Вайолетт Лайонз - В обмен на рай Страница 3

— Верно.

Судя по тону, Лоренцо был настроен дружелюбно.

Только не по отношению ко мне, подумала несчастная Джесс. Впрочем, Скарабелли часто удивлял ее и раньше. Например, кто бы мог ожидать, что такой самолюбивый самец будет терпеть ее дружбу с другими мужчинами? Однако Лоренцо не только мирился с этим, но и сам искренне любил Брендана.

Да, тут он вел себя совсем не так, как ожидалось. Но во всем остальном, грустно напомнила она себе, Лоренцо оставался гордым и надменным итальянцем. Однажды эта гордость обратилась против нее, и вдребезги разбила ее жизнь.

— Я не был уверен, что ты приедешь, — сказал Брендан. — Думал, что ты можешь оказаться на другом краю света.

Как будто это могло остановить Лоренцо… У Скарабелли был личный самолет, на котором он летал из страны в страну с такой легкостью, с какой обычный человек ездит на автобусе или метро. И где бы он ни садился, в его распоряжении всегда был целый караван машин с шоферами.

Эти мысли отвлекли Джесс настолько, что она едва слышала Скарабелли. Когда же она пришла в себя, слова Лоренцо поразили ее как гром среди ясного неба.

— …большие проблемы в нью-йоркском офисе. Придется потратить месяца три, а то и больше.

О нет! — едва не возопила Джесс. Она чудом сдержалась, чтобы не выдать себя. Справиться с тем, что случилось два года назад, можно было только при одном условии: если бы их с Лоренцо разделяли тысячи миль. Он был обязан находиться либо в своем офисе в Риме, либо на юге Сицилии, в родительском доме. Одна мысль о том, что несколько месяцев он проведет буквально у ее порога, приводила Джесс в ужас.

— Значит, можно надеяться, что мы будем видеться чаще? — спросил довольный Брендан, не обращая никакого внимания на тревожные и умоляющие взгляды Джесс. — Вот и отлично! А теперь позволь снять с тебя это сногсшибательное пальто.

Но как только Лоренцо вынул руки из рукавов, на кухне раздался звуковой сигнал. Брендан обернулся так порывисто, что его платиновые волосы разлетелись в стороны.

— Еда! Извините, ребята, мне надо бежать, а то все сгорит. Джесси, присмотри за этим, ладно?

Он сунул Джесс пальто, и той не осталось ничего другого, как принять его. Брендан исчез чуть ли не со скоростью света.

— Я вижу, он ничуть не изменился, — сухо сказал Лоренцо. — Такой же возмутитель спокойствия, как и прежде.

— Брендан есть Брендан…

Джесс молилась, чтобы Лоренцо не понял досады и горечи, прозвучавшей в ее словах. Нужно было как-то справиться с чувством, которое пронзило Джесс, когда в ее руках очутилось пальто Скарабелли. Это было слишком… интимно.

Тонкий кашемир все еще хранил тепло его тела; от ткани пахло ароматом знакомого одеколона. Она невольно вспомнила прошлое, когда в минуты близости пьянела от запаха этого одеколона, к которому примешивался запах тела, присущий только Лоренцо. Стоило закрыть глаза, как она снова ощутила жар кожи, которую трогала кончиками пальцев, почувствовала прикосновение к щеке пряди черных волос…

— Джесс…

Хрипловатый голос Лоренцо вырвал ее из плена болезненных воспоминаний и заставил прийти в себя. Она широко открыла испуганные глаза и увидела сошедшиеся на переносице черные брови.

— О чем задумалась?

— Ни о чем!

Ответ был слишком резким, слишком порывистым и только усилил его подозрения. Джесс быстро попыталась замести следы.

— Я… просто немного устала, — торопливо заверила она. — Неделя была трудная. У нас сложности с новой рекламной компанией…

— Ты все еще работаешь у Уолтерса и Лафлера?

— Да…

Слава Богу! Она пришла в себя и заговорила спокойным, ровным голосом.

— Меня недавно повысили. Теперь я заведую… Но тебе это неинтересно.

Это было неинтересно и ей самой. Джесс не хотела, чтобы Лоренцо знал, как сложилась ее дальнейшая жизнь. Он лишился этого права, когда повернулся к ней спиной, и Джесс не собиралась возвращать его Скарабелли.

Лоренцо небрежно пожал плечами, показывая, что ее реплика неуместна.

— Я думал, ты хочешь поддержать светскую беседу, — бесстрастно ответил он. — Когда-то ты прекрасно с этим справлялась. Это очень помогает. Особенно если ты смущен.

— Я вовсе не смущена!

Серые глаза Джесс вызывающе вспыхнули.

— А если я имел в виду себя?

— Не верю! — Она взмахнула рукой, отметая коварное предположение Лоренцо. — Тебя не смутишь ничем! Иначе ты бы не стал тем, кто ты есть. Кроме того, у тебя был хороший учитель. Твой отец.

Она совершила ошибку. Джесс поняла это, когда гордая голова собеседника откинулась, а в глазах загорелась угроза. Но когда Лоренцо заговорил, в его голосе не слышалось и намека на переживаемые им чувства.

— Тем не менее, во всем этом есть что-то… — Он поискал подходящее слово. — Неловкое.

— Слишком слабо сказано!

Она закусила губу, жалея о своей беспечности. Эта фраза давала ему определенное преимущество, которым Лоренцо тут же воспользовался. Его саркастическая усмешка вывела бы из себя и святого.

— Да, тут тебе не повезло. Брендан не предупредил, что пригласил меня, а я догадываюсь, что многие из гостей знают о наших прошлых отношениях.

Об этом можно было и не говорить. Почти все приглашенные прекрасно помнили, что два года назад Джесс собиралась замуж за этого человека, но свадьба так и не состоялась. Они могли не знать всех отвратительных подробностей, но после публичной сцены в вестибюле агентства никто не сомневался, что Лоренцо бросил Джесс и ушел, не обращая внимания на униженные мольбы дать ей возможность исправиться.

Воспоминание о тогдашнем фиаско добавило к буре переживаемых Джесс чувств ощущение вины. Она крепко сжала пальцы, комкая дорогую ткань.

— Лоренцо, это было два года назад, — холодно сказала она. — Два года, которые я жила своей жизнью, а ты своей.

Его кивок был коротким до неприличия.

— Я пережил, — лаконично ответил Лоренцо.

— И я тоже. — Джесс хотелось, чтобы ее голос звучал не менее уверенно. — У людей короткая память. Девять дней мы с тобой были притчей во языцех, но теперь эта новость слегка устарела. Никто из нас не может уйти, иначе Брендан расстроится. Так что придется смириться. Ты согласен?

Лоренцо смерил ее ледяным взглядом и на мгновение прищурился.

— Ну что ж, это будет нетрудно, — наконец бесстрастно сказал он. — Я буду делать то же, что делал эти два года. Стирать воспоминания о том, что когда-то знал тебя.

— В таком случае зачем было приезжать? Ты должен был знать…

— Конечно, я знал, что ты будешь здесь, но желание порадовать Брендана оказалось достаточно сильным, чтобы превозмочь отвращение, которое я испытал при мысли снова увидеть тебя.