Выпускной. В плену боли (СИ) - Попова Любовь Страница 3

— Да, да, от меня прямо-таки все норовят сбежать. Особенно на утро.

— Ты можешь выйти! Нас от тебя тошнит! — вскакиваю, готовая почти в бой вступить, ударить, просто закрыть ему рот!

— Чёт тебя не сильно тошнило сегодня на заднем сидении, — скалится он. Зачем он это делает?

— Прекрати! Не было ничего! — впервые повышаю голос. Зачем он это делает?! Зачем подходит так близко, обдавая всё тело запахам горькой сладости?

— Может, и не было, но ты попробуй его в этом убедить теперь. Я в машине жду десять минут. Не придёшь, снова придётся на мне поскакать, моя козочка.

Рука дёргается, но Одинцов головой качает.

— Не смей даже…

Сжимаю руку в кулак и падаю рядом с Гришей, когда этот чёртов демон покидает, наконец, медпункт.

Возвращается медсестра с покрасневшими щеками. Он вообще не может мимо ни одной юбки пройти.

— Ась, вы…

— Нет, Гриша! Ну, что веришь придуркам всяким. Ему просто нравится меня на эмоции выводить.

— Наверное, потому что ему нравятся твои эмоции.

— Нравятся?

— Ага, ты, когда злишься, становишься очень красивой. Ну, в смысле ты всегда красивая, но сейчас особенно. Прости, — он отводит глаза, которые почти не видно за распухшим ртом.

— Ничего. Просто это ерунда. Пойдём на автобус, Гриш. Не поеду я с ним.

— Если поздно приедешь, влетит от отца, знаешь же. А за мной дядя сейчас приедет.

Вот это в Грише и бесит. Абсолютная лояльность ко всем, неумение постоять за себя, за меня. Злит это его «знаешь же». Но я проглатываю это и просто встаю.

— Тогда до завтра.

— Наверное, вальс я с таким лицом танцевать уже не смогу.

— Да и мне не светит, не переживай. Будем стоять в уголке, как обычно.

— Но ты же занималась, хотела…Платье сшила…

— Ну, и что? Что, последний раз вальс буду танцевать, что ли? – смеюсь я и вывожу Гришу на улицу, туда, где черную зверюгу окружили мажоры. Но только один из них смотрит прямо на меня. И ждёт, что я стану его марионеткой.

Но я резко сворачиваю в сторону, даже не смотря в этот улей…

— Опоздаешь домой, Ась.

— Плевать. Лучше получить тумак от отца, чем залезть в змеиное логово.

Глава 4. Демьян Одинцов

— О, вон наша парочка пошла. Свинопаска и хряк. А чего, она с тобой сегодня не поедет? – ржёт Рязанцев, а я выбрасываю сигарету и смотрю вслед гордой Асе.

Да и плевать. Пусть добирается, как хочет. Заеду тогда пораньше к Милене, может, она уже отошла от своей истерики.

— Не поедет. Сегодня она решила поскакать на другом коне.

Пацаны ржут, а я усмехаюсь. Приятно, когда шутка заходит, даже если ты особо этого не планировал. Будет даже немного жалко прощаться с одноклассниками, с которыми были в одной компании столько лет. Хотя если подумать, лучшими друзьями я их назвать не могу. Даже Рязанцев и тот просто приятель.

Я прощаюсь со всеми, прыгаю в тачку. Но вместо того, чтобы стартануть по трассе, подъезжаю к остановке и смотрю, как Гришаню забирает дядя. Он никогда лица своего не показывает, сидя в тонированной в хлам тачке, но судя по трясущемуся второму подбородку одноклассника, его стоит опасаться. Да и вообще вся эта семейка Шиловых мутная. Отец даже пробивал их ради моего интереса. Столько случайных смертей в семье никогда не бывает случайностью.

Ася машет им рукой и отворачивается, продолжая стоять и ждать автобус. Если я не ошибаюсь, ждать ей придется минут сорок, а может, и больше, если на развязке пробка.

До сих пор понять не могу, нахер я её провоцировал сегодня, но ведь гораздо интереснее смотреть, как по белой коже растекаются красные пятна гнева.

Кожа руки невольно гореть начинает, когда думаю, какие ещё пятна можно оставить на её белой коже. Какими красными можно сделать её губы. Любые, блядь, губы.

И чего она в своего Гришу вцепилась?

К ней ведь не раз подкатывали. Да, может, не так красиво, как хочется девочкам в её возрасте, но ей-то особо выбирать не приходится. С её-то родоками.

