Надеюсь, она не узнает (СИ) - Шнайдер Анна Страница 3

Господи, спасибо! Хоть помоюсь нормально, а то Кирилл утром своими щупаньями весь настрой сбил.

Отношения с Антониной Павловной у меня с самого начала нашего знакомства заладились на «ура». Учитывая тот факт, что с собственной мамой я, наоборот, не общалась, да и в целом видела от неё мало хорошего, — свекровь стала для меня неким противовесом, возможностью получить хоть немного родительской ласки. Нет, мать она мне не заменила, но я считала её хорошей подругой и всегда была рада видеть. Свёкор тоже относился ко мне нормально, но отношения с ним были более ровными, прохладными. А вот с Антониной Павловной мы часто болтали, как девчонки, хотя ей было уже за шестьдесят.

Мама… Она была жива, но я не помнила, когда видела её в последний раз. Она забеременела в шестнадцать от какой-то случайной связи и никогда не рассказывала мне, кем был отец, кривилась только презрительно. Воспитывали меня бабушка и дедушка, мама же занималась только собой. Чтобы она хоть раз обняла меня или поцеловала — нет, не было такого, мама не обращала на меня внимания. Я была для неё пустым местом и в пять месяцев, и в пять лет, и в пятнадцать, и сейчас в двадцать восемь.

Когда мне было десять, умер дедушка, а через четыре года ушла и бабушка. Не прошло и полугода, как мама привела домой мужчину, и начался форменный ад. Нет, её сожитель не домогался меня, но ненавидел так люто, что домой я приходила только спать. И при первой же возможности, поступив в педагогический на вечернее, сняла комнату и устроилась на работу уборщицей в ближайший магазин. Полы долго мыть не пришлось — меня заметили, оформили сначала продавцом, затем кассиром, а через пару лет я всё-таки пошла работать по специальности — сначала нянечкой, затем воспитателем в детском саду.

Про маму я сейчас знала только то, что несколько лет назад она родила ребёнка. Я по-прежнему оставалась прописана в той квартире, где когда-то жила вместе с ней, бабушкой и дедушкой, но уходить от Кирилла туда был вариант ещё хуже, чем оставаться с ним. Вспоминая вспыльчивость маминого сожителя, точнее теперь уже мужа, я предполагала, что при первой же возможности он выкинет нас с Катей из окна.

Знакомясь с Антониной Павловной, я опасалась, что не понравлюсь ей, как всегда не нравилась матери, хотя в детстве из кожи вон лезла стараясь во всём угодить. Училась отлично, рано стала сама готовить, обувь её чистила. Всё было мимо. Предполагаю, что моего биологического отца мама сильно ненавидела, и эта ненависть затем перекинулась и на меня. Хотя в целом она никогда не была со мной жестокой, не била и даже не орала, просто… не любила.

Антонина Павловна, которую я называла по-простому тётей Ниной, отнеслась ко мне по-другому. Как-то сразу приняла, полюбила, постоянно нахваливала, во всём поддерживала и всегда защищала перед Кириллом. Поначалу мне даже не верилось, что так бывает… Ни у одной из моих подруг не было подобных отношений со свекровью. Плохие, никакие, равнодушные, нормальные — всякие, но только не тёплые и сердечные, как у меня.

Хоть в этом мне в жизни повезло.

3

Вера

Пока Антонина Павловна гуляла с Катей, я успела и помыться, и убрать квартиру, и приготовить обед. Носилась пропеллером по комнатам и в результате к моменту возвращения свекрови и дочки ничуть не отдохнула.

— Веруша, — всплеснула руками Антонина Павловна, увидев мой взъерошенный вид. — Я думала, ты хоть полежишь на диване, в потолок поплюёшь. А ты…

— Зато я вытяжку кухонную помыла. Давно хотела, а то там уже такой слой жира был…

— Кстати, насчёт слоя жира... — Свекровь красноречиво оглядела мою фигуру в тёплом домашнем костюме с начёсом. — Ты когда ела в последний раз?

— Э-м…

— Кошмар, Веруша! Пойдём скорее обедать. Мыть руки и обедать, да, Кать?

— Да! — кивнул мой ребёнок.

Под неусыпным надзором Антонины Павловны я съела тарелку борща, причём даже с хлебом, а потом отправилась утрамбовывать Катю на дневной сон. После двухчасовой прогулки уснула она быстро, и через десять минут я уже вернулась на кухню, включив в детской видеоняню.

