Развод. Цена моего прощения - Чарли Ви Страница 29

Ему словно дракону нужны девственницы. Чистое, непорочное, чтобы…Что? Быть первым? Утереть нос всем остальным? Или подчинить себе этих девушек?

В голове проносятся сказки, которые я читала Илье: про Синюю Бороду, Змея Горыныча, Красавица и чудовище. Все они объединены как раз общим — желанием подчинить себе женщину.

О какой любви может идти речь? Я всё выдумала, и жизнь меня снова припечатала лицом о стену, чтобы я не витала в облаках и перестала видеть в людях хорошее. Пора уже признать, что доброта и любовь в нашем мире, словно философский камень, все его ищут, но найти никто не может.

От этих мыслей я физически чувствую, как разрывается моё сердце. Так больно! Больно прощаться с верой. Больно, когда разбиваются надежды.

И всё равно тоненький голосок продолжает пробиваться сквозь тяжёлые мысли

«А может всё-таки это неправда?»

Как же хочется поверить. Но я же понимаю, что просто пытаюсь снова сбежать от реальности.

Я не знаю, сколько проходит времени, когда прихожу в себя. За окном уже темно, слабый свет проникает в комнату сквозь окно. Лицо мокрое от слёз.

Вздрагиваю от вибрации телефона, который до сих пор держу в руках. На дисплее высвечивается фото Кирилла. Я вчера впервые сделала наше с ним селфи и поставила на него. Смотрю, какой радостью горят мои глаза и как серьёзен он.

Не могу взять трубку. Что я буду ему говорить?

Внезапно я чётко и ясно понимаю, что на этом всё. Всё! Я не готова. Не хочу больше предательств. А сейчас самое время воспользоваться этой статьёй и уйти от него. Лучшего времени не найти. Шумиха, а она явно будет, поможет получить развод и забрать Илью. Общественность не станет на сторону отца с аморальным образом жизни.

Надо позвонить Игорю.

Звонок от Кирилла продолжается. Он звонит и звонит. Заканчивается один, тут же начинается новый. Я смотрю на телефон и жду, когда это прекратится. Должен же он перестать звонить. После пятого звонка приходит голосовое.

Пользуюсь паузой в звонках и звоню Игорю. У него занято. Блин.

Случайно задеваю пальцем проигрывание голосового, из телефона слышится глухое рычание Кирилла: «Бл***, Лена! Возьми трубку!»

Мне становится страшно.

А что, если он не отпустит? И даже это статья на него не подействует. Он ведь богат. Заткнёт рот всем, кто попытается встать на мою сторону, и я никогда не смогу уйти. А ведь мне показалось, что он начал меняться.

Снова набираю Игоря, в этот раз он берёт трубку.

— Привет, Лена. Дай угадаю. Ты прочитала статью и теперь хочешь окончательно порвать с Кириллом. Так?

— Да.

— Ты с ним разговаривала?

— Нет.

— Так, может, сначала вы поговорите?

— Не вижу смысла. Я не хочу, чтобы в меня всю оставшуюся жизнь тыкали пальцем и говорили, что я его игрушка.

— Лена, тебе надо успокоиться. Ты же понимаешь, что о Кирилле всегда писали и будут писать. Причём чтобы он не сделал, обязательно извратят, чтобы сыграть на хайпе. Каждый журналист преследует единственную цель — получить популярность за счёт скандала. Не стоит принимать поспешные решения. Шумиха уляжется и всё станет как прежде.

— А может…я больше не хочу, как прежде, — тихо произношу вслух то, что крутится у меня в голове.

— Не хочешь?

— Нет. Если ты не хочешь заниматься этим разводом, Игорь, я пойму. И обращусь к другому, — слышу свой голос словно со стороны. Он холодный, спокойный, как у робота.

— Лен, ну я же не сказал, что не хочу помогать. Просто ты не представляешь, как Кирилл переживает. Он никогда не скажет об этом, но я знаю его хорошо. Он впервые переживает за отношения. Я просто не хочу, чтобы из-за какого-то мудака вы сломали ваш брак.

— У нас его никогда и не было. Так же как и отношений. А если у Кирилла действительно есть ко мне чувства, пусть учится говорить. Мы все индивидуальности, каждому тяжело. И мне сложно признавать свои ошибки, но я работаю над собой. Почему ему должны быть какие-то поблажки?

— Лен…

— Хватит Игорь, — я перебиваю его и срываюсь на крик. Куда исчезло моё спокойствие?

— Я просто хочу уйти от него. Мне не нужны деньги, дом или ещё что-то. Я просто хочу быть свободной. Потому что в статье написана правда — он купил меня мою девственность.

В трубке тихо. Я тоже молчу, осознавая то, что только что рассказала Игорю.

— Я…я не знал. Лена…прости. Я думал у вас с ним всё по-настоящему. Если так. то, конечно, я помогу тебе.

— Спасибо.

— Я подготовлю все документы. Сможешь завтра подъехать ко мне в офис?

— Да. Я постараюсь.

Кладу трубку. И слёзы новым потоком льются из глаз.

Надо уходить прямо сейчас. Но идти некуда. Снять комнату в отеле? А завтра поискать квартиру? У меня ведь ни родственников, ни друзей.

Раздаётся стук в дверь.

— Леночка, вы ужинать будете? — спрашивает Зинаида Степановна.

— нет. Спасибо.

— Может, хотя бы чаю? Я заварила с мятой. Вы же любите.

— Хорошо. Сейчас.

ВСпоминаю, что ничего ещё сегодня не ела. И с удовольствием бы сейчас глотнула ароматного чая.

Спускаюсь в кухню. Зинаида Степановна уже налила чай и ждёт меня.

— Леночка, — она накрывает мою руку своей. — Ты очень сильная девочка. ДАвно хочу тебе сказать. Если тебе понадобится моя помощь, смело обращайся.

Смотрю в её глаза и понимаю, что она всё знает. Или не всё, но догадывается.

— Спасибо, Зинаида Степановна. Мне на самом деле сейчас нужна помощь. Мне нужна съёмная квартира, куда я могу переехать прямо сегодня.

— У меня квартира трёхкомнатная, муж умер уже давно. Одна комната пустует. Могу предложить пожить у меня.

— Отличный вариант. Если мы вам не помешаем, я буду рада пожить у вас. За проживание я всё заплачу. Не переживайте.

Зинаида Степановна хочет что-то сказать, но до нас долетает звук хлопнувшей двери. Я вздрагиваю.

— Лена! — окликает меня Кирилл, а мне хочется сорваться и сбежать.

Глава 34

Всё тело напряжено и готово рвануть в любой момент, но тёплая рука Зинаиды Степановны накрывает мою.

— Лена, поговори с Кириллом. Нельзя всё время бегать.

Она исчезает в дверях кухни, оставляя меня меня одну.

Кирилл входит в столовую такой большой и серьёзный, что я ещё больше чувствую себя уязвимой.

Надо взять себя в руки. Я перед ним ни в чём не виновата. Это он всё устроил, он сам виноват. И пусть злится на самого себя.

— Почему не