Эллен Чейз - Фальшивая нота Страница 31

— Где же это было?

— Одной темной ночью в Гонконге… Ты зачем царапаешься?

— Я не царапаюсь, а пишу сверху ногтем свое имя.

— Это довольно приятно. — Тор снова обнял ее. — А вот и еще одна записка. — Он стал водить ногтем по ее спине: — Я… тебя… люблю.

— Мне нравится, когда ты это говоришь. Мне нравится дотрагиваться до тебя. — Она пробежалась кончиками пальцев по его мускулистой спине. Затем ее поддразнивания превратились в настоящие, страстные ласки, и она почувствовала, как напрягается каждый его мускул. — Сделай меня частью тебя.

Страсть в ее голосе возбуждала Тора. Его требовательные губы овладели ее ртом, и настойчивый язык проник во влажные манящие глубины. Кэм вдруг обнаружила, что отвечает так же свободно и жадно, как и он. Его поцелуи опьяняли, его язык сплетался с ее языком в сладостной дуэли. Его руки дразнили ее кожу соблазнительным массажем. Его пальцы медленными движениями ласкали ее грудь, пока она не застонала от наслаждения.

Кэм ласково покусывала мочку его уха, поигрывала густыми завитками волос на затылке, слегка накручивая их на палец. Ее грудь мучительно жаждала его прикосновений, и его губы не заставили себя долго ждать. Она выгнулась, каждая клеточка ее тела дрожала от страсти. Его губы и язык нежно касались чувственных розовых сосков.

Он доставлял наслаждение каждому дюйму ее тела, а ее медленная дрожь передавалась и ему. Его рука скользнула вниз по ее округлому животу… Огонь вспыхнул в ее крови, зажигая самые невообразимые ощущения и желания, каких она и не подозревала в себе.

— Тор, пожалуйста… — Ее голос стал хриплым, умоляющим.

Он заглянул ей в глаза:

— Я хочу доставить тебе удовольствие, любовь моя. Только скажи, что тебе нравится.

— Ты… — Слова ее были похожи на крик отчаяния. — Не останавливайся…

Хриплый стон наслаждения сорвался с губ Тора:

— О-о-о… Боюсь, что я теряю контроль над собой.

Ее руки обвились вокруг его талии.

— Я давно уже потеряла контроль над собой.

— Я люблю тебя. — С этими словами он соединился с ней. Это было не просто соединение двух тел, а слияние двух сердец, двух душ…

Некоторое время он оставался неподвижным, наслаждаясь чудом их первого соединения. А затем начал двигаться. Ритм его движений, то медленных и нежных, то сильных и динамичных, передавался и ей. Она чувствовала, как где-то в глубине ее, как узоры в калейдоскопе, складываются поразительные ощущения, вспышки неистового желания и страсти. Эти вспышки уносили ее прочь из мира реальности, туда, где властвует любовь. И Кэм оказалась совсем в другом мире, далеко от земной жизни…

Когда она услышала, как Тор снова и снова шепчет ее имя, она поняла, что и он попал в этот удивительный мир, созданный ими двоими. Она обняла его широкие плечи, упиваясь его силой и мужественностью. Ничто в мире не могло остановить ее. Она вся горела страстью, тоненькие иголочки желания покалывали ее кожу, и наслаждение волнами накатывало на нее.

Вдруг мощный взрыв страсти сотряс их тела, и Кэм охватило жгучее, неизведанное чувство, заставившее ее забыть обо всем на свете.

Когда Тор немного ослабил объятия, она порывисто обняла его.

— Нет… не уходи… Это нечестно. Мне так нужно, чтобы ты остался частью меня, Лютер Дэвлин. — Ее большие голубые глаза с нежностью смотрели на него, а кончики ее пальцев ласкали его лицо. — У тебя такие длинные ресницы…

— Хочешь, я скажу тебе, что на самом деле нечестно?

— Что?

— Все эти годы я считал, что знаю жизнь, знаю, что такое любовь, что такое счастье. — Его язык скользнул по ее полуоткрытым губам. — Но любовь и счастье начинаются лишь сейчас, с тобой. Моя жизнь еще только началась.

Ее рука пробежала по его мускулистой спине.

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что ты любишь меня. За то, что ты показал мне, что такое настоящая любовь. — Она покрыла его грудь нежными поцелуями и улыбнулась, почувствовав, как он напрягся. — И у меня есть предчувствие, что скоро ты мне покажешь это снова.

— Ну что ж, у нас впереди сто пятьдесят позиций доктора Руфи.

9

— Тор, твои часы! Ты позаботился о своевременном подъеме? — Кэм провела рукой по его запястью, еще не в силах открыть глаза.

Тор поднес часы к уху.

— Это не мой будильник. Проверь свой.

— Я сегодня не надела часы. — Она приподнялась, любуясь густой порослью темных волос на его груди. — Сегодня я вообще ничего не надела.

— Ты уверена?

— Абсолютно. — И она устремила на него невинный взгляд. — Хочешь проверить?

Его ладони тронули ее грудь, он нежно поглаживал шелковистую кожу.

— Хм, по-моему ты права. Во всяком случае, здесь уж точно нет одежды.

Тор откинул плед, обводя взглядом ее обнаженную красоту, сияющую в розовых лучах зари. Его пальцы пробежали к ее животу, а затем скользнули ниже.

— Вы правы, мисс Стирлинг, мне не удалось найти ни клочка одежды на вашем потрясающем теле.

— Я же говорила. — Кэм обняла его за шею, прижимаясь к нему. — Мне нравится, когда ты небрит. Очень возбуждающе колешься.

— Может, мне отрастить бороду? — Его пальцы запутались в ее платиновых волосах.

— Нет, не стоит. Но никогда не сбривай усы. Они возбуждают меня больше всего.

Его руки опустились на ее бедра, лаская нежную кожу.

— Правда?

Губы Кэм приглашающе полуоткрылись, когда она почувствовала страсть, нарастающую в нем.

— Ну-у… я могу и ошибаться…

Ее удовлетворенный стон отдавался в ушах Тора, разжигая огонь в его крови.

— Мне нравится просыпаться рядом с тобой и слышать свое имя на твоих губах, — сказал Тор в наступившую минуту отдыха. — Знаешь, что меня больше всего возбуждает в тебе?

— Слушаю с полнейшим вниманием.

— Ты напоминаешь мне о китайской кухне.

— Боже! — скривилась Кэм. — При чем тут кухня? Я не так уж часто готовлю, чтобы пахнуть кухней.

Тор рассмеялся.

— О-о, запах кухни тут ни при чем! Ваше тело благоуханно. Сейчас объясню, что я имею в виду. Моя мать всегда была экспериментатором, и некоторое время она увлекалась китайской кухней. Ты бы видела выражение лица Ната и других работников, когда они пришли обедать и увидели на столе тридцать различных блюд вместо обычной картошки с мясом!

Кэм улыбнулась:

— Могу себе представить. Продолжайте, мистер Дэвлин, и я очень надеюсь, что ваше сравнение будет лестным для меня.

— Не беспокойся. Так вот, приготовление блюд китайской кухни было чем-то вроде семейного ритуала. Нам с отцом это очень нравилось. А когда я попал на Восток, то провел небольшое исследование на месте. Потом, когда жил один, часто готовил разные китайские блюда, и это напоминало мне о доме. — Задумчивая улыбка скользнула по его губам. — Мать обучала нас искусству есть палочками… Сердилась, когда мы случайно съедали миндаль, подготовленный ею «для дела». Отец поддразнивал ее.