Свекровь к этому времени налила чай, достала привезённый пирог с капустой — причём домашний, она сама печёт такие пироги, что любо-дорого, — и, придвинув ко мне тарелку со здоровенным куском, наставительно произнесла:

— Ешь, пока свежий и мягкий. Совсем себя извела, бедняжка. Что Кир-то натворил, расскажешь?

— Почему вы решили, что Кир натворил, тёть Нин? — спросила я, пряча глаза в пирог. Обожаю такие пироги — чтобы начинка солоноватая, а тесто мягкое и сладковатое. До знакомства с Антониной Павловной у меня так же не получалось, но она дала отличный рецепт теста, и с тех пор я пеку не хуже. Свекровь утверждает, что даже лучше, но я не верю.

— А кто ещё? Или, ты хочешь сказать, это Катя так тебя расстроила, что ты нормально не ешь уже… сколько? Несколько месяцев?

Я откусила кусок пирога и закрыла глаза, чтобы скрыть слёзы. Горькие и отчаянные слёзы обиды.

Даже пожаловаться — и то некому. Не буду же я жаловаться Антонине Павловне на её собственного сына? А подруги… Рассказывать кому-то из них об измене мужа — это надо совсем себя не уважать. Слишком личное и больное, чтобы мусолить всё это, как сплетню.

— Не переживайте, тёть Нин, я просто решила похудеть. Кир сказал, что я после родов поправилась и ему, мол, не нравится. Я расстроилась немного, конечно. И переборщила.

— Веруш, — свекровь вздохнула, и я, открыв глаза, увидела, что она укоризненно качает головой, — мне-то уж не ври, пожалуйста. Мне же не два года как Кате. Я много раз приезжала к вам в последнее время, всё думала поговорить с тобой, но не хотела вмешиваться в ваши отношения с Киром. Я же вижу — ты таешь и унываешь, а Кирилл цветёт и пахнет. Обычно, если люди вместе, они вместе или цветут, или унывают. Что, бабу себе завёл?

Антонина Павловна сказала это не грубо, а ласково и сочувственно — но для меня прозвучало как выстрел из пушки над самым ухом.

И аппетит, которого и так было немного, моментально пропал совсем.

Я положила откушенный кусок пирога обратно на тарелку и, до боли сжав ладони и спрятав их под стол, призналась:

— Завёл.

Отпираться всё равно было бессмысленно. Да и лучше я сама расскажу, чем свекровь будет допрашивать Кирилла.

— Весь в отца, — язвительно фыркнула Антонина Павловна, и у меня едва не упала челюсть. — Что смотришь с таким удивлением? Да, Лёшка от меня однажды загулял. Киру как раз было почти как Кате сейчас — года два-три. Так что я тебя понимаю.

— И… вы?.. — Я не знала, что хочу спросить. Почему она не развелась? Как смогла пережить? Как вообще пустила потом мужа в свою постель? Или её от него не тошнило? Мало ли, все люди разные, может, это я такая исключительная, что готова бежать в туалет от прикосновений Кира.

— Поначалу думала развестись, — кивнула Антонина Павловна, правильно поняв мой невысказанный вопрос. — Но идти мне, как тебе, было некуда. Не обратно же в коммуналку к родителям и трём сёстрам с маленьким ребёнком заявляться? Осталась. Тошно было до невыносимости, но если бы только в этом дело… Я боялась, что однажды не выдержу и просто убью Лёшку.

— Что?! — Я думала, сильнее удивить уже невозможно — но нет, ошиблась…

— Да, Веруш, отвращение к нему испытывала такое, что мама не горюй, — до ненависти. Прям видела, как подхожу — и ножом в пах. И сама своих мыслей боялась. В итоге решила, что на работе будет легче, отдала Кира в сад и вышла на завод.

— Помогла работа?

— Работа — нет. — На лице Антонины Павловны появилась мечтательная улыбка. — Ромка помог. Хороший парень был, вместе работали. Ухаживать за мной начал. — Увидев выражение моего лица, свекровь тихо засмеялась. — Нет, не спала я с ним, не такой у меня характер. Просто отвлеклась от проблем с Лёшкой, поверила, что ещё могу нравиться и другим мужчинам. Мой-то, как узнал, ревновать начал — жу-у-уть! — Она вновь засмеялась, глаза вспыхнули, как бывает, когда вспоминаешь что-то приятное. — И прощения у меня попросил, покаялся, сказал, что ни за что больше на других баб не взглянет. Мне после этого и полегчало — оказалось, что нужно было, чтобы он извинился. В общем, Веруш… Совет, конечно, своеобразный, но ты тоже попробуй отвлечься от переживаний о поступке Кирилла. Познакомься с кем-нибудь, сходи на свидание…