Поймать лаптем удачу (СИ) - Смирновская Маргарита Страница 30

— Садись. Нам на ужин надо ехать, — обратился он ко мне. — А вы свободны. Завтра встретите Вику и проводите в офис, — сказал он охранникам. Вот оно как! Получается, Высоковский меня охраняет, пока у меня документы. Это значит, как я ему отдам их, — он меня вышвырнет в утиль, как офисную бумагу.

— Садись, — ещё раз сказал Миша.

Глава 6.6

Я быстро прокрутила в голове: охрана ушла, Миша уедет, а я одна буду стоять и ждать, кто быстрее меня заберёт — Гущин, или те уроды, что мою руку вывернули. Я поморщилась и села за спиной Высоковского. Мы поехали. В этот раз мне было хорошо. Боль отвлекала меня от глупых мыслей. Минут через десять мы остановились у приличного домашнего ресторанчика. Оставив «байк», мы быстро направились к входу, но там нас ждал сюрприз. Нас подрезала иномарка, и Миша дёрнул меня за больную руку так, что я вскрикнула. Я, согнувшись от боли и увидев, что из иномарки выскакивают те самые ребята и мужик с лицом тюремщика, полезла здоровой рукой за травматиком, а Миша им крикнул:

— А не хотите договориться?!

— Конечно, договоримся, — и мужчина направил на него дуло пистолета.

Я отреагировала сразу, выстрелив ему в руку. Тот заорал:

— Чёрт! У неё пистолет!

— Травматик у неё! — кричал им раненый.

Миша опять схватил меня за больную руку. Но в этот момент я не почувствовала боли. Меня знобило и сердце покалывало. Я не понимала, куда мы бежим, только, когда садились в неизвестную машину, а к нам рвались наши преследователи, я поняла, как Миша нервничает. Он кричал:

— Езжай! Езжай!

Водитель боялся. Его как парализовало. Я подняла травматик.

— Если не поедешь — стреляю!

Это помогло, мы буквально рванули, как гонщики на кроссе. Михаил сказал адрес. Это был вокзал. За нами ехал хвост. На вокзале мы выскочили из машины и Миша, всё за туже больную руку, тянул меня по подземке. Там мы смогли затеряться. Он у таджика купил карточку метро, хотя я лично бы не стала этого делать. Но мы боялись, что нас увидят. Карточка, на наше счастье, оказалась настоящей. Мы сели в поезд, проехали три станции, вышли и спокойно сели в такси.

— Куда едем? — спросил водитель-армянин.

— Дачный посёлок Точилино, — ответил Высоковский. Рука моя сильно ныла и я, скрючившись, сказала:

— Нет. Сначала в Раменское.

— Тебя могут там поджидать. В Точилино, — Миша снова посмотрел на меня. — Это дача моей мамы. Мы там можем спокойно переночевать, а завтра, я что-нибудь придумаю, — он снова задумчиво посмотрел. — Что у тебя с рукой?

— Вывернули. Мне кажется вывих.

Он осторожно взял её.

— Не бойся. Сейчас я её ощупаю. Потом будет резкая боль, но ненадолго.

— Знаю. У меня с детства проблемы именно с этой кистью. А ты вправлять-то хотя бы умеешь?

Он не ответил. Все было, как он сказал. Но только после того, как он мне её вправил, я почувствовала резкую слабость, и, сказав «спасибо», легла ему на плечо и не заметила, как заснула. Вот так — просто взяла, и уснула. Хотя мозг мой голосил, что спать нельзя, бдительность нужна, но почему-то с Михаилом, именно сейчас и впервые, мне было спокойно. Мне даже ничего не снилось. А было светло и бело. В этом чистом сне я услышала его голос.

— Вика, приехали.

Я пыталась встать, но сразу не получилось. Слабость и сонное состояние мешали. Он мне помог. Расплатившись с водителем, мы вышли. Дачный домик его мамы был деревянный. Всё было в деревенском стиле, ухожено и красиво. Рядом был большой бассейн, тоже в деревенском стиле, как будто — из дерева. Михаил сначала отключил сигнализацию, потом нашёл ключи от дома в скворечнике, потом открыл дверь. Надо сказать, что в доме было совсем не по-деревенски. Там был дизайнерский евроремонт и всё очень уютно. Я сразу заметила тапочки и поспешила сменить обувь. Когда я прошла на кухню, то только сейчас поняла, что я остаюсь на ночь у Высоковского. Нет, не так! Я ОСТАЮСЬ НА НОЧЬ У ВЫСОКОВСКОГО!!! А вдруг он маньяк! Ещё вчера он пытался меня убить. Сегодня видно решил поиграть со мной. Да, нет! Бред! Скорее всего, это случайность была. Миша охотился за документами, а убийца за мной. Вот и получалось, что где Высоковский — там и стреляли в меня… Сегодня и его чуть было не убили. Если всё будет хорошо, то я отдам ему документы, шифр и карты. Всё-таки он прав, нам надо поговорить. Таким образом, я впервые посмотрела на Михаила другими глазами. Миша сразу залез в холодильник и потом обратился ко мне.

— Я тебя оставлю ненадолго. Надо продукты купить. Я ворота ставлю на сигнализацию, так что ничего не бойся. Но выходить за ворота не следует.

Я поняла, что он меня решил запереть, чтобы я в его отсутствие не сбежала. Но самое противное для меня — я и не собиралась. Мне самой стало интересно с ним пообщаться. Я хотела услышать его версию случившегося. И узнать про майора Петрова. Зачем был нужен этот спектакль?

Когда Михаил, взяв машину из гаража, уехал, я вспомнила про документы, лежащие в моей сумке. Я их достала. Это доказательство грязной работы финансового директора. Надо их отдать Мише. Но только после разговора с ним. Надеюсь, он меня не убьёт после того, как я ему всё отдам? Сможет ли он меня и дальше опекать, как сейчас? Я открыла кухонный стол, нашла вакуумные пакеты, засунула в один из них документы и склеила. Потом, спрятав их в дизайнерскую бочку для полива цветов, пошла в дом и прилегла на диван. В душе моей царило спокойствие, словно я находилась у себя дома. С этими мыслями (думая, кто же такой Высоковский?) я не заметила, как задремала. Спала я сладко и проснулась от вкусных запахов. Сначала я не сообразила, где нахожусь: в своём ли я теле, в своей ли жизни? Может меня уже убили, и я нахожусь в потусторонней реальности… Прошла (на запах) на кухню, увидев там Михаила, всё вспомнила.

— Проснулась?

Миша стоял в фартуке, довольный, словно у него сегодня день рожденья, или он выиграл десять миллионов у Максима Галкина, и теперь ему документы уже ни к чему, хотя на карточках, думаю, намного больше.

Нет, нужны ему документы всё-таки. Я села за стойку. Миша начал раскладывать салаты в тарелки. Я с болью подумала, как я всё это при нём стану есть, ведь я не знаю, как пользоваться половиной столовых приборов! Украсив тарелки, Миша снял халат и сел напротив меня. Он разлил вино и протянул мне фужер.

— За новую жизнь!

— Почему? — мне его тост показался непонятным.

— Сегодня я заново родился.

— Ты уже третий раз заново рождаешься, и я в том числе. Лучше пить за удачу, или за знакомство, пусть даже при неудачных обстоятельствах. Или за наш разговор, например…

Он засмеялся и отпил вина. Я тоже отпила. Да… Такого вина мне не довелось попробовать в студенческие годы. Слава богу, из столовых приборов он подал мне все знакомые. Овощной салат, кажется «греческий», был не таким, как я его привыкла есть. Соус и сыр были другими. Было очень вкусно. И в этот момент я живо вспомнила Павла. Интересно, кто из них вкуснее готовил?

— Нравится? — спросил меня Миша, как тогда Паша.

— Очень, — не стала врать я.

— Пашка готовил вкуснее. Он очень любил «греческий» салат. Делал соус по своему рецепту. Я его допрашивал, даже купить хотел этот рецепт, но он так и унес свой секрет в могилу. Я пробовал повторить… Похоже, но не то.

Он мысли умеет читать? Или у нас они просто схожи? То ли я уже была готова ему верить, то ли, действительно, я уже ему поверила, что он не мог убить брата. Так не врут.

— Почему он Маше и мне сказал, что ты хочешь его убить?

— Для меня самого это было загадкой.

— А какие у вас отношения были последнее время? — мне кажется, или я сейчас веду допрос, как паршивый следак.

— Как обычно. Единственно… Был недавно случай. Наш юрист говорил мне и Павлу, что на фирме странная возня. Спорил с Пашкой, что нельзя с непроверенными фирмами заключать договора. Говорил что-то про репутацию. Пашка его послал, куда подальше, а мне сказал, что, не вмешиваться, мол, я к тебе не лезу, и ты ко мне не лезь. А потом, была годовщина смерти Даши, и он ко мне домой пьяным приехал. Рассказывал, что непременно женится и, что в этот раз — не упустит своего счастья. Рассказывал еще, что он как будто продался. Просил прощения и велел маму беречь. Сказал, что её любит и верит, что она поймёт и простит… — Миша усмехнулся. — Я тогда не понял ничего. Когда деньги пропали, и я узнал, что Паша поехал к Маше за паспортами, тогда я всё понял. Но Пашка не мог сам додуматься до такого. Что-то его вынудило так с нами поступить. Что?