Британский качок (ЛП) - Ней Сара Страница 31

— Можно мне чай со льдом и воду, пожалуйста.

Хмуро глядя на своего соседа по комнате, я мрачно пододвигаю к нему свое пиво.

Эшли смеется.

— Отлично. Ты, вероятно, выиграешь.

Я свирепо смотрю на него.

— Не ценю твой сарказм. Ему не место за этим столом.

— Мы не за столом, мы в…

— Перестань быть таким буквальным. Просто остановись.

Он сейчас такой раздражающе реалистичный, даже с горячим британским акцентом.

— Что я не так сказал?

— Ничего.

Эшли изучает меня несколько секунд, не веря.

— Когда девушки говорят, что все в порядке, это означает, что что-то не так.

Это, конечно, стереотип, но в моем случае правда.

Я иррационально раздражена, потому что он не думает, что я могу выиграть поездку, которую я, вероятно, не выиграю.

— Ты теперь эксперт по девушкам?

— Нет, вовсе нет, но не лги и не говори, что все в порядке.

Я смотрю на него, делая глоток холодного чая из стакана передо мной, совсем маленький глоток.

— У тебя когда-нибудь была девушка? — выпаливаю я вопрос, честно говоря, мне любопытно, так как мы затронули тему девочек.

— Нет.

Я сейчас в ударе, будучи раздражительной, так что решаюсь спросить:

— Есть ли причина, почему?

— Не особенно. Просто не нашел девушку, которую хотел бы превратить в подружку — хотя не отрицаю факт, что мама пыталась меня сосватать.

— Как бы ты мог встречаться с кем-то из Англии, когда ты на другом конце света?

— Видеочаты? Плюс… — Он теребит салфетку под своим бокалом, разрывая ее на крошечные кусочки. — Я недолго пробуду на другом конце света. Возвращаюсь домой в конце года.

— Точно. Я все время забываю, что ты не отсюда. — Я смеюсь. — Я имею в виду, акцент — хорошее напоминание… и тот факт, что ты такой правильный.

Временами немного чопорный и прямолинейный, но не невыносимый.

— Не думаю, что кто-то раньше называл меня правильным. Изворотливым — да, правильным — нет.

— Не в лицо, но думаю, что есть много людей, которые думают, что ты говоришь как королева Елизавета.

— Я не говорю как королева Елизавета.

Он звучит таким обиженным.

— Тогда принц Чарльз?

— Перестань.

Я удовлетворенно вздыхаю и беру палочку моцареллы, разламывая ее пополам.

— Я рада, что мы занимаемся соседскими делами вместе.

— Соседскими делами. — Это заставляет его ухмыляться. — Как два приятеля, да?

— Точь-в-точь как два приятеля. Два братана.

— Эй, эй, не так быстро. — Эшли издает рвотный звук. — Не сравнивай нас с братанами.

— Почему ты ведешь себя как какашка на вечеринке? Я просто дразнилась. — Я кладу сырную палочку в рот и откусываю. — Я даже не просила тебя стукнуться кулаками или что-то в этом роде.

— Что такое «какашка на вечеринке»?

Он сейчас говорит серьезно, или в Британии не используют это выражение?

— Какашка на вечеринке — это ты, т. е. тот, кто не хочет веселиться. Дебби Даунер[16]. — Я делаю все возможное, чтобы объяснить, но даже для меня объяснение звучит неубедительно. — Кто-то, кто не думает, что я выиграю поездку в Вегас.

Плюс, ему, похоже, все равно на определение; ему просто не нравится, когда его обзывают.

Его лицо искажается, когда я вытаскиваю конец палочки моцареллы изо рта, и за ней следует о-о-о-очень липкая полоска сыра.

— Ты только что употребила «т. е.» в устном предложении?

Я продолжаю жевать, сознавая тот факт, что у него, вероятно, манеры за столом лучше, чем у меня.

— Давай сменим тему? Я серьезно.

— Подожди, так я «какашка на вечеринке», потому что говорю тебе, чтобы ты не надеялась выиграть отпуск в Лас-Вегасе? Сейчас, между прочим, середина семестра. Ты, — он указывает на меня, — никуда не сможешь поехать. Ты, — снова указывает, — получаешь стипендию. Ты не сможешь улететь с бухты-барахты, когда тебе заблагорассудится.

