, а других приличных слов у меня в запасе нет), проста как дважды два: нельзя выносить сор из избы, только и всего. Хочу ли я этого или нет, но это все (и сама Ветрова) — уже моя семейная проблема, с которой надо разбираться. И недопустимо, чтобы эта «проблема» попала в чужие руки.