Бездонная пустота (ЛП) - Аврора Роуз Рейнольдс Страница 3

— Если тебе что-нибудь понадобится, я рядом. — Зак кивает в сторону, и мой мир снова останавливается.

— Что? — выдыхаю я.

— Я живу в соседнем доме.

Ладно, может и должна была догадаться об этом, так как там стояла Тина, но я этого нет, а это плохо… очень плохо. Однако я, черт возьми, ничего не могу с этим поделать, если только не захочу погрузить Хантера обратно в фургон и жить за его счет следующий год или около того, что, думаю, не принесет мне одобрения в глазах окружающих.

— Класс, — жалобно шепчу я, не зная, что еще сказать.

Что-то знакомое и нежное проскальзывает в чертах Зака, заставляя живот снова сжаться, но на этот раз так, как я не чувствовала уже долгое время.

— Ну… — делаю паузу, желая, чтобы эта встреча поскорее закончилась. — Еще раз спасибо, что отключил сигнализацию. Хотела бы я, чтобы у нас было время наверстать упущенное, — лгу я, — но мне нужно до закрытия успеть в магазин, а потом еще накормить Хантера. Растущие мальчики плохо обходятся без еды, — бормочу я, протягивая руку к двери и испытывая сильное желание ее закрыть.

— Конечно. — Зак кивает, затем смотрит через мое плечо в дом. — Приятно было познакомиться, Хантер.

— Мне тоже… — Хантер переводит взгляд с Зака на меня.

— Мистер Уоттерс, дорогой, — бормочу я, отвечая на невысказанный вопрос сына.

Зак подходит и встает рядом со мной с мобильным в руке.

— Мне тоже, мистер Уоттерс.

Зак переводит взгляд на меня, и его лицо снова смягчается.

— Увидимся, Шелби.

— Да, увидимся, — снова вру я, так как с этого момента планирую притворяться, что Зака не существует. Жду, пока он уйдет — хотя и не хочу этого — чтобы закрыть дверь, а затем задерживаюсь на мгновение, пытаясь осмыслить, что только что произошло.

— Мама, откуда ты его знаешь? — спрашивает Хантер.

— Когда я была моложе, — говорю я, поворачиваясь к нему, — мы дружили. — Затем указываю в сторону лестницы. — Раньше моя комната была на чердаке — это лучшая комната в доме — и, если ты доберешься туда быстрее меня, она твоя.

Шевелю бровями и бросаюсь вверх по лестнице, слыша, как сын, смех которого я не слышала неделями, хихикает, догоняя меня.

— Ух ты, здесь потрясно.

Оглянувшись на Хантера, который входит в комнату с широко распахнутыми глазами, улыбаюсь.

— Я же говорила, это самая крутая комната в доме.

Подростком мне нравилось тусоваться здесь. Огромное пространство со скошенными потолками и четырьмя большими окнами в крыше было классным местом для времяпрепровождения. Глядя сейчас на сына, который бродит по комнате, вижу в его глазах волнение.

— Как думаешь, я мог бы поставить здесь телескоп? — спрашивает он, глядя через световое окно на затянутое облаками небо.

— Определенно. — Я пихаю сына в плечо, проходя мимо него к стоящему в углу дивану, накрытому простыней, и сдергиваю ее. — Возможно, тебе также захочется сменить обивку на этой штуке, — говорю я, переводя взгляд с дивана в цветочек на его сморщенную мордашку.

— Да. — Он кивает, затем направляется к кровати и сдергивает простыню, покрывающую матрас. — Не могу дождаться, чтобы рассказать об этом папе. Он подумает, что это очень круто, — бормочет он, и я прикусываю язык, чтобы не сказать: «Нет, твой папа, определенно, не подумает, что это круто».

Макс, отец Хантера, вырос в богатой семье. У него никогда не подержанных вещей. Даже когда мы поженились, он настоял, чтобы я продала дом в викторианском стиле, который купила по окончанию колледжа, желая вместо него приобрести недавно построенный дом-клише в районе, где жили все его друзья. Вскоре после этого настоял, чтобы я продала всю свою старую мебель, подержанные вещи, которые покупала и ремонтировала на протяжении многих лет. Тогда я была ослеплена надеждой и любовью, поэтому не задумывалась об этом, но со временем постепенно осознала, что стала уже не тем человеком, которым была раньше. Я превратилась в трофейную жену, живущую в показушном доме, и ни один из нас не обладал настоящим характером.

— Мам, — зовет Хантер, выводя меня из размышлений. Я поворачиваюсь к нему и замечаю в его руке стопку фотографий. — Кто это?

— Это моя мама, — тихо говорю я, подходя к сидящему на кровати сыну, а он протягивает фотографию моей мамы и меня. На ней мы сидим на крыльце, обняв друг друга и улыбаясь в камеру.

— Ты похожа на нее, — задумчиво говорит он. — У тебя ее глаза и волосы.

— Думаешь? — Я гляжу на маму, которая, была примерно моего возраста, когда сделали эту фотографию. Она была красивой, с длинными темно-русыми волосами, большими голубыми глазами и улыбкой, освещавшей целый мир.

— Да. — Хантер кивает, затем смотрит на меня и тихо спрашивает: — Ты скучаешь по ней?

— Каждый день. — Я киваю, забирая у него фотографию. — Ее обнимашки были лучше всех.

Я сдержала подступившие к горлу слезы. Мама с папой погибли в авиакатастрофе, когда мне было пятнадцать. Отец был владельцем и пилотом местной маленькой авиакомпании. Он собирался отвезти припасы мужчинам, которые охотились на медведя на одном из островов, и взял маму с собой. На обратном пути погода испортилась, и их самолет потерпел крушение в горах. Никто не выжил. Вот тогда я и переехала к родителям папы.

— А есть фотографии твоего папы?

Я задумываюсь на секунду, пытаясь вспомнить, говорила ли когда-нибудь с Хантером о своих родителях, спрашивал ли Макс о них, но на ум не приходит ни одного случая.

— Внизу на стене есть несколько. Я тебе покажу. — Слегка наклоняюсь к нему, затем в удивлении замираю, когда он обнимает меня за плечи. — Я люблю тебя, малыш, — шепчу я, не расстраиваясь, когда он не отвечает, но радуясь, что его рука слегка сжимается.

— Я умираю с голоду, — говорит Хантер и хихикает, когда громкое урчание в его животе нарушает момент, и отпускает меня.

— Мы не можем этого допустить, — смеюсь в ответ, вставая с кровати. — Пойдем к Джо. Надеюсь, пицца все такая же потрясающая. Если нет, тебе придется помучиться, но ее съесть, потому что магазин, наверное, уже закрыт.

— Существует ли на свете плохая пицца?

— Полагаю, мы это выясним, — бормочу я, а затем выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице, беру сумочку и направляюсь к двери.

Когда мы добираемся до пиццерии, я обнаруживаю, что за годы отсутствия ничего не изменилось. Владелец, Джо, пожилой кореец, все еще готовит пиццу в подсобке, а его жена Ким все также стоит за кассой, сплетничая обо всем и всех. Пока мы ждем пиццу, Ким