Я оскорбленно встряхиваю волосами.

— Смогу, если это будет в выходные.

Эшли фыркает.

— И кого ты собираешься взять с собой? На сколько человек это рассчитано?

— Эм… два.

Еще одно фырканье, настолько возмущенное, что я обижаюсь.

— Я должна взять тебя, если выиграю, просто чтобы помучить тебя.

— Договорились, — кивает он. — Я настолько уверен, что ты не выиграешь поездку, что, если выиграешь, я с радостью поеду и позволю тебе таскать меня повсюду — мы посмотрим и сделаем все, что ты пожелаешь.

Все, что я пожелаю.

Музыка для моих ушей.

Это было бы мечтой!

— В пустыне есть достопримечательность под названием «Семь волшебных гор» — это разноцветные скалы. Что-то вроде Стоунхенджа. Они выглядят так круто, и я хочу сфотографироваться там.

Эшли достает свой телефон, и, бросив взгляд через его плечо, я вижу, что он гуглит «Семь волшебных гор».

— Это не достопримечательность, а художественная инсталляция, и никогда больше не сравнивай ее со Стоунхендж.

— Видишь? Какашка. На. Вечеринке.

— Я не пытаюсь разрушить твою мечту, Джорджи. Просто не ожидай слишком много.

Как насчет того, чтобы позволить мне беспокоиться о моих ожиданиях и перестать быть таким кайфоломщиком?

— Хорошо, мистер Ведро холодной воды.

Он снова выглядит сбитым с толку, и, честно говоря, этот языковой барьер, из-за которого тот не понимает — или отказывается понимать — мои тупые шутки, действует мне на нервы.

Так расстраивает.

Все, что я пытаюсь сделать, это посмеяться и помечтать наяву вместе со своим пивом и закусками; разве я прошу слишком многого?

Я переключаюсь с сыра на начос, зачерпываю мясо и апельсиновый соус, отправляя их в рот.

— Если этому суждено случиться, значит, так тому и быть, — наконец говорит Эшли, присоединяясь ко мне за закусками.

Мы снова погружаемся в дружескую тишину, музыка, льющаяся из динамиков, — единственный звук, который я хочу слышать прямо сейчас.

Почему я так раздражена?

В чем моя проблема?

И почему он прикасается ко мне всякий раз, когда двигается? Мог ли он быть еще больше?

Фу.

Наши пальцы встречаются, когда снова тянусь за начос, и я отдергиваю руку, как будто он ошпарил меня. Парень берет закуску большой рукой, и мой взгляд пробегает по всей длине его предплечья.

Его покрытого татуировками предплечья.

— Твои родители кажутся консервативными — как они относятся к твоим татуировкам?

Он жует.

Глотает.

— Ну. — Вытирает рот бумажной салфеткой. — Сначала у мамы чуть не случился сердечный приступ — сердилась на меня из-за этого в течение нескольких недель, а в тот момент у меня была только одна на плече. — Он делает глоток пива, чтобы запить остатки чипсов во рту. — Потом я сделал еще одну в конце первого года обучения. Мне казалось, что нужно чем-то заняться, понимаешь?

— Просто захотелось чем-то заняться? Кто ходит и делает татуировки, потому что им скучно? Полоумные, вот кто.

Это заставляет его засмеяться, запрокинув голову назад, обнажая горло и татуировку низко над ключицей. Я вижу проблески чернил, выглядывающие из-за выреза его простой футболки.

— Я не жалею. Мне нравится, как они выглядят.

— Твоя мама видела твои руки?

— Да, мы общались по FaceTime, и она их видела. Думал, она упадет в обморок, когда я сделал ту, на которой написано «мама».

— Как банально. — Я хихикаю.

— По крайней мере, у меня нет мотоцикла — это было бы последней каплей. Они бы посадили меня под замок.

— Какой из себя твой брат? — спрашиваю я, копаясь в чипсах.

— Джек… полная моя противоположность. Очень порядочный парень, как ты бы сказала. Застегнут на все пуговицы, одна и та же пташка с тех пор, как мы учились в школе, вероятно, собирается взять годичный перерыв после окончания колледжа.

Пташка?

— Что за пташка? — спрашиваю я.

— Ну, не знаю — блондинка. Ее зовут Кэролайн, на самом деле она настоящая стерва.