Дебора Симмонз - Искусительница Кейт Страница 3

С пылающими щеками Кейт пыталась думать лишь о его пороках, но все равно маркиз Роут удивил ее, так как она не предполагала, что любовник ее сестры взрослый, самоуверенный мужчина и… опасный. Кейт не ожидала, что он такой привлекательный, а то, как он пренебрежительно поднимал бровь, смутило ее. Его нисколько не взволновали ее угрозы, и на пистолет, направленный прямо ему в грудь, он смотрел безразлично. Он хладнокровно ждал подходящей возможности нанести удар.

Вспомнив, с какой легкостью он сбил ее с ног и как подмял под себя, Кейт покраснела еще больше. Он был горячий, тяжелый и… трудно даже определить, какой еще. А потом его лицо приблизилось к ней, а рука… Ох! Кейт вздрогнула, вспомнив, как пальцы маркиза накрыли ей грудь. Она не удержалась от сдавленного стона.

Черт, теперь понятно, почему Люси уступила его домогательствам! Кейт стало жалко сестру. Хотя она ни разу ту ни в чем не обвинила, но про себя ругала. Выходит, ее сестра не такая уж безмозглая. Теперь до Кейт дошло, почему Люси пала, – ее искуситель оказался спокойным и самоуверенным, к Тому же у него такие теплые и умелые руки. Интересно, подумала Кейт, а что, если поддаться призрачному обещанию, затаившемуся в глубине ясных серых глаз маркиза, и согрешить с этим архангелом?

– Держись, Роут, – прошептала она дрожащими губами и тут же рассердилась на себя за слабость.

Вывернув наизнанку вымазанную сажей куртку, Кейт приложила к ране чистую подкладку, одновременно стараясь возродить в себе боевое настроение, которое привело ее в лондонский дом маркиза.

– Бессовестный негодяй! Нечего было расстегивать штаны, тогда не попал бы в такую историю, – продолжала шептать Кейт, но голос ее звучал при этом совсем не сердито.

Роут пошевелился и повернулся к ней лицом. Кейт сразу это почувствовала, так как его голова очень уютно покоилась у нее на коленях. Она никогда в жизни не находилась в такой близости от мужчины. Ее представление о них ограничивалось Томом и отцом, которого она любила, но плохо помнила. Также смутно ей вспоминались конюхи и лакеи – это были какие-то безымянные и безликие фигуры из далекого детства.

А сейчас она разволновалась. Дрожащими пальцами Кейт плотно прижимала ткань к плечу маркиза, ощущая под ладонью крепкие мускулы. Ясно, что они принадлежали не ленивому франту, а сильному, зрелому мужчине. Кейт в ужасе хотела было отодвинуться, но не смогла – маркиз тяжестью своего тела не давал ей пошевелиться.

По пути к дому Кейт несколько раз ощупывала рану Роута. Ей удалось остановить кровотечение, и, если судить по его ровному дыханию, можно было не волноваться, что он умрет прямо в карете. Но теперь Кейт стала бояться того, что произойдет, когда он очнется.

Иногда он открывал глаза, а один раз даже посмотрел на нее с любопытством. От неожиданности она слишком сильно нажала ему на раненое плечо, и он, застонав, снова впал в забытье.

Ей стало стыдно – ведь она сделала ему больно, но одновременно почувствовала облегчение. Что сказать, когда он придет в себя? Простите, я в вас стреляла, милорд, но я постараюсь исправить свою ошибку, только ведите себя тихо.

Вглядываясь в темноте кареты в красивое лицо маркиза, Кейт с опаской подумала, что этого человека не так-то легко заставить вести себя тихо. Ее обуяли сомнения. Наверное, Том был прав, и ей не следовало бросать вызов неустрашимому маркизу Роуту. А что еще ей оставалось?

Никогда раньше Кейт не стремилась домой с таким нетерпением. Но облегчение при виде неяркого света в окне ее комнаты было недолгим, так как Том, открыв дверцу кареты и увидев маркиза, лежащего на коленях у Кейт, выругался и пробурчал:

– Смотри не попади в такую же переделку как твоя сестра, Кейти, девочка моя.

Кейт смерила Тома холодным взглядом и равнодушно произнесла:

– Я остановила кровотечение, но нужно хорошенько промыть и перевязать рану, чтобы он не умер от заражения крови. Устрой его в папиной комнате, Том.

Неодобрительно хмыкнув, Том взвалил маркиза на спину.

– Осторожней! – не удержалась от возгласа Кейт, но Том на нее так взглянул, что она тут же замолкла.

Выпрыгнув из кареты, Кейт заторопилась к двери. Если ей удастся уложить маркиза в постель, не привлекая внимания Люси, то она сможет спокойно заняться его раной, а разговор с сестрой отложит до утра.

Но, к несчастью, ей снова не повезло – только она отворила дверь, как услышала с лестничной площадки неуверенный шепот Люси:

– Кейти, это ты?

Кейт почувствовала вину за то, что оста-вила сестру одну в доме.

– Да, это я. Иди спать, дорогая.

– Что ты делаешь в такой поздний час? С тобой Том? Господи, что он несет?

Кейт с ужасом увидела, как Люси спускается по лестнице со свечой в руке. Том стал подниматься наверх, неся маркиза на спине.

– Иди спать, Люси, – приказала Кейт, зная, что та все равно не послушается, поскольку отличается упрямством, свойственным всем Кортлендам.

– Что это у тебя, Том? Господи, да мужчина! Что случилось? Кто он?

Том, надрываясь под тяжестью тела маркиза, с трудом одолел последние ступени лестницы.

– Это ваш ухажер, мисс Люси.

– Мой?.. Кейти, что ты натворила?

– Произошел несчастный случай. Я нечаянно в него выстрелила.

Кейт метнулась мимо разгневанной сестры и открыла дверь в спальню. Она вошла в комнату вслед за ворчащим кучером, который со стоном сбросил маркиза на кровать. У нее за спиной раздался пронзительный крик Люси, ухватившейся за проем двери, чтобы не упасть:

– Ты убила его! Кейти, как ты посмела? Не обращая внимания на сестру, Кейт приказала Тому помочь ей снять с маркиза фрак.

– Не смей прикасаться к нему! – завопила Люси, бросилась к кровати и оттолкнула Кейт. – Роут! Что они с тобой сотворили? – закричала она, собираясь обнять неподвижное тело маркиза.

Кейт бесстрастно наблюдала, как Люси, всегда озабоченная состоянием своих немногочисленных нарядов, замерла на месте при виде окровавленного фрака. Ресницы у нее задрожали, словно она вот-вот упадет в обморок, но вдруг она широко раскрыла глаза ужасом на миловидном личике уставилась на маркиза. Отпрянув от кровати, Люси оперлась руками в бока и негодующе заявила, тыча пальцем в раненого:

– Это не Роут.

– Это именно он, – сказала Кейт.

– Мне-то лучше знать. Это не он! – не соглашалась Люси. – Роут молодой и красивый, а этот – старая уродина.

Взвинченная событиями последних часов, Кейт не удержалась и громко, с раздражением возразила:

– Этот человек вовсе не старый и не уродина!

Она взглянула на лежащего маркиза. Он, конечно, выглядел далеко не кротким, властность характера и решительность читались в резких чертах лица, но это было лицо честного человека. Красив ли он? Кейт в жизни не видела более красивого мужчины.