Босая для сурового - Екатерина Ромеро Страница 3

С ужасом вижу, как еще один амбал поднимается со стола, и идет прямо к нам, отчего еще сильнее вжимаюсь в стену. Мне уже вообще не до смеха. Они убить меня могут тут, и это еще не самое худшее, что они способны сотворить со мной в этом доме.

– Ух ты, а вот и сладкое! Арбат, ты прямо удивляешь меня подарками сегодня! Иди к нам, цыпа. Можно сразу на колени.

Этот громадина лысый тянет свои ручищи огромные ко мне, а я вскрикиваю истошно, тут же отшатываясь от него. Кажется, я сдохну прямо сейчас от одного только понимания, что могут сделать со мной эти звери, явно хорошо подвыпившие. Сама не замечаю, как реветь начинаю. От страха. Никогда трусливой не была, а тут…испугалась я их. Не на шутку.

– Не надо! Пожалуйста…

– Стоп, Шамиль, хорош. Не видишь, малолетка она. Отвали.

Голос Тигра сталью отдает, разрезая воздух. Тот, кого он Шамилем назвал, подчиняется ему, но все также голодно смотрит на меня, как на кусок мяса.

Глаза свои поднимаю, и снова с зелеными омутами встречаюсь, смотря на мужчину снизу вверх. Сглатываю, когда вблизи снова это тату на его шее пульсирующей вижу. Оно пугает меня и завораживает одновременно.

– Сколько тебе лет, Маша?

– Ээ, четырнадцать.

– Сколько?!

– Это правда. Мне четырнадцать всего.

Смотрю прямо на него, ресницами своими хлопая. Задерживаю дыхание, хоть бы поверил, пожалуйста, хотя думаю, он бы мне и не дал больше. Я слишком уж худощавая, и ростом невысокая. Пусть так лучше думает чем то, что через два дня мне уже восемнадцать стукнет, и я навек забуду о детдоме и освобожусь от этих гребаных оков.

Арбатов сканирует меня взглядом еще несколько мучительных минут, словно правду пытаясь раскрыть, но потом все же ухмыляется, глядя на мои ноги. Босые. В его взгляде презрение читаю, а еще злость.

– Что ты успела стащить?

– Ничего, клянусь. Ваш амбал нас раньше…нашел.

Говорю это, и пальчики мысленно скрещиваю, чтоб он не просек про драгоценности, которые я уже в штаны спрятать успела.

– Снова врешь? Мне проверить?

– Нет, правда! Не вру.

– Где твоя обувь?

– Так я это…на улице. Разулась.

Мне кажется, что от стыда я провалюсь под землю прямо сейчас, но нет. Жуткое урчание в животе на всю комнату доводит до предела мое смущение перед этим огромным суровым мужчиной. Не знаю, чего так реагирую перед ним, он словно насквозь меня видит, своей энергетикой подавляет, заставляя подчиняться.

Он руку свою мощную поднимает резко, а у меня инстинкт срабатывает чертов. Закрываюсь от него, ожидая удара.

– Только не бейте!

Тигр проводит пальцами по своим волосам, пронизывая меня взглядом страшным, пристальным.

– Хм…Ты видишь, что я тебя бью?

– Нет. Пока вроде не бьете.

Все также к стене жмусь, я никому тут не доверяю.

– Голодная?

Этот вопрос застает врасплох. Даже не сразу понимаю, правильно ли я услышала. Не стану врать. Я такая голодная, что медведя бы съела сейчас, целиком. А запахи эти, доносящиеся от стола накрытого, дурманят и кружат мне голову.

– Да.

– Иди за стол.

Все бы ничего, вот только не нравится мне это предложение, с волками сидеть за одним столом. Не хочу так рисковать.

– Вы это…спасибо, конечно, мне пора уже. Там Пашка ждет, да и время позднее. Мне спать пора, я пойду…

– Я сказал, села за стол. Живо.

Его низкий бас эхом по комнате разноситься, заставляя подчиниться. Беспрекословно. Я сажусь на самый край стула последнего, в углу стола, и не знаю, куда себя деть. Это все настолько дико для меня, что от нервов больно впиваюсь ногтями в ладони холодные. Почему-то у меня стойкое ощущение, что мы попали в логово к зверю, который накормить меня хочет перед тем, как на куски разрезать и сожрать.

Арбатов садится напротив меня, и я не дышу рядом с ним. Мне кажется это опасным. Я всегда знала, что и как делать, как выпутаться из любой ситуации, но сейчас сижу, как овечка, в окружении этих взрослых и невероятно опасных волков, и боюсь даже пошевелиться.

Перед глазами картошка, мясо, рыба. Нарезки разные, сыры. Фрукты заморские и еще какая-то еда, названия которой я не знаю, но выглядит очень вкусно. Рот тут же наполняется слюной, я почти умираю от голода, но не смею даже двинуться в сторону тарелок. Хватит. Я и так сегодня попалась уже. Хуже просто некуда.

Словно читая все мои мысли, Всеволод берет тарелку, и сгружает туда разных вкусностей, от которых у меня еще больше урчать в животе начинает. Он ставит ее прямо перед моим носом, заставляя исподтишка закатить глаза от этих прекрасных запахов горячей еды. Я не помню, когда последний раз ела такое, да черт, наверное, никогда.

Дикаркой смотрю на него. Не знаю, чего ожидать от этого мужчины крупного. Как деревянная вся стала, боюсь пошевелиться. Вообще не похоже на меня. Все жду подвоха, глазами на всех этих четырех мужиков зыркаю. Все еще колотит меня. От страха.

– Ешь, бери, никто не тронет тебя.

Низкий басистый голос хрипотой приятной отдает. Он окутывает, заставляет меня слушаться. Его одного только.

Я беру эту тарелку на руки, на колени ставлю. Быстро по сторонам смотрю, и как только понимаю, что моя персона тут больше никому за милую душу не сдалась, начинаю уплетать за обе щеки. Господи, я настолько голодная, что сметаю почти все, что мне дали, стыдливо отворачиваясь от стола. В какой-то момент кусок мяса встает поперек горла, и я позорно давлюсь им, начиная громко кашлять. Проклятье!

– Никто не отберет, звереныш, не спеши.

Едкий смешок Тигра слышу за спиной, продолжая кашлять. Закрываю лицо руками от стыда. Сказала бы я ему в ответ…Да только думаю, хуже только сделаю. Молчу лишь. Что-то не хочется мне уже есть. Осторожно кладу тарелку полупустую обратно, намереваясь свалить отсюда, по-добру, по-здорову, но огромная лапа Арбатова ложится на мое плечо грузным камнем, заставляя сесть обратно.

– Далеко собралась?

Он смотрит на меня сверху вниз глазами своими дикими, а я…чувствую себя птичкой, попавшей в клетку.

– Так я это…поела уже. Мне домой надо.

– Сиди. Я решу, когда тебе домой пора.

После этого Арбатов ужинает еще добрых полчаса за столом, обсуждая с этими