Андрей Жвалевский - Современные методы управления погодой Страница 30

– Не будет, – возразил я, – если жив останусь, мама через неделю станет самой стройной в городе мамой.

Машка застыла с ложкой, погруженной в йогурт. Глаза ее стремительно заполнялись влагой.

– Что случилось? – Я растерянно обернулся к будущей чемпионке по стройности среди мам.

– Эй, котенок, – Катя гладила дочку, которая уже почти ревела в голос, – что случилось?

С большим трудом и применением двух сортов мороженого нам удалось заставить Машку перейти в почти спокойный режим.

– Значит, – всхлипнула она, – мы в зоопарк завтра не поедем?

Катя и Маша глядели с укоризной и надеждой. Мог ли я обмануть эти глаза?

– Мне нужно здесь кое-что доделать, – твердо сказал я. – Думаю, трех дней вполне хватит. Значит, в пятницу выезжаем.

В этот момент я страшно жалел, что не умею, как Катя, читать мысли. Моя Кошка смотрела на меня со странным выражением, от которого становилось и жутко, и спокойно одновременно.

«В конце концов, – рассердился я,– если ей чего не нравится, пусть скажет! А я мужчина, мне и решать!»

Ночь показала, что Кате все очень нравится.

Сергей опять очень лихо вписался в нашу жизнь, совершенно не дав нам опомниться. Он таскал сумки, резал овощи и кормил Машу мороженым.

Я помню, что когда он приехал в прошлый раз, у меня все время было чувство, что он в квартире лишний. Сейчас Сергей вернулся домой. У него уже было свое полотенце и свое место за столом. Он уже не спрашивал ежесекундно: «А где у тебя ложки, сахар, салфетки?» А заявлял:

– Ты опять салфетки не купила? Или:

– Ведро, как обычно, полное!

Как будто он приезжает каждый день и целыми днями опустошает мои мусорные ведра!

Ну ладно. В таком благодушном настроении можно и промолчать. Интересно, он совсем не помнит, что наговорил мне в постели? И как он себе это представляет? Где мы будем вместе? В Германии? В Москве? Здесь?

Судя по энергичности, с которой Сергей кромсает капусту, настроен он по-боевому. Или сейчас быстро решит все проблемы, или нам предстоит ближайший месяц питаться мелко нарезанной капустой.

Интересно было бы как-нибудь записать на диктофон постельный монолог, а потом дать мужику послушать. О! А еще лучше разрешить использовать такие записи в суде, обещал жениться – женись! Мужики после этого или совсем перестанут размножаться, или будут заниматься любовью с заклеенным ртом.

Забавно было бы. Приходит к тебе мужчина и перед тем как… заклеивает рот скотчем. Хотя нет, наверняка скотч не понадобится, специальные заклейки для ртов будут продаваться в аптеках, вместе с презервативами. И над ними надпись: «Обезопась себя во всем!», или «Безопасный секс во всех смыслах!», или «Позаботься о своем будущем!» А на картинке врач в обнимку с полицейским грозят пальцем.

Тут разразилась маленькая буря. Оказывается, Маша решила, что мы прямо сегодня едем в зоопарк, где ей покажут вожделенного слона и тигра, а в разговоре выяснилось, что мы никуда не уезжаем. Я уже приготовилась объяснять, что мы обязательно съездим в Москву, но уже не сейчас, а на следующих каникулах, но Сергей меня опередил. Совершенно неожиданно для меня он заявил, что мы выезжаем через три дня.

Моему изумлению не было предела. Он что имеет в виду? В смысле, то, что говорил в постели? А Германия? Он собирается туда возвращаться?

Или мы едем на экскурсию на выходные?

Я аккуратно поинтересовалась, кто возьмет билеты. Мне ответили, что это не мои проблемы. Хорошо. А с работы мне на сколько отпрашиваться? А Машке вообще-то в школу через десять дней…

Я пристально смотрела на Сергея, пытаясь отыскать в его глазах хотя бы тень мысли. Безнадежно. Глаза у него были большие и красивые, как у новорожденного теленка. У меня возникло нехорошее предчувствие, что он просто не понимает, во что ввязывается. Что это у него сейчас порыв, вызванный гормональным всплеском.

Ну и ладно! Ну и пусть! С работы я уеду в командировку, уж где-где, а в Москве дел всегда по горло, а я куплю директора на то, что мне не нужно оплачивать гостиницу. С Машкиной школой разберемся, в крайнем случае опоздает ненадолго. Поживем у Сергея пару недель, а там, я думаю, все встанет на свои места.

Только что делать с Машей, пока мы в Москве будем работать?

Ну вот Сергею и первая задача по совместному проживанию. Пусть решает. Мужчина он или кто?

Наверное, не стоило так сразу тащить их с собой в Москву (в которую я, кстати, первоначально не собирался), но не мог же я изменить свое мнение! Мужик сказал – мужик сделал. Остальное лирика. Где-то внутри жила твердая уверенность, что я поступаю правильно.

А ей я привык доверять. Как только я шел против нутряного чувства (далее по тексту – интуиции), начинались всякие неприятности. Например, перед бракосочетанием я долго копался, излишне тщательно выкупал невесту, устроил импровизированный фуршет, даже умудрился опоздать в ЗАГС. Не хотел ведь, а пошел. Какая сила воли… и глупость ума. Чувствовал, что не нужно мне ввязываться в законные отношения… Ладно, проехали.

С Катей у меня никаких колебаний не возникало. Даже пришла мысль, что я в Германии так напрягался только потому, что ее рядом не было. Кстати, с Германией нужно что-то решать. Нутро (интуиция) подсказывало, что если я вернусь за бугор, то там и загнусь. И Кошка меня к себе на выстрел из гаубицы не подпустит.

Кратко мои рассуждения выглядели так: «Взять Катю в Москву – правильно, уезжать работать в Германию – неправильно». Анализом и подсчетом плюсов с минусами заниматься не стоило, а то могла замутиться прозрачная ясность цели.

Три дня, которые я объявил (почему три, а не два и не четыре?), были посвящены домашнему отдыху: я чего-то прибивал, посещал рынок, воспитывал ребенка. Катя ходила на работу, поэтому мы с Машей оставались за хозяев. Оказывается, общение с маленькой девочкой требует хорошей физической подготовки. Меня Маша за час выматывала почище кросса по пересеченной местности. Отбыв зачетное время, я валился на диван и спрашивал, не хочет ли ребенок погулять. К счастью, некоторые подружки никуда на лето не уезжали, и Маша улетала общаться с ними.

Потом, не вставая с дивана, я предпринимал организационные усилия: позвонил товарищу, который занимал мое жилище, и в приветливой форме велел выметаться. Он ответил, что прямо сейчас выместись не может, потому что в Испании, но по возвращении вещи заберет, хотя и без восторга. Потом я обрадовал маму, совершив при этом грубейший промах – проговорился, что приеду не один. Мама радовалась до тех пор, пока не узнала о существовании Маши.

– Сынок, – тяжело вздохнула она, и это был тревожный сигнал.

– Мама! – закричал я в мобильник. – Что-то связь пропадает! Алло! Алло!