Наследник криминального Малыша (СИ) - Лина Вазгенова Страница 3

— А ты мне нравишься, люблю цыпочек с характером, а еще люблю жесткий трах. И на отмаш ударил меня по лицу, разбив губы.

Я вскрикнула от резкой боли и ощутила металический вкус собственной крови.

— И ты вижу тоже! — издевательским тоном, смотря своим сальным взглядом на красную каплю на моей губе.

— Ну как нравиться, уже завелась?

Наклонился и слизал ее языком. Почувствовав прикосновение его языка к своей коже, я стала дико, истошно кричать, за что получила еще один удар по лицу.

— Отзывчивая девочка, люблю когда кричат! Смотри что ты со мной делаешь и приложил мою ладонь к своему бугру. Меня не шуточно трясло, а в теле поднималась волна из гнева, страха и безрассудности.

— Что уже хочешь его? Поди у твоего олигарха в штанах мышинный хвостик. — заржал.

— Давай, чего разлеглась, облокотись на стену хочу посмотреть твои сиськи. Мне нравиться чтоб сосочки сочные были. У тебя сочные сосочки?

— Да пошел ты! — и плюнула в его мерзкую рожу, балансируя на грани сознания. За что снова получила удар по лицу.

— Смотрю сука тебе не терпится. — схватил рукой за волосы.

— А теперь давай слижи это с меня. И если мне понравиться я тоже полижу твою кошечку. — и стал делать характерные движения языком. Юля икнула от подступившей к горлу тошноты.

— Да пошел ты! — еле шевеля разбитыми губами, дрожа от страха и держась за сознание из последних сил.

— Уговорила, пуговки растегивать не будем. — и рванул рубашку оголяя грудь, до боли натягивая волосы на затылке, закидывая назад мою голову для своего лучшего обзора.

— Ого! — аж присвистнул.

— Это тоже нам нахер не нужно! — и разорвал лифчик. Я непроизвольно вскрикнула от боли врезающихся в кожу тканей.

— Охуен*ые буфера малышка. Чё точно свои или твой папик бабла отвалил на силикон. — хрипло с звенящим возбуждением в голосе.

Потянул руку убедится в натуральности, я как могла уворачивалась из захвата его омерзительных рук не позволяя прикоснуться к себе.

— Не рыпайся сука, твоя активность начинает подбешивать! — и больно выкрутил сосок который, и без того от прохладного подвального воздуха собрался в тугой комочек. Из глаз выступили слезы беспомощности.

— Кабан! — раздался голос со стороны дверей. Там пожрать привезли и пиво, ты идешь.

— Скоро буду, хавайте без меня! Э, только пиво смотрите все не выжрите.

— А ты что с девкой развлекаешся?

— Ага, надо же показать девочке разницу между настоящим мужиком и мешком бабла.

— А с хуя ты первый?

— А я тут очереди не видел.

— Ладно Кабан, только аккуратнее смотри. Я тогда после тебя, девка должна быть в сознании.

— Лады!

— А я тогда пока схожу пожру.

— Прикинь тебе прет цыпа, у тебя аж два настоящих мужика будет. Папику своему потом расскажешь.

— Эй Серый, как Зверь сказал ее олигарха звать?

— Недальновидно не знать имени человека который тебя убьет. — вырвалось у меня изо рта.

— Чо ты там шепчишь цыпа? — поворачивая от дверей голову в мою сторону.

— Кабан так это, имя не помню, а кликуха вроде Малыш. Зверь говорил он с его другом должен был драться Топором. — окликает рго Серый.

— Колуном. — исправляет этот урод.

— А точно Колуном. — соглашается последний.

— Сука, черт вот же подстава.

Кабан побелел и стал орать как бешеный поросенок.

— Блядь!

Вскочил и как ошпаренный стал метаться из угла в угол, пиная ногами пол, вбивая кулаки в стену, схватившись за голову как безумец.

— Кабан да чё случилось то? — заволновался его друг.

— Подстава сука случилась. Ты видел как едят глаза живого человека чайной ложкой, прямо из черепушки, нет?

Серый замотал головой.

— А я видел.

— Сука я трупп! Мы все труппы!

Глава 2

— Кабан ты чё разорался? — раздался низкий гортанный мужской голос, а потом в дверном проеме показалось еще одно пораждение дьявола, здоровенный, состоящий из мускулов и тестостерона жгучий брюнет с зелеными пронзительными глазами, и зверским выражением лица.

А вслед за ним еще двое мужчин с бандитскими рожами. Юля перестала дышать, а тело обуяла леденящая кровь февральская стужа.

— Зверь, чё за подстава? Ты знаешь кто такой этот Малыш, чью цыпу мы прихватили. — забрюзжило это трусливое подобие мужчины.

Не вынимая рук из карманов Дьявол приподнял бровь и пристально посмотрел в глаза нарушителю покоя, от чего тот сгорбился, и втянул шею.

Но страх перед Малышом заставил мужчину продолжить.

Только, чуть заикаясь и уже на три тона ниже чем раньше.

— Ты… ты вообще понимаешь во что мы ввязались, против кого прем?

— Кабан не верещи блядь, уши от тебя болят. Я прекрасно знаю кто такой Малыш! — произнося слово "малыш" мужчина аж почернел.

— Это мудак, который сорвал мой бой и нарушил мои планы. — срываясь, как будто не хотел этого говорить, но оно само вырвалось из него.

— Так ты из за этого?

— Не твое дело! — грубо прервал.

— И давай завязывай орать тут как баба.

Бандитские рожи стали ржать.

— Вам смешно сука! — возмущенно прошипел Кабан.

— Когда нас поимеют во все щели не один я буду орать как баба.

— Они же отмороженные на всю голову он и его психо дружки. Да они от нас мокрого места не оставят.

Было видно что мужчина испытывал неподдельный страх.

А еще было видно, что тот кого звали Зверь, начал терять терпение.

— Если ты сейчас блядь не заткнешся и не перестанешь скулить, то мокрого места не оставлю от тебя уже я, и прямо сейчас. — последние слова Зверь буквально прорычал. Гул от этого голоса казалось придавил всех к полу и поднял волну трепетной дрожи в теле.

Было смешно и грустно наблюдать за тем, как этот, еще две минуты ранее "настоящий мужик" бьется в истерике, которая в совокупности с его скудным умишком, не позволила ему вовремя закрыть рот.

— Зверь ты не понимаешь! Ты нереально крутой чувак, отличный боец и просто Зверь в клетке, но они это тьма, преисподня.

— Зверь, да по сравнению с ними ты просто хороший мальчик. Что у тебя за плечами пару приводов и две мокрухи, а за ними горы труппов на их руках цистерны крови. Они детдомовские! Как ты думаешь они всего достигли? У них не Лондонское образование, а в том котле что они варились, другие просто дохли, как и те что вставали у них на пути.

— Эй, если нас все равно грохнут. — раздался жуткий, прокуреный голос.

— Я хочу трахнуть его бабу. — не отрывая взгляда от