Верю-не-верю. Я тебя люблю - Зоя Анишкина Страница 3

Это почему-то казалось глупым, напускным. Да что вообще происходит? Злость от собственного бессилия накатывала волнами. Не помогал и тот факт, что руки саднило.

Сафронов словно изучил меня, рассмотрел под микроскопом. Понял, как надо себя вести и что с этим делать. Мужчина вывел меня из комнаты в коридор.

Дом оказался небольшим и довольно уютным. Второй свет, много стекла и бетона. Но я не могла собраться с мыслями, рассматривая обстановку… Сжалась в ожидании бури. Ведь должна же она была прийти?

Для чего он похитила меня? Зачем завладел? Чтобы стребовать с отца выкуп? Или в каких-то личных целях…

Пару лет назад, как раз когда произошло странное событие с моей подругой, отец бесновался. Он сходил с ума несколько недель после отъезда Адалины.

А потом я как-то зашла к нему, он приговаривал, что эти Сафроновы ещё пожалеют о том, что с ним связались. Они обязательно ответят за все! Как сумасшедший, он перекатывал в руках своё обручальное кольцо и бубнил под нос. Даже меня не заметил…

И сейчас я смотрела на мужчину напротив и боялась спросить. Что же такое случилось между ним и моим отцом, что я оказалась сейчас в его лапах? Приходилось одергивать себя.

Надо выждать, присмотреться. Возможно, мне удастся изучить противника, прежде чем я смогу выбраться отсюда.

Пока я рассуждала, морщась от боли, он осторожно доставал из меня осколки. Кажется, я угадала. Словно опытный врач, он пинцетом вытаскивал их из моих бёдер и наносил какую-то мазь. А потом забинтовывал.

Действовал Сафронов очень бережно, не глядя в глаза. Как истинный профессионал. Каждое касание его немного шершавых пальцев заставляло меня вздрагивать.

Я чувствовала странный трепет внутри, ведь по большому счёту ещё ни один мужчина не притрагивался ко мне ТАК и ТАМ. Становилось не по себе, ведь внутри смешивались слишком противоречивые чувства.

Молчание затягивалось. Я боялась пошевелиться, хотя периодически дергалась и прикусывала губу – скорее от напряжения, чем от боли. Он ловил эти движения и хмурился все сильнее. Но не говорил.

Лишь когда дело дошло до моей кисти, он поднял глаза. Мы уставились друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Я чувствовала, как на щеках проявляется румянец.

– Ты очень терпелива. Но постарайся быть аккуратнее. Я не квалифицированный врач, скорее недоучка.

Он аккуратно опустил мою ладонь на обнаженное колено. Я же снова впала в ступор. Чего я ожидала? Что он скажет мне хоть слово по делу, что заявит требования?

Но Сафронов поднялся и пошёл мыть руки на ультрасовременной кухне. Я же из-под ресниц наблюдала за ним, мечтая получить ответы на свои вопросы.

Да только, судя по всему, сперва придётся их задать. Осторожно привстала, скрипнув диваном. Его взгляд тут же с неодобрением прошёлся по мне.

– Я тебя знаю, ты Сафронов Игорь. У вас с братом бизнес спортивный.

Гордо задрала подбородок и опёрлась на стоявший рядом чёрный стол. И снова по мне прошлись неодобрительным взглядом, а мужчина негромко сказал:

– Тебе надо полежать, пока лекарство не впитается. Сядь, пожалуйста.

– Зачем ты похитила меня?

Проигнорировав его, сделала неуверенный шаг вперёд. Глаза мои наверняка горели, а мне хотелось искусать губы в кровь от волнения.

Но вместо этого я услышала лишь негромкое «Сядь» и увидела удаляющуюся спину.

Глава 4. Ева

Никто никогда не верил, что в такой маленькой мне может поместиться столько выдержки. Я всегда была максимально терпима к людям, животным. Могла часами ухаживать за ними, находя в этом успокоение.

Но сейчас меня словно испытывали на прочность. Пытались изобличить во лжи и вранье. И в кои-то веки были правы. Потому что терпение было на исходе. Впервые в жизни.

Я никогда не испытывала такого количества негативных эмоций. Всегда старалась искать в каждом моменте положительное. Что бы ни случилось, оно всегда есть, всегда находилось!

Но в данный момент мою душу заполняло раздражение. Потому что пошёл третий день пребывания в заточении, а я до сих пор не могла понять, что к чему.

Сафронов превратился в какого-то молчаливого стража. Он появлялся внезапно, кормил, помогал с бытовыми вопросами и так же скоро исчезал. Не отвечал на вопросы и игнорировал мой голос.

Сперва это озадачивало, и я, как зашуганная собачонка, пряталась от него, пыталась забиться подальше в угол, планируя побег. Пару раз даже выбиралась на улицу, но…

Он в такие моменты словно из земли вырастал. На расстоянии я видела его мощную фигуру, сменившую пиджак на чёрную футболку и джинсы. В них мужчина напоминал мне дикого ковбоя. Только шляпы не хватало и шпор.

Словно приведение, он возникал на горизонте каждый раз, когда я подходила к невидимым мне граням допустимого. Смотрел и одним взглядом ставил на место.

А если я сопротивлялась… Тогда шёл в мою сторону, угрожающе поправляя кобуру на поясе. Оружие всегда было у него с собой. Оно пугало и завораживало.

Он с оружием и пугал, и притягивал меня. Ствол до странного шёл ему, но при этом не делал грязным и мерзким, как, например, тех ребят из охраны отца. Когда папа не видел, они бросали на меня отвратительные сальные взгляды.

Сафронов тоже явно на святой нимб не претендовал. Иногда я ловила его взгляды, но они были совершенно иными. Пугавшими меня гораздо больше мерзостей отцовских приспешников.

Он смотрел так, словно у меня нет и не будет возможности вырваться. Словно я попала в силки, как птичка, и теперь навсегда его. Будто Игорь всю жизнь мечтал о том, чтобы смотреть на меня…

Это пугало почище низменных желаний, что я обычно пробуждаю в мужчинах. Мне становилось страшно, но более того… Где-то глубоко внутри просыпалось странное, новое чувство. Извращённое удовольствие.

Я гнала его от себя, приспосабливаясь. Как паразит, пыталась найти выходы из сложившейся ситуации. Не просто выжить, но понять. Что ему от меня нужно?

На третий день внутри