Открываю окно, выпуская тяжёлый дым на улицу. Он свинцом осядет в легких, мутит взгляд, смешивает мысли с фантазиями.

— Последний шанс, Чебрец.

Она даже не поворачивается в мою сторону, а я тоже бегать за девками не привык. Та же Милена сама на мне висла, отгоняя возможных соперниц, сама себя предложила, чтобы не было надобности секс на стороне искать. Ну, а что, дебил отказываться от такой куколки?

Ася же не предложила. Мне кажется, она о сексе-то знает только из курса зоологии.

— Я сейчас уеду.

И снова в ответ молчание. Холодное, кусачее, до трясучки раздражающее.

Да и пошла она. Выкидываю окурок к её ногам, закрываю окно и стартую. Больше я ждать её не буду. И пусть мать, что хочет говорит. Вообще не понимаю, как мои родители могут до сих пор общаться с её предками. Это же два разных класса. Просто небо и земля.

Пускаю взгляд проскользнуть по зеркалу заднего вида и замечаю, что Ася смотрит на машину. И чёрт его знает откуда, но ощущение, что в нём мольба.

Покажется же такое.

Сворачиваю в нужный жилой район и почти сразу торможу у дома Милены.

Мне открывает её домработница, родителей, как это часто бывает, нет дома. Я прохожу на второй этаж, сразу толкая дверь нужной комнаты.

Милена лежит в кровати. Вокруг неё куча подушек, как у настоящей принцессы. Она была настолько зла, что даже отказалась от моей помощи, её домой отвез её водитель.

— Как я теперь буду на выпускном? — тут же включает она стерву, что порой утомляет. Она откидывает одеяло и демонстрирует загорелую ножку с небольшой шишкой. – Я даже туфли свои надеть не могу! А вальс!

— Забей, Мил, ну что вальс? Ты всё равно будешь королевой, даже если придёшь на костылях. Ты же знаешь, в школе нет никого красивее тебя, — накрываю ногу пальцами, чувствую, как вздрагивает. Грудь небольшая вздымается чаще. – Интереснее, умнее, сексуальнее. А вальс - это для лохов. Несовременно.

— Демьян, — сглатывает он, взгляд не отводит, даёт скользнуть рукой под одеяло, коснуться влажных трусиков. – Ты опять её привез. Я же просила!

Она толкает руку, а я вздыхаю. Бабы сегодня, как сговорились!

— Ну, ты не забывай, что я пока с родоками живу, человек подневольный. Я же не по своей инициативе её в машину свою усаживаю, — сажусь ровно. Почему-то вспоминаю, как поднимал её лёгкое тело, как нёс в машину. Фантазия и возбуждение подкидывают картинки, которые я раньше игнорил. В лесу никого, считай. Можно было следом забраться, накрыть её тело своим, смести сопротивление поцелуем. Одним, ещё одним.

— Ну, я понимаю, но ты мог бы такси ей заказать.

— Ну, какое у нас такси, не смеши меня. Ладно, если ты планируешь и дальше меня лечить, я лучше передёрну, — хочу встать, но Милена кошкой к спине прижимается, под рубашку пальчиками шаловливыми скользит.

— Ну, что ты в самом деле! Я что, не могу немного пообижаться, немного тебя поморозить?..

Тут же кидаю её на кровать и халат с неё сдергиваю.

— Давай ты морозить будешь подписчиков своих малолетних, а со мной так не надо.

— Не буду, не буду, лучше возьми меня…. Демьян, я же так тебя люблю. Замуж за тебя хочу. Возьмёшь меня?

— Возьму, возьму. — Беру. Быстро. Жадно, в любимых позах, но что-то загорелая кожа, как раньше, не вставляет, на ней почти не видно следов….

Глава 5.

Домой добираюсь к вечеру, только открываю дверь, слышу, как мама с отцом ругается. Что не редкость, но, чтобы так… Сестра спокойно проплывает мимо, в её руках уже чемодан.

— А ты куда опять? — эту егозу я вижу несколько раз в год, потому что спорт для неё вся жизнь.

— Сборы же. А ты, судя по всему, неплохо провел время, — усмехается она, цепляя с моей щеки помаду. Стираю её. Хрен знает, что за фетиш у Милены такой, следы на мне свои оставлять.

— Просто отлично, чего и тебе желаю. Знаешь, люди не только спортом занимаются, но ещё другими приятными вещами.