Татьяна Алюшина - Свидание вслепую Страница 31

– Бива-а-ает…

А также выяснилось, как успешно и где молодой человек провел те самые позабытые пять лет: ах у армии, а потом слесарем…

– Бива-а-ает…

Алексея, совсем уж пьяненького и клюющего носом, аккуратно подняли под ручки, транспортировали на кушетку в дальнюю комнату и приступили к основному «блюду» – обсуждению «улюбленного» и Зиночкиных житейских перспектив с ним.

– Зиночка, – начала бабушка Сима издалека и мягко. – Мальчик немного понаврал.

– Но он же все объяснил! – вступилась за влюбленного Зинаида.

– Зиночка, – подхватил дедушка Лева, – у паспорте про институт и Москву ничего не прописано, может, и за это он немножко понаврал?

– Мне он не нравится! – безо всякого политесу объявила Ритка.

– Ты к нему не подходи, Риточка, – попросила бабушка Ида, – нам трупы у доме не нужны!

– Ритка, он хороший! – отстаивала свою первую любовь Зиночка. – Не надо его не любить! Он меня замуж позвал!

– И що?! – возроптала одна из старшеньких, не то деда Левы, не то бабушки Симы. – У пятьдесят четвертом Йося позвал Броху замуж! Таки была свадьба, я вам скажу, – биндюжники отдыхали. Броха стонала от щастя так, що у Аркадии слышно было! А наутро Йося оказался залетным жульем! Скрал у Брохи усе нажитое, пока она не у себе била после первых брачных переживаний – и узнай, как его звали!

– Мы знаем, как его зовут! Дедушка Изя изучил паспорт и даже переписал данные! – отстаивала свое право на счастье Зинуля.

– Зиночка, но ми не знаем, какая у него семя! – это бабушка Сима подключилась.

– Узнаем!

– Мама, – сказала тетя Соня, – таки пусть девочка сходит замуж!

– Риточка уже сходила, и ми до сих пор не знаем, що будет стоить нам развод! – парировала бабушка Сима. – Семю Левика ми знаем, а що нам будет стоить развод с незнакомыми людьми?

– Я еще замуж не вышла, а вы меня уже разводите! – возмутилась Зиночка.

– Он мне не нравится! – повторила Ритка.

– Не подходи к нему! – стройным хором закричали все.

– Та що тебе у нем, Зиночка, так припекло? – допытывалась одна из старших сестер.

– Он мне нравится, я влюблена и пойду за него замуж! – уперлась Зиночка, непонятно почему.

– Ладно, пусть девочка сходит, – решила бабушка Ида, – только я тебе скажу за его национальность, Зиночка. Полуеврей, полуукраинец – это таки такой характер?! Обрезать жалко, а надкусить больно, так и живут!

Замуж она за него пошла.

Сразу, как вернулась в Москву из Одессы. Он на самом деле учился в московском институте. Но не в Политехническом, а в каком-то задрипанно непонятном. Никакой бабушки, дедушки и вообще родственников отродясь в Петербурге он не имел и сей город величавый даже ни разу не почтил своим присутствием. А проживал, как и положено по месту прописки, «у городе Харькове».

И там, а также в окрестностях малой родины, имел многочисленную родню.

Первый неподконтрольный возглас, вырвавшийся у Алексея, когда он пришел знакомиться теперь уже с ее непосредственно кровными родственниками, был:

– Хорошая квартирка! – и спохватился, аж покраснел: – Извини, я таких высоких потолков в квартирах не видел никогда.

У всех родных и близких Алексей вызывал одинаковые эмоции – поражал красотой и статью и настораживал намерениями и скользким характером.

Он был очень красив. Высокий, стройный, с атлетической фигурой, черные шелковистые волосы, светло-карие глаза, твердый подбородок, обворожительная улыбка – образец мужской картинной красоты!

Но как личность особо не проявлялся. Эмоции, слова, мысли держал под старательным контролем, только о любви к Зинаиде говорил страстно, горячо и много…

А Зинулю как переклинило: до сих пор удивляется, что там застопорилось у нее в мозгу?! Не то протест демонстрировала – непонятно кому, не то доказывала – непонятно что!

Свадьбу сыграли скромную, без многочисленной родни и ресторана. Обошлись узким кругом, дома за столом, и, что самое для Зинули было обидное – без Ритки, категорически отказавшей жениху в дружбе и теплых чувствах. С его стороны – родители, с Зиночкиной – родители, свидетели – и все!

Скромненько, тихо, в будний день, чтобы не ждать положенных трех месяцев.

Вот на фига ей это надо было?! Непонятно-о-о!

Они так странно жили…

У родителей в доме образовался еще один человек – жилец.

А Зина училась, как подорванная, не оставляя любимый спорт и прилагающиеся к нему постоянные соревнования. Каждый день заезжала к Ритке, когда возвращалась с занятий, – это святое и неотъемлемое, благо жили они в пятнадцати минутах ходьбы друг от друга. Или две остановки на троллейбусе. А это не «на пять минут забежала»! Поговорить, чаю выпить, с Мишкой повозиться, еще раз выпить чаю – с домашними, обсудить дела текущие – и домой.

Ближе к ночи.

А дома – муж.

И все насущные проблемы.

Оп-ля! А беззаботно как-то не получалось!

– Лешенька, вы не обижайтесь, но мы вас временно, до конца вашей учебы, пропишем, – мягко объясняла мама.

– Да, да, конечно, Светлана Николаевна, я понимаю! – улыбался зятек новоявленный.

– Лешенька, а на что вы с Зиночкой жить собираетесь?

– Я подрабатываю, и мне родители помогают. Мы надеялись, что и вы поможете – до конца моей учебы, а там я серьезно работать начну, – улыбался Лешенька.

«Кто это «мы»?» – удивлялась Зина.

Она ни на что не надеялась. Откровенно и честно – даже и не думала об этом. А зачем? Уперлась – замуж! И пошла!

А что дальше?

Ах, да! Были же еще и супружеские отношения! Хо-ро-шие!..

Он очень старался. Проявлял внимание, нежность, чуткость, обучал азам и выкрутасам – все красиво, чувственно и интересно. Бабоукладчик высшего разряда! При таких физических данных странно было бы не иметь таких талантов.

Оторванной от реалий жизни Зинуля никогда не была и месяца через три после свадьбы начала призадумываться над простыми, казалось бы, вещами, о которых стоило выдать умственный скрип чуть пораньше – до замужества.

Первое – материальная сторона. Денег у Алексея не имелось, появлялись они исключительно посредством переводов от его родителей, выражались в суммах смешных, подработка, о которой он упоминал, имела тот же характер, что и проживание в городе Петербурге – мифический.

И получалось, что жили они на содержании у ее родителей.

Второе – где он учился и где проводил время вне учебы, до глубокого вечера, она понятия не имела, а когда спрашивала, то слышала в ответ нечто невразумительное.

Третье – на ее предложение поехать к его родителям в гости на Новый год и познакомиться наконец со всей родней он категорически отказался, да еще и перепугался почему-то.