Светлана Демидова - Твою беду руками разведу Страница 30

— Да, пожалуй, мне не должно быть до этого никакого дела, но почему-то есть. Ты любила его, Лера, или так только… мне назло?

— Я всегда любила только тебя, Андрей, — сказала она, прямо глядя в его глаза.

Шаповалов смутился, отвел взгляд и снова спросил, глядя в пол:

— Всегда — в смысле раньше?

— По-моему, у этого слова только одно значение. Всегда — оно и значит всегда.

— То есть ты хочешь сказать, что и сейчас…

— Да, я и сейчас тебя люблю, — честно ответила Лера. — Но моя любовь не накладывает на тебя никаких обязательств. Мне действительно ничего от тебя не надо.

— А если бы… — начал он и надолго замолчал.

— Ты о чем, Андрей? — вынуждена была спросить Лера.

— А если бы я… вернулся к тебе… ты смогла бы… — смутившись, Шаповалов опять запнулся.

— Мне не нужно подачек, даже ради ребенка, — ответила она.

— А если это не подачка, а… — Он уронил лицо в ладони, потер ими щеки и произнес, по-прежнему глядя в пол: — Запутался я, Лера… Мечусь между двух огней. Нет покоя в душе. Последнее время очень часто о тебе думаю.

— И что же ты думаешь? — осторожно спросила она.

— Может, я зря все это… с Лилей… Мы с ней все-таки очень разные люди, а потому мне с ней нелегко.

— Наверное, легко редко бывает.

— Да, но с тобой мне было даже о чем молчать! С Лилей все по-другому…

— Знаешь что, Андрей… — Лера встала с кресла, давая ему понять, что аудиенция окончена. Ей очень хотелось бы, чтобы он оставался с ней рядом как можно дольше, но она понимала: сейчас он не останется, ему надо все обдумать. Лера набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула: — Ты уж разберись в себе, а потом приходи. Я буду тебя ждать…

Лиле очень не нравилось то, что происходило с Андреем. Он все с тем же удовольствием принимал ее ласки, они проводили упоительные часы в постели, но в остальное время его поведение с каждым днем менялось в худшую сторону. Жить в квартире Рафаэля он по-прежнему наотрез отказывался. Лиля рассчитывала, что с уходом мужа она наконец получит Андрея в полное и окончательное свое владение, и злилась, что намеченная программа сбоила. Андрей не оставался на ночь и всегда уходил домой, как она его ни уговаривала, как ни соблазняла. Кроме того, он перестал приглашать ее, как раньше, в театры и концертные залы. Честно говоря, Лиле всякие там концерты и спектакли и на дух были не нужны, но ей нравилось бывать на людях с Андреем. Она гордилась, что у нее такой красивый и элегантный спутник. Рафаэль тоже был не плох, но по сравнению с Андреем все-таки простоват. Он не умел одеваться с таким шиком и так значительно улыбаться. Лиля с благоговейным чувством брала Андрея под руку и с гордо поднятой головой ходила с ним по театральным фойе, ловя заинтересованные взгляды женщин, адресованные ее мужчине.

С трудом следя за скучными событиями, разворачивающимися на сцене, она думала только о том, как по окончании спектакля они поедут домой и Андрей наконец заключит ее в свои объятия. Всем театральным представлениям она предпочитала собственную постановку, где она являлась и режиссером, и главной героиней, а Андрей — одновременно и благодарным восторженным зрителем, и участником организованного ею чувственного действа. Но беда была в том, что и это самое действо начало постепенно сворачиваться и скукоживаться. Лиля чувствовала, что ее тело все еще волнует Андрея, но что-то в их интимных отношениях с каждым проведенным вместе вечером неуловимо менялось.

— И все-таки у тебя появилась другая женщина, — заявила Лиля, после того как Андрей, довольно быстро оторвавшись от нее, вдруг начал изучать записную книжку своего мобильника.

— Да с чего ты взяла? — вроде бы удивился он, но Лиля всем своим разгоряченным телом, всей кожей почувствовала, что попала в самое яблочко. Она приподнялась на локте, забрала у него телефонную трубку и потребовала: — Посмотри мне в глаза и скажи, что любишь. Тогда я поверю, что у тебя никого нет, кроме меня.

Надо сказать, что раньше всякие нежные словечки не интересовали Лилю и даже были ей смешны. Детдомовское детство напрочь лишило ее всяческих сантиментов. Она занималась сексом с тем, с кем хотела, никогда не сопровождала физическое совокупление цветистыми фразами и не ждала их от своих мужчин. Лиля даже мужу не признавалась в любви. Любви, конечно, и не было, но ей, запросто и со вкусом сочинявшей всяческие небылицы во имя собственного блага, даже в голову не пришло соврать. А Рафаэль и не заметил того, что она ему не сказала пресловутое «люблю», видимо, потому, что сам был безумно влюблен и страшно обрадовался, когда девушка согласилась выйти за него замуж. Он посчитал это самым настоящим признанием в любви с ее стороны.

Андрея Лиля впервые полюбила всем существом, но слов любви и ему не говорила. Просто не умела, не была им обучена. Несмотря на то что до замужества она некоторое время проработала библиотекарем, Лиля почти не читала книг, где можно было бы ознакомиться с образцами любовных признаний, а то, что «долбили» на уроках литературы в школе и техникуме, давно забыла. Сейчас же, когда Андрей начал непостижимым образом от нее ускользать, Лиля вдруг сообразила, что и он никогда не говорил ей о любви. Она не заметила этого, как в свое время Рафаэль. Ей достаточно было того, что Андрей тает в ее объятиях и в ответ дарит ей фантастический чувственный восторг. Теперь она вспомнила о знаменитой фразе «Я тебя люблю» и именно ее потребовала от Андрея в качестве мощного успокоительного средства.

Шаповалов недовольно скривился, забрал у нее свой мобильник и раздраженно сказал:

— Ну к чему лишние слова, когда и так все ясно!

Он открыл флип телефона и собрался с кем-то переговорить, но Лиля опять выхватила у него из рук трубку и отбросила ее подальше в кресло.

— В чем дело? — рассердился Андрей. — Человек ждет моего звонка! Это по работе, и очень важно!

— Ничего не сделается с твоим важным человеком по работе! — очень четко произнесла Лиля. — Подождет, пока ты не ответишь на мой вопрос!

— На какой?

— На тот же самый? Скажи, ты любишь меня?

— Ты сама знаешь.

— Не знаю!

— Раньше тебя почему-то… — начал Андрей, но Лиля резко оборвала его:

— Не уходи от ответа!

— Ну… мне с тобой хорошо…

— Я знаю. Но сейчас спрашиваю о другом!

Андрей помолчал немного, покусывая губы, потом посмотрел ей в глаза и сказал:

— Я повторяю: мне с тобой хорошо. Но, возможно, к любви это не имеет отношения.

Лиля почувствовала, как внутри ее сжалась невидимая пружина, которая, распрямляясь, обычно бросала ее в жестокую и беспощадную схватку с врагом. Последний раз ощущение сжатой пружины внутри тела, как помнила Лиля, возникало в детдоме. Но там всегда можно было освободиться от этого состояния, повыдрав кому-нибудь волосенки и расцарапав щеки. Сейчас нужно было как-то перетерпеть. Лиля с трудом сглотнула, пытаясь затолкать распрямляющуюся пружину поглубже, с силой сжала и разжала кулаки и почти ровным голосом спросила: