Король интриг - Алёна Снатёнкова Страница 3

Стоп. Стоп. Стоп.

Понесло куда-то.

— Еще увидимся. — Ой, это он мне.

— Конечно увидимся.

Я сказала? Зачем я это сказала? Кто меня просил?

Если Назар и удивился моим словам, то виду не подал. Слава Богу. Не то стоять бы Полиндре и краснеть, как перец болгарский. Это я его знаю. А он не в курсе, что мы в одном институте учимся. Сюрприз, блин.

— Фух. Ушли.

Восклицаю, как только парочка утопала в неизвестном для меня направлении. Мне самой убегать надо. Я и так здесь слишком долго торчала. К Аньке надо. С квартирой стоит разобраться. Попробовать, по крайней мере. Достаю телефон, и когда вижу время, то хочется ахнуть. Это я не просто глаза прикрыла, я почти сорок минут проспала на лавочке. Если родители узнают — прибьют. А друзья — на всю жизнь запомнят и ржать будут.

На улице морозина. Только вышла, а уже нос грозится отколоться. Укутываюсь в вязаный шарф и за остановку заглядываю, мечтая автобус нужный разглядеть. Не разглядела. И кажется, его давно уже нет. Вон народ как толпится. Я и на месте попрыгать успела. И потанцевать, делая шаг вперед и шаг назад. Правда, все коситься на меня начали, видимо, не оценили мой талант. Даже отойти от этих непонимающих пришлось, пока они пальцем у виска крутить не стали. Отошла и сразу Суханова увидела, который к машине своей шел. И не холодно ему с расстегнутой курткой ходить. Да и без шапки. Но один был. Наверно, Любаня уже укатила куда-то. Вот бы ей бабуля моя с пакетиками в попутчики попалась. А что? Шикарная месть за идиотку.

А вообще, почему именно Любаням достаются такие парни? Почему красавчики только на таких смотрят?

Хотя о чем я?

Меня это не должно волновать. Мне это даже не интересно. Если надо, и ко мне парни в очередь выстроятся. Сам Суханов в первых рядах стоять будет. А сейчас не стоит, только потому, что я этого не хочу. Вот так вот. Фух, аж легче стало. Вот и автобус, на нем уеду, а мысли о Назарчике на этой самой остановке оставлю. Точно. Никогда больше о нем не вспомню.

Глава 3

— Ужас. Никому доверять нельзя, — говорит Анютка, закидывая в кружку с чаем лимонную дольку.

— Я пока в автобусе ехала, тысячу раз этот номер набирала. Он как был недоступен, так и остался.

Подруга тяжко вздыхает и ставит возле меня горячий напиток, на кружку которого я тут же кладу озябшие ладони. На кухне прохладно, и, чтобы согреться, она включила газовую конфорку, но даже и это меня не особо спасало. Пока в автобусе толкалась, замерзла так, что кости инеем покрылись. А потом еще дворами к ее дому шла, собирая все сугробы на пути.

Греюсь и по сторонам смотрю, вспоминая, как несколько недель назад, во время сессии, мы на этой самой кухне к экзаменам готовились. Весело было, беззаботно. Тогда никто и не знал, что за день до последнего зачета я из общежития съеду. Даже не съеду, сбегу посреди ночи, не боясь одной на улице остаться. Тогда мне и правда все равно было, куда уйти, лишь бы подальше от разбушевавшихся студентов-парней, которые драку решили устроить на моем этаже. Чуть дверь нам с соседкой не выбили. Мы тогда жутко испугались, а когда снаружи все стихло, то сразу же к коменданту побежали, который и слушать нас не стал. Оно и понятно, половина парней левых были, они ему за вход и молчание бутылкой заплатили. Мужчина уже под градусом летал, когда мы к нему нагрянули. Наорал на нас, что побеспокоили, а потом и гадам пьяным сдал. Ага. Так и сделал, перегарный. Возле двери нашей встал и закричал, что в этой комнате возмущенные проживают.

В момент мы с соседкой стали врагами всех народов. Нас через дверь полоскали так, что мама не горюй. Некоторые индивиды сразу же забыли, как в нашу комнату за продуктами прибегали, и как мы с Дианкой им с рефератами помогали. Забыли. В момент забыли и продолжали ломать дверную ручку. Чего с пьяных-то взять? Им лишь бы повод был силу свою показать. Вот они нам ее и демонстрировали.

— И что делать теперь?

Переключаюсь на подругу, которая ладонью перед лицом моим машет, выводя меня из мира воспоминаний. Кидаю в кружку два кусочка сахара и энергично размешиваю, не зная, что и ответить на ее вопрос.

— Слышала, коменданта нового поставили.

— Серьезно? — удивилась немного. Буквально на днях у Витала об этом спрашивала, он ничего не сказал. — Кто там теперь? — Встала со стула и к плитке подошла, чай не помог согреться.

— Бабуля какая-то. Я к Дианке за конспектом ходила, так она меня пропускать не хотела. Пришлось Булатовой спускаться вниз, чтобы тетрадь отдать. Там реальный Цербер в очках сидит. Говорят, она сама прежнего алкаша выгнала. К внуку в гости приехала, а там этот, в его обычном состоянии. Ну, она и пошла в универ разбираться. В итоге осталась.

— Наконец-то. Хоть кто-то его выгнал. А то как проверка какая-то, он как стеклышко. Придраться не к чему было. Но стоило одному остаться, то всё…

— Да помню я. Никогда не понимала, зачем молодому мужику комендантом работать. — Мне и понимать не хочется. — А если Витамин друга своего не найдет с ключами, то здесь останешься. Не на вокзале же ты спать будешь.

Прыскаю от смеха, вспоминая вокзал и ту самую удобную скамейку.

— Спасибо, конечно, но с тобой я жить не буду.

— Почему? Сколько раз оставалась, а тут не хочет. Разбаловали тебя родители хоромами своими царскими, да?

Скажет тоже, хоромами. Ничего подобного. Мама фармацевт, а папа на заводе инженером-электриком работает. Еще сестренка есть. Звезда детского сада и рыцарь, убивающий в хлам наши нервы. Там даже если бы у нас и были хоромы, Маруська бы от них и стен-то не оставила. А с Анькой жить я не хочу по другой причине. Она проста, как инфузория: начнем жить вместе, дружбе придет конец. Чаще всего ведь так и бывает. Сначала всё шикарно, а потом кто-то вилку не помоет, а кто-то сумку не в том месте бросит. Одна промолчит, а другая не сможет. Вот и искра для вселенского пожара.

— Давно хотела