Айрис Джоансен - Стук ее сердца Страница 31

Ева не знала, что ответить. Отношение к нему было сложное, и теперь, когда она знала о его возможной причастности к смерти Бонни, в этом отношении преобладали мрачные обертоны.

– Думаешь, мне недостанет жесткости? Размякну? Поддамся сентиментальности? У нас был секс. И только. Все то время, когда мы встречались, я не соображала, что делаю. – Она холодно улыбнулась. – Нет, я не стану колебаться только из-за того, что когда-то была девчонкой, не справлявшейся со своими гормонами. И если узнаю, что он убил Бонни, сама вырежу ему сердце.

Кэтрин, не ожидавшая такого ответа, вскинула бровь.

– Что ж, ситуация понятна. Хотя мне трудно представить себя на твоем месте. Со мной ничего подобного не случалось.

Ева знала, что имеет в виду подруга. В семнадцать лет Кэтрин вышла замуж за своего шестидесятидвухлетнего наставника. Как говорят в таких случаях, май сошелся с декабрем. Впрочем, теперь она пребывала в статусе вдовы.

– Мне и самой не легче. Той девчонки больше нет.

– Надеюсь, Джо это понимает.

Джо!

Выбитая из колеи принесенными Кэтрин новостями, Ева даже не подумала о том, как это отразится на Джо. Оставалось только надеяться, что случившееся не приведет к еще большему напряжению между ними. Кэтрин была права: она никогда не говорила с Джо о Галло, потому что ко времени их знакомства Джон уже принадлежал далекому прошлому. Увлечение Джо Квинном переросло в растянувшуюся на годы любовную связь, прочную, выдержавшую все испытания. Ни один из них ни разу не посмотрел в сторону.

И только Бонни всегда стояла между ними.

А Джон Галло был отцом Бонни.

– Расскажешь ему о Галло? – спросила Кэтрин.

– Конечно. Разве я могу поступить иначе? Джо занимался поисками Бонни вместе со мной.

– Просто спросила. Если хочешь, я поговорю с Джо. В конце концов, эту банку с червями открыла я.

– Я сама.

– Но ты же не хочешь! – Кэтрин внимательно следила за выражением лица подруги. – Пойду и все ему выложу. А с тебя и так пока хватит. Соберись, возьми себя в руки.

– Я в порядке.

– Ты еще злишься. И злость затмевает все прочие эмоции. – Она повернулась к двери. – Нельзя быть постоянно на взводе.

– Можно. Если узнаю, что Галло причастен к смерти Бонни…

Кэтрин улыбнулась:

– Я тебя понимаю. Знаю, что ты чувствуешь. Держись. – Она открыла дверь. – Я сейчас свяжусь с Винейблом, узнаю, есть ли какие новости, а потом поговорю с Джо.

Дверь закрылась.

Держись. За что держаться? За ту злость, что переполняет ее? С этим проблем не будет. Ева думала, что подвела черту под Джоном Галло, но он снова ворвался в ее жизнь. Грубо, с болью.

Ладно. Садись и подумай. Попробуй найти причину, которая могла бы толкнуть Джона на такое ужасное преступление.

Но как это сделать, если она и не знает его по-настоящему?

Во всем этом безумии нужно разобраться. Кэтрин говорила, что такого рода прецеденты есть, что отцы убивают собственных детей. Она и сама сталкивалась с подобными случаями в своей профессиональной практике.

Начни с этого и все проанализируй.

Искать Джо не пришлось. Когда Кэтрин вышла, он уже стоял на верхней ступеньке крыльца, глядя в сторону озера.

– Привет! – Джо повернулся к ней. – Винейбл просил передать, чтобы ты ему позвонила.

– Позвоню. Позже.

– Не забудь. – Он посмотрел ей в глаза: – Ну, что там за история с Евой?

Она и сама могла бы догадаться, что Джо почует неладное. Он всегда отличался острой интуицией и невероятной проницательностью. За годы службы ей довелось работать со многими агентами ЦРУ, но все они и в подметки не годились Джо Квинну. О таком партнере можно только мечтать.

Партнере не только в профессиональном смысле.

Кэтрин до сих пор помнила, как впервые поймала себя на том, что ее влечет к Джо Квинну. Они были тогда у озера. Надвигалась буря, ветер ерошил его каштановые волосы, а в чайного цвета глазах, казалось, вспыхивали крохотные молнии. Она смотрела на него и думала, что он и сам в чем-то сродни буре: опасный, грозный, неукротимый, но умеющий держать в узде свои молнии. После смерти мужа ее долго не тянуло к мужчинам, и внезапно проснувшееся в тот момент физическое влечение стало для нее шоком.

Кэтрин сразу же отогнала эту мысль. Ева – ее подруга, и она никогда не предаст их дружбу. К тому же она уже при первом знакомстве моментально поняла, что в жизни Джо может быть только одна женщина.

Такой женщиной, центром его мира, была Ева. Кэтрин могла рассчитывать лишь на роль друга, и фундамент такой дружбы она начала закладывать уже тогда.

– А почему ты думаешь, что есть какая-то история? – Она подошла ближе и остановилась, прислонившись к перилам. – Откуда такие подозрения?

– Язык тела. Я наблюдал за вами, когда вы стояли здесь, на веранде, с час назад. Обе напряженные. Собирался было подойти, но решил, что Еве мое вмешательство не понравится. Хотела бы – позвала. Вот я и жду. Не мне тебе говорить, что неограниченным терпением я не обладаю. Не отмечен сей добродетелью. – Он улыбнулся с какой-то пугающей веселостью. – У меня другой стиль: вломиться, допросить да и закрыть дело.

– Я помню. – В памяти Кэтрин крепко засел последний эпизод с участием Джо, когда он в российских болотах под Иваново пальнул в бензобак преследовавшей их машины и та взорвалась. Хорош дьявол, ничего не скажешь. – Но на этот раз ты сдержался. Учишься быть дипломатом?

– Вот уж нет. – Улыбка поблекла и растаяла. – Просто знаю Еву. Нам с ней частенько приходится ходить друг вокруг друга на цыпочках.

– Когда дело касается Бонни?

Джо перевел взгляд на озеро.

– В нашей с Евой жизни правит Бонни. В тот самый момент, когда девочка исчезла, она перестала быть Еве дочерью, а сделалась ее манией.

– Знаю. Но можно ли винить Еву?

– Нет, но со мной такое случалось. Видит Бог, мы сделали все возможное, чтобы найти ее. Не понимаю, почему Ева не желает смириться. Я любил ее, болел ее болью, но жить с этой болью не мог. – Джо снова посмотрел на Кэтрин. – Никому этого не говорил. Но ты же догадывалась, да?

Она кивнула.

– Ева дорога мне. Я хочу, чтобы она была счастлива. А счастливой ее можешь сделать только ты.

Джо пожал плечами:

– Не всегда это получается.

– Тебе по-прежнему досаждает ее одержимость Бонни?

– Не совсем подходящее слово. Бывает, что я хочу найти девочку так же сильно, как и сама Ева. Но я ведь не знал ее, и мне трудно любить незнакомого человека. Дочь для Евы – незаживающая открытая рана, вот почему я иногда устаю и злюсь. – Джо нахмурился. – В общем, бывает по-всякому. Обычно я стараюсь обходить опасные темы, чтобы не нарушить равновесие.