Полина Грекова - Гувернантка Страница 3

Гости с радостными криками начали вываливаться из гостиной, и полутемный холл моментально заполнился людьми.

— Да здравствует наш герой!

— Слава Герману! — хором проскандировали манекенщицы и бросились обнимать Зернова.

Лидия отступила, затерялась среди гостей. Она видела, что Зернов в толпе выискивает ее взглядом. При проникающем из гостиной свете черты его лица оказались не такими уж резкими, глаза были вовсе не темные, а ярко-голубые. А в его волнистых каштановых волосах поблескивали несколько седых прядей.

— Почему-то в коридоре постоянно лопаются лампочки! — Елена пробралась поближе к Зернову.

Так и оставшись не замеченной Зерновым, Лидия потихоньку скрылась в детской.

— Ну? — Взъерошенный Митя сидел на диване.

— Мне кажется, никто ничего не понял. — Лидия показала мальчику подобранную стрелу. — Только больше так не делай. Обещаешь?

— Обещаю! А это что?

Гувернантка посмотрела на свою ладонь и увидела, что в ней кроме стрелы зажата голубая зажигалка Германа.

— Это? Зажигалка.

— А ты разве куришь?

— Нет, это зажигалка одного дяди. Держи свою стрелу. И давай ложиться спать. Уже очень поздно.

— А ты мне расскажешь что-нибудь?

— Сказку?

— Нет. Что-нибудь про животных.

Раздеваясь, мальчик весело щебетал, но Лидия слушала его рассеянно и все крутила между пальцами голубую зажигалку. Она подумала, что следует, выбрав момент, выйти в холл и вернуть ее владельцу. Но Митя, как нарочно, никак не хотел засыпать. Она рассказывала ему про орангутангов и осьминогов, читала книжку известного ветеринара Джеймса Хэрриота «О всех созданиях — больших и малых», слыша, как хлопает входная дверь. Гости расходились, в квартире становилось все тише и тише. Наконец Митя сладко заснул, обняв плюшевую собаку.

Лидия вздохнула: сегодня придется остаться ночевать в доме хозяев — и начала подбирать с пола игрушки. Детская напоминала игрушечный магазин. Чего здесь только не было: разноцветные конструкторы, мохнатые звери-гиганты, радиоуправляемые машины, огромная железная дорога, настоящие качели и даже маленький батут. Этими красивыми, но неживыми предметами родители словно пытались компенсировать недостаток собственного внимания к мальчику.

Лидия уже почти закончила уборку, когда в комнату заглянула Елена.

— Спит? — шепотом спросила хозяйка, подошла к кроватке и поцеловала сына в лоб. — Мой зайчик…

Митя повернулся на другой бок и улыбнулся во сне.

Елена была возбуждена, глаза блестели.

— Помоги это снять, — показав на свое жемчужное ожерелье, попросила она гувернантку.

Пока Лидия возилась с маленьким золотым замочком, Елена скороговоркой делилась своими впечатлениями о сегодняшнем приеме:

— Прекрасный вечер. Если бы не это замыкание… А Герман! — Она в восторге закатила глаза. — Какой мужчина! Я даже не ожидала. Ты видела его? Гонщика Германа Зернова?

— Нет, — вырвалось у Лидии, и она удивилась себе: зачем соврала?

— Тогда ты меня не поймешь… Его лицо — это лицо настоящего мужчины! От него веет силой.

Лидии никак не удавалось справиться с замком.

— Бывают же такие мужики, — продолжала восхищаться Елена. — Мои девчонки так и увивались вокруг него, не подойдешь. Ну ничего. Завтра он обещал заехать ко мне. Я уж приму меры, чтобы поблизости никого не было…

Неожиданно замок поддался и ожерелье соскользнуло с пышной груди Елены на пол. Лидия бросилась его поднимать.

Довольная хозяйка, казалось, не заметила этого конфуза и, оглядывая себя в зеркале, продолжила:

— Все-таки жалко, что ты его не видела…

— Зачем мне его видеть? — раздраженно пробормотала Лидия и сунула в руки хозяйке поднятое ожерелье. — Извините, нам завтра рано вставать.

Елена удивленно посмотрела на гувернантку. До сих пор Лидия не позволяла себе ни малейшего недовольства. Всегда ровная, спокойная.

Мелодично звякнул дверной колокольчик.

— Вот и Виталий! Кончен бал, погасли свечи. — Елена поправила прическу и направилась к двери, напевая: — «Завтра, завтра, ты ко мне вернешься завтра…»

Она выпорхнула из комнаты встречать мужа. Лидия слышала, как хозяйка щебетала в прихожей, как вдвоем они направились на кухню.

Девушка выдернула заколку, и длинные волосы рассыпались по плечам. Она немного посидела возле Мити и пошла спать в соседнюю комнату, специально отведенную для гостей. Когда Лидии приходилось оставаться у хозяев на ночь, она спала здесь. Конечно, ей было лучше в своей однокомнатной квартирке в Видном, но завтра она должна быть у Кусковых рано: Мите с утра на теннис. Автобусы ходят отвратительно, и, после того как Лидия несколько раз опоздала, Елена потребовала, чтобы она оставалась у них ночевать.

Лидия калачиком свернулась под одеялом, но сон не шел. Перед глазами стоял чеканный профиль Германа Зернова. Она снова и снова представляла, как гонщик обнимает ее, как она держится за его сильную руку.

«Хватит об этом думать», — приказала она себе. От красивых мужчин одни только неприятности. Однажды она в этом уже убедилась.

Евгений тоже был красив, со спортивной фигурой, чертовски умен. Единственный поздний сын знаменитого ученого, академика. Лидия познакомилась с ним на студенческом вечере. Девочке-первокурснице было лестно, что такой красавец обратил на нее внимание. Лидия влюбилась. Все случилось так быстро, что она не успела опомниться: дорогие подарки, рестораны. Подружки предостерегали ее не раз: слава о похождениях Евгения разнеслась по всему пединституту. Но Лидия была на седьмом небе от счастья и не замечала или старалась не замечать очевидных вещей: его высокомерия, привычки унижать ее по мелочам в присутствии друзей — он словно давал понять, как мало она для него значит. Он иногда специально подчеркивал, что она — одна из многих. Финал был точно по сценарию, нарисованному подружками. Получив от Лидии все, что хотел, Евгений стал обращаться с ней все хуже, будто нарочно провоцируя разрыв. В конце концов он открыто начал поговаривать о свадьбе с девушкой «одного с ним круга» — дочерью какого-то то ли политика, то ли высокопоставленного чиновника госаппарата. Лидии он отвел роль «подруги по вызову», считая, что она должна быть счастлива и этим. Тут наконец заговорила ее гордость. Нет, она не стала поднимать скандала, осыпать упреками Евгения, преследовать ревностью его избранницу, она просто перестала видеться с ним и не подходила к телефону, когда он звонил. Евгений был удивлен, взыграло его уязвленное самолюбие: как так, его бросили! Обычно бывало наоборот. Немалых трудов стоило Лидии положить конец его беспардонным домогательствам. И немалых слез, потому что избавиться от чувства, прочно занявшего сердце, не так-то легко. Ей пришлось уйти из института, чтобы окончательно поставить точку в этой истории и не подвергать себя бесконечным мучениям. После этого Лидия дала себе слово избегать любой зависимости и не позволять никому и никогда брать над собой верх.