Бывшая. Моя. Настоящая (СИ) - Ковалевская Алиса Страница 29

- Ты на голову больная, - процедил Дима сквозь зубы. - Я тебя любил, хотел, восторгался, а тебе, оказывается, этого вечно было мало?!

- Да! – крикнула она, в очередной раз вытирая с лица слезы. – Я хотела получить то, чего всю жизнь была лишена! У меня крышу срывало, когда они мною любовались! Мне хотелось этого! Хотелось быть девушкой, женщиной!

- А со мной ты ею не была, да? – ехидно поинтересовался Молотов.

- С тобой… - Кира отвернулась к окну. – С тобой было все иначе… Это… Это как любимый байк, – задумчиво проговорила она. – Твой любимый Харлей, который ты никогда, ни за что не променяешь и будешь заботливо сдувать с него пылинки и проверять каждый вечер, не появилась ли царапинка, но, если представится возможность прокатиться на чужом мотике, ты ее используешь. Используешь и забудешь…

- Нет, Кира, - Дмитрий встал с кресла. – Ты точно больная, - с жалостью посмотрел он на девушку. - Ты даже чувства с мотоциклом сравниваешь.

- Я не сравниваю, - возразила ему Золотова, поджимая губы. – Просто ты не можешь меня понять, не слышишь то, что я тебе стараюсь сказать.

- Ты пытаешься оправдать блядское поведение трудным детством, - сложил он руки на груди. – Ты даже виноватой себя не считаешь!

- Не считаю? – сквозь слезы усмехнулась зеленоглазая она. – Да ты представить себе даже не можешь, насколько я люблю тебя, и насколько мне больно от того, что я сама все разрушила.

- Хорошо, что ты хоть понимаешь, что разрушила все именно ты, - уставился Молотов в окно.

- И все равно ты ничего не понял, - тяжело вздохнула Кира. – А я… Мне просто в кайф было, когда я получала мужское внимание… Просто вырвалась, наконец, и не знаю…  - она уткнулась носом в колени и заплакала, чувствуя, что сказать ей больше нечего, а все, что было произнесено, явно не оправдание, хотя, она и не оправдывалась…

- Знаешь, ты просто не заслуживаешь уважения, - повернулся Молотов затылком к окну и врезался взглядом в спину плачущей блондинки. – Ни тогда не заслуживала, ни сейчас, - потер он лицо руками. – Я для тебя все делал, я старался каждую свободную минуту тебе посвящать, я пытался тебя понять, терпел все твои выходки, а ты искала внимания! – недоуменно выдохнул он. – Я стараюсь тебя сейчас понять, но не могу. Раздеваться перед чужими людьми просто ради того, чтоб доказать себе, что ты женщина? Ты эгоистка, Кира… Самая настоящая и хоть оборись, что это не так, для меня твои крики ничего не изменят. Ты и сейчас лишь о себе думаешь! Ты не думаешь, что людям, которые рядом тяжело от того, что ты так себя ведешь!

- А кто рядом?! – Кира приподнялась на коленях, придерживая одеяло руками. – Нет никого кроме тебя! А тебе я не нужна! А то, что я делала… Я говорила, что жалею! И сейчас повторяю! И хоть тысячу раз повторю! Только что это изменит?..

- Может быть если бы ты занималась самобичеванием, а взяла себя в руки и попыталась сделать что-то со совей жизнью, все было бы по-другому! - тоже повысил тон Дима. – А ты сдалась! С чем ты осталась? Где теперь все те, для кого ты оголялась?! Теперь они на тебя посмотрят, а? – сорвал он с нее одеяло. – Чего молчишь? Почему я должен сейчас спасать тебя? Ты выбирала их, врала, плевала на мои чувства, а я должен подтирать тебе бесконечные слезы?!

- Ты мне ничего не должен, - попыталась прикрыться Кира руками. – Я тебя не просила меня забирать к себе и тем более вытирать мне слезы.

- А я не могу смотреть, что ты со своей жизнью творишь! – отбросил одеяло на пол. – Жизнь не кончилась!

- Не кончилась? – истерично рассмеялась Золотова. – Может, ты еще скажешь, что у меня все впереди, я обязательно выйду замуж за хорошего парня и рожу ему кучу детей?!

- А почему бы и нет?!

- Потому, - встала она с постели и, шатаясь, вышла на середину комнаты. – Ну, давай, включай музыку, маэстро! – не поворачиваясь к Дмитрию лицом, прошипела сквозь зубы Кира.

- Успокойся и оденься, - ровным голосом приказал Молотов. – Не надо мне тут шоу устраивать.

