Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова Страница 3

Господи, какие же мы все чокнутые!

А я ещё дурнее Сашки.

— Стеш, — пискнула она тоненько, — прости меня. Мы просто все тебя очень любим и боимся за тебя. А после того случая ещё больше стали бояться.

— У страха г-глаза велики.

— Ага, и очень слабый мочевой пузырь, — тихо прошептала Алекс и продолжила уже смелее нарочито обиженным тоном: — Ты так сверкала на меня своими глазищами, что я чуть не описалась. А у меня платье новое. И, между прочим, ты мне о нём даже ничего не сказала.

— Потому что мы п-покупали его вместе, и я уже сто раз говорила, как оно тебе идёт, — не выдержав, я подошла к Алекс и, усевшись на пол, обняла её за ноги. — Ты тоже меня п-прости, Сашок.

Её ладонь мягко опустилась мне на голову и ласково погладила.

— Стеш, я просто на будущее хочу сказать: у женщины в постели может быть только одна ошибка — не тот мужик. Я это точно знаю.

Я тоже знаю, кто для нашей Алекс тот самый мужик, но молчу, чтобы не расстраивать её ещё больше. И догадываюсь, кто мой мужчина. Возможно, я ошибаюсь… но как узнать, не попробовав?

Перевожу взгляд на большой постер над кроватью и вглядываюсь в очень знакомое и невероятно красивое лицо Феликса. Подумать только, а ведь ради этого мужчины я учила французский и испанский, оттачивала походку и жесты, репетировала проникновенный взгляд и очаровательную улыбку… и свой особенный поцелуй я тоже берегла именно для него! Я столько лет представляла, как это будет… продумала всё до мелочей, даже диалог.

Как же это глупо и смешно. И самонадеянно. Да и, пожалуй, стоит признаться, что оценки моего таланта прославленным мастером Феликсом Сантана я жаждала куда больше, чем его самого.

И ведь почти всё сбылось!..

И сейчас, когда я уже на полпути к успеху, в мою жизнь ворвался этот Геныч. Как медведь! Как бронепоезд без тормозов! Как варвар, он взломал мою зону комфорта, смешал мои планы, разбудил во мне целый вулкан и… обезоружил.

Громкий и мощный!.. Грубый и нежный… наглый и застенчивый… совершенно мне непонятный, пугающий и чужой, он неожиданно стал настолько желанным и близким. Непозволительно и так не вовремя.

А он будто понял это… и исчез, оставив меня с чувством вины, таким неприятным и болезненно щемящим. Но ещё мучительнее оказалось другое чувство, которому я не знаю названия, да и не хочу этого знать.

Мне нравилось думать, что к Феликсу у меня любовь. Такая, какой она и должна быть — светлая, радостная, дарящая силы и заставляющая меня творить и парить. Но то, что я ощущаю сейчас, даже не близко — это настолько пронзительно остро и выматывающе, что не даёт мне спать, сжирает мои силы и разум и заставляет меня снова и снова слушать нашу песню, смаргивая слёзы… и вспоминать горько-сладкий вкус нашего поцелуя.

— А неприличные сексуальные позы бывают, Стеш, — тихо произнесла Алекс, разрушив тоскливую тишину. — И, знаешь, какая самая неприличная? Это когда ты снизу, а над тобой… вообще никого.

— М-м… ну, это п-прям как у меня.

— Ой, замолчи, ради бога, — хохотнула Алекс и резко активизировалась: — Так, ты платье примерять собираешься? Пока мы его совсем не истрепали. — И тут же ехидненько добавила: — Или ты без меня разберёшься?

— Пожалуй, доверюсь твоему вкусу, — примирительно озвучила я, вскочив на ноги и подхватив своё многострадальное платье. — Саш, оно п-правда классное, но…

— После «но» всегда говно, а платье у тебя — бомба! — безапелляционно припечатала Алекс и скомандовала: — Так что не выпендривайся, и примеряй давай, пока я ещё здесь. А я заценю.

— Мне кажется, в нём будет п-прохладно.

— А мне кажется, что ты сейчас фигнёй страдаешь. Ты же в нём не на главную городскую ёлку собралась, а в доме у Сомовых наверняка уже начался отопительный сезон.

А спустя полчаса нервный таксист, уже дважды позвонив и напомнив Сашке, что пора выходить, начал сигналить у ворот.

— Что за козёл! — Алекс, наконец, разлепила свои объятия, в сорок пятый раз проверила перед зеркалом макияж и причёску и, подхватив сумочку, направилась к выходу.

Ну как направилась…

— Стеш, учти, я буду звонить тебе каждый час. И Наташке твоей позвоню. И Стасу! Такси за тобой приедет в десять… помнишь? Сразу сфоткай его номер и вышли мне. И таксиста тоже щёлкни на всякий случай. Слушай, если машина вдруг задержится, не вздумай ехать на своей. Ни в коем случае! Стеш, и шампанского много не пей, ладно? — и уже распахнув входную дверь: — Ой, а мой тортик?!

Закатив глаза (она, наверное, никогда не уедет!), я помчалась в кухню за тортом. Вчера я испекла их аж три штуки. Один для Сашки, второй возьму с собой, а третий останется дома — вдруг гости?

Вручив сестре свой шедевр, я предостерегла:

— Только сильно не увлекайся, а то п-платье треснет.

— Я помню: новогодняя ночь темна и полна у-ужинов! — жутким голосом провыла Алекс. — Так, всё, погнали.

Да неужели?

Телефонный звонок я слышу ещё внизу и мчусь к лестнице. Не понимаю как, но я точно знаю, кто мне звонит. Ускоряюсь! Почти взлетаю, не чувствуя ног. И всё же не успеваю.

Так и знала — это он — Генка!

Прижимаю ладонь к груди, успокаивая разогнавшееся сердце. Я загадала… и он позвонил.

Бросаю взгляд в окно, на часы, на платье, в зеркало… и прижимаю экран к губам…

Сегодня я буду самой красивой! Для тебя.

Глава 3 Стефания

21-00

Недовольная своим отражением, я ожесточённо стираю с губ помаду — слишком яркая. Но теперь лицо кажется бледным и теряется на фоне платья. И для кого я, спрашивается, так вырядилась? Ради какого-то неизвестного мужика, который мне чуть ли не в отцы годится?

Конечно, нет. Всё это ради того, кто настолько занят, что даже не считает нужным перезвонить мне.

После Генкиного звонка я перезвонила ему почти сразу — максимум через пару минут. И что? А ничего! Он снова оказался недоступен. «Ну бывает, — подумала я, — да и связь наверняка перегружена». Но ведь я позвонила