Извращённые узы - Кора Рейли Страница 30

Когда я наконец повернулась к остальным членам нашей семьи и заметила темный блеск в глазах Римо, в моем животе мелькнула тревога.

Я улыбнулась ему, что заставило его дать мне свою собственную извращенную версию в ответ.

ГЛАВА 11

━━➳༻❀✿❀༺➳━━

НИНО

Мы сидели на диванах, ели пиццу на ужин, когда я заметил, как Адамо начал ерзать. Выражение его лица заставило меня предположить, что он скажет что-нибудь такое, что снова выведет Римо из себя. Последние несколько недель после Рождества мой старший брат был на удивление сдержан, возможно, в качестве одолжения Киаре, но это должно было закончиться. Он скрывал то, что беспокоило его, вероятно, Серафина.

Адамо наконец сел и уставился на Римо.

— Почему ты не хочешь сказать мне, где находится наша мать?

Киара застыла рядом со мной, ее рука с куском пиццы зависла перед ее приоткрытыми губами. Она, как и все мы, повернулась к Римо.

Выражение его лица было тревожным, губы жестоко скривились, глаза сверкали от необузданной ярости, которая поглощала его почти ежедневно в прошлом.

Савио ткнул локтем в бок Адамо.

— Заткнись.

— Нет. — сказал Адамо. — Я хочу знать.

— Не имеет значения, где она. С таким же успехом она могла бы оказаться в аду. — проскрежетал Римо.

Адамо предпочел проигнорировать предостерегающий тон моего брата. Этот парень испытывал наше терпение всю нашу жизнь, но на этот раз он действительно должен знать, когда остановиться.

— Почему мы не можем навестить ее? Я имею право встретиться с ней. Она и моя мать тоже. Я хочу узнать ее поближе.

Римо вскочил на ноги, его тело тряслось.

— Это та женщина, которая пыталась убить тебя и всех нас. Это кто-то, с кем ты хочешь познакомиться?

— Может, она изменилась. Может, они смогли исцелить то, что с ней было не так?

— Единственное, что с ней не так, это то, что она психованная, кровожадная сука. Она не заслуживает того, чтобы делать еще один ебаный вдох. — прорычал Римо.

— Это было очень давно. — тихо сказал Адамо. — Может, она изменилась.

— Она сумасшедшая сука, которая хочет видеть нас всех мертвыми, потому что мы чертовы сыновья нашего отца. Для нее мы воплощение зла, Адамо, когда же ты вобьешь это в свою блядь голову?

Савио ничего не сказал, только мрачно уставился на свой телефон.

Я схватил Римо за руку и крепко сжал. Когда он сердито посмотрел на меня, я сказал ему.

— Сядь, Римо.

Киара смотрела на все широко раскрытыми, обеспокоенными глазами. Римо стряхнул меня и направился к боксерской груше.

Вздохнув, я повернулся к младшему брату.

— Адамо, она не та мать, на которую ты надеешься. Все, что ты надеешься найти в ней, ты не найдешь, поверь мне.

Слова тяжело давили мне на язык. Разговоры о нашей матери никогда не давались мне легко. Большую часть времени я старался забыть, что она когда — то существовала — и до сих пор существует из-за нашей с Римо слабости.

Римо принялся пинать и колотить кулаками по груше — сильные, злые удары, заполнявшие каждую минуту молчания.

— Она тоже была жертвой, не так ли? — тихо сказал Адамо. — Ей пришлось выйти замуж за нашего отца и терпеть его жестокость.

Адамо ничего не знал ни о жестокости нашего отца, ни о извращенных играх разума нашей матери. Была причина, по которой Римо был так хорош в психологической войне.

Адамо был слишком мал, чтобы испытать их обоих, и когда он был достаточно взрослым, чтобы помнить, Римо уже мог держать наших родителей в страхе. Оба они боялись моего брата, как дьявола.

— Ей и не нужно было этого делать. — сказал Римо. — Она решила выйти замуж за нашего отца. Сначала он был обещан другой, но наша мать положила на него глаз, и поэтому она его получила.

— Они разорвали помолвку? — с любопытством спросил Савио.

— Девушка, которую ему изначально обещали, якобы сбежала. Мы с Римо подозреваем, что с ней произошел несчастный случай. У нашей матери довольно безжалостная жилка.

Адамо нахмурился, глядя на свои сложенные на коленях руки.

— Люди могут меняться. — упрямо сказал он.

— Чушь собачья. — сердито сказал Савио. — Почему ты не можешь просто смириться с тем, что она не будет хорошей мамой, которая обнимет тебя и скажет, что хотела бы повернуть время вспять. Это чертовски нелепое клише, которое никогда не произойдёт.

Адамо вскочил на ноги.

— Тогда ты можешь позволить мне увидеть ее, чтобы я мог узнать, какая она бессердечная сука. Какое это имеет значение?

Савио встал и положил телефон в карман.

— Может, Нино и Римо не хотят, чтобы ты видел ее гребаное лицо, прежде чем они проломят ей череп?

Адамо выглядел шокированным.

— Вы собираетесь убить ее?

Римо перестал колотить по груше и бросил на нас через плечо взгляд, от которого у Киары перехватило дыхание.

Я сам глубоко вздохнул, пытаясь контролировать скручивание своих внутренностей, чувство, будто кислота разъедала их.

— Когда-нибудь, да. — сказал я бесстрастно.

— Вы не можете. — прошептал Адамо.

Савио покачал головой.

— Я ухожу. Может, где-то есть кусок задницы, который может отвлечь меня от этого дерьма.

Адамо посмотрел на Киару в поисках помощи, но она ничего не сказала.

Я нежно коснулся ее бедра, зная, что она согласится с Адамо, учитывая ее добрую натуру.

— Разговор окончен. — сказал Римо.

— Но…

— Адамо. — резко сказал я.

Римо был не в том настроении, чтобы спорить на эту тему.

Адамо усмехнулся, затем развернулся и зашагал прочь.

— Даже за много миль отсюда эта сука все равно все портит. — пробормотал Римо.

— Не всегда. Мы убьем ее.

Сочувственный взгляд Киары метался между мной и братом.

— Обязательно. — согласился я.

Мы с Римо уставились друг другу в глаза.

Об этом мы говорили в течение многих лет и до сих пор не смогли пройти через это.

КИАРА

Мы рано легли спать после того, как Адамо поднял вопрос о посещении его матери. Римо остался внизу, чтобы уничтожить боксерскую грушу, а Нино долго стоял под душем, словно пытаясь смыть воспоминания о матери.

Я знала, что это не сработает. Я так часто пыталась смыть Дюранта, что моя кожа краснела и болела от мытья.

Когда Нино наконец вышел из ванной совершенно голый, с еще влажными волосами, я села на кровать, скрестив ноги, и стала ждать его.

Мой план поговорить с ним превратился в дым, когда Нино подошел