- А что тебе не нравится? – глотая слезы, поинтересовалась Кира. – Ладно, не хочешь с музыкой, я могу и так.

Золотова закрыла глаза и принялась плавно двигаться в такт несуществующей мелодии. По лицу непрерывно катились слезы, губы дрожали. Томное покачивание бедрами, легкие взмахи головой… Трясущееся руки, скользящие по изгибам молодого, когда-то красивого, тела, пальцы, невесомо ласкающие кожу… Всхлип, другой и вот уже она громко плачет, из последних сил стараясь повторять движения, которые когда-то заводили мужчин…

- Довольно, Кира, - попытался остановить ее Дима, дотрагиваясь до её плеча, но Золотова лишь дернулась, сбрасывая его руку.

- Смотри! – закричала она, давясь слезами. – Жизнь продолжается, ничего не изменилось! Смотри же!

Еще несколько секунд, и она упала на колени, заходясь в громком плаче. Тонкие пальцы пытались ухватить мягкий ворс ковра, а из груди рвался вой вперемешку с рыком.

- Хватит, - присел Молотов рядом и поймал ее за запястье. – Все, - хотел притянуть к себе, но Золотова стала его отталкивать, брыкаясь. – Успокойся, - прижав-таки к себе.

Дима крепче обхватил её, но в этом уже не было особой необходимости. Кира не сопротивлялась, только тихо всхлипывала, сжимая его руку.

Глава 25

Едва Кира проснулась, она увидела Диму, натягивающего рубашку. Осознание того, что случилось ночью, пришло к ней скоро и заставило закрыть лицо руками. Что она творила?  Самой стыдно было за собственное поведение. Однако Кира так же понимала, что теперь, когда она высказала все, когда все рассказала Димке, ей стало легче. И пусть это ничего не может изменить. Но…

- Я документы оставил в гостиной.  – Кира даже не сразу поняла, что Молотов повернулся и наблюдает за ней. Он застегнул пуговицы на белоснежной рубашке и добавил: - Мне они нужны к послезавтра.

- Какие документы? – нахмурилась Кира.

- Работа, Золотова! – с нажимом ответил Дима.

- То ты же сказал, что больше не подпустишь… меня… - неуверенно заговорила она.

- Я передумал, - смерил её строгим взглядом. – Только попробуй снова меня подставить, Кира! – глаза его сверкнули. Он взял со спинки стула пиджак и надел его. Затем снова взглянул на Киру. – Пожалуйста, - вдруг заговорил он мягко. – Проверяй за собой.

- Спасибо, - выдавила она. – Да, я буду проверять! - Уголков губ её коснулась благодарная улыбка. Не сказать, что это занятие было ей по душе, но так она хоть чуточку сможет отплатить Диме за его заботу. Пусть такую, но… В конце концов, у неё есть жилье, у неё есть еда… И есть он. Хоть как, но есть.

Дима смерил её взглядом и уже было направился к выходу, но остановился, сунул руку в карман, а после повернулся и, достав пачку денег, бросил на кровать. Кира перевела удивленный взгляд с Димы на деньги и обратно.

- Аванс, - сухо бросил он. – Сходи, куда тебе там надо было. В салон?

- Угу, - кивнула она и теперь уже в открытую улыбалась. Ей так хотелось броситься к Диме, обнять его, но она не смела. Так и продолжала сидеть до тех пор, пока он, кинув ей:

- И ужин приготовь. Нормальный! - вышел в коридор.

- Хорошо! – Кира встала с постели, все же решив проводить Диму, однако он уже ушел. – Спасибо тебе, - сказала она уже закрытой двери и снова поплелась в комнату.

На улицу выходить было страшно. Однако Кира все же решилась пересилить себя и записалась в ближайший к дому Димы салон красоты. Надела не по погоде теплую водолазку, прикрывающую все обожженные участки тела, джинсы и, подхватив сумку, вышла из квартиры. Ей самой от себя было тошно, не то, что Диме.  Постоянные истерики, постоянные слезы… Ей нужно было пытаться прийти в себя и вести нормальную жизнь снова. Легко сказать – сложно сделать. Кира тут же ощутила боль в спине, будто напоминание ей, что рано она радуется. Навсегда остаться уродиной – вот её участь. Денег на пластику она никогда в жизни не накопит.

В салоне приветливая девушка усадила её в кресло и спросила, что она хочет. Кира, глядя на свое отражение в зеркало, чуть не ляпнула: «на лысо!» Но удержалась, и, усмехнувшись, произнесла: