Вместе тоже можно... (СИ) - Муравская Ирина Страница 32

Да, Жене не хотелось прибегать к чьей-либо помощи. Пока она ещё верила в свои собственные силы, но когда возможность дарят на фарфоровом блюдечке с золотым тиснением глупо отказываться. Это такой шанс. Нужен всего один удачный проект с известным режиссёром, чтобы тебя заметили. Всё, как везде. Однако теперь её шансы заметно возросли.

Довольная как никогда она обернулась к Максу, готовая поделиться радостной новостью. Вот только он уже и так всё услышал. Улыбка медленно сползла с её лица.

— Куда ты там собралась улетать? — мрачно спросил Майер.

— В Милан.

— Когда?

Ох…

— На следующей неделе.

— И надолго?

— На несколько недель.

— Класс, — Максим бросил быстрый взгляд на младенца. Затем на дверь. Неудачное место, чтобы выяснять отношения: тут спят, там празднуют. — В подъезд. Быстро.

Что-то горелым резко запахло. Её задница пылает, не иначе.

Прохладный подъезд типового многоэтажного дома дыхнул на них кислым запахом из мусоропровода, оглушил лязганьем потасканного годами лифта и сходу начал давить тёмно-зелёными стенами с белой побелкой. Почему они вечно такого противного цвета? Почему нельзя сделать ну… например, красные? Или розовые. Фиолетовые в конце концов.

Именно об этом размышляла вышедшая на лестничную клетку вслед за Максом Женя. Странная мысль для данной ситуации, но мозг с готовностью зацепился за неё. Видимо, чтобы не думать о головомойке, которую ей сейчас устроят.

— И когда ты собиралась сообщить мне? — ну вот, началось. — За два часа до рейса?

— Это ведь просто поездка по работе. Ненадолго.

Трагедии Козырь из этого не делала. Да, она не права в том, что не сообщила ему об этом, но не более.

— Дело не в поездке. Дело в диалоге. Я понимаю, ты привыкла жить обособленно, ни перед кем не отчитываться, но если мы хотим строить отношения нужно, по меньшей мере, сообщать о своих планах.

В ответ невесело хмыкнули.

— Отношений? Не подскажешь, о каких отношениях идёт речь?

Зрачки Макса недобро сузились.

— Пояснительную бригаду, пожалуйста.

— Вызывай сразу две.

— Давай без шуток, — нетерпеливо отмахнулся он. — К чему ты ведёшь?

— К тому, что я вряд ли так смогу.

— Как так?

— Принять твой образ жизни.

— Так, — тормознул её Майер, доставая пачку сигарет и закуривая. — Уточни: в какой момент мы с темы Милана перескочили на мой образ жизни?

— Об это всё равно пришлось бы говорить. Лучше сразу.

Она не стала добавлять, что разговор с Нелли лишь подстегнул её больше не медлить. Ни к чему. Чем дальше, тем тяжелее.

Максим тяжело вздохнул.

— Полагаю, ты имеешь в виду бои?

— Я имею в виду то, какие последствия они влекут за собой. Я ещё могу понять что-то мало-мальски законное. С правилами, медицинскими осмотрами, но это… это же просто побоище.

— Увы, к мало-мальски законным меня не допустят по этим самым медицинским осмотрам.

— Вот именно! — в сердцах вскрикнула Женя. — О чем я и говорю. Значит, есть причина. Значит не пустяковая. И вместо того, чтобы бережнее относиться к своему телу, ты целенаправленно доводишь его до грани.

— Я так не думаю. Просто делаю то, что люблю.

— Ты не думаешь, да. А я с этим жить не смогу.

Макс раздражённо выпустил густое облако табачного дыма.

— То есть путаться с торчком тебе нормально, а с боксёром сразу проблема?

— Причём тут Залецкий? На него мне всегда было наплевать. Его судьба меня не заботила. Никогда. Но если что-то случится с тобой…

— До сих пор жив, как видишь.

— Да. Редкостная удача. И зубы странно, что ещё на месте. Но ведь это дело случая.

— Так, — очередная затяжка и облако. — Правильно ли я понимаю, что ты меня бросаешь?

— А мы разве встречаемся?

— Судя по твоей реакции, нет. И вероятно не стоит и начинать, раз пошли подобные разговоры.

Он замолчал, а его слова ещё несколько секунд обсуждали эхом по подъезду. Эхом, стискивающим внутренности в болезненном спазме.

Женя ответила не сразу.

— Да. Наверное, не стоит.

— Ну вот и прекрасно, — безразлично бросил ей Максим, небрежно выбрасывая окурок в испачканную пеплом банку из-под кильки в томате, которую кто-то заботливо оставил на ступеньках. — Хорошо, что определились.

Вторая закуренная сигарета стала знаком, что в разговоре поставлена точка. Большая и жирная. С ума сойти. Только что, всего несколько минут назад она так трепетно к нему жалась, чувствовала его поддержку, а теперь вдруг «всё». Чужие люди. Что ж, значит пусть будет так.

В коридоре квартиры заохали и засуетились — это Козырь едва не зашибла любопытные моськи, приклеившиеся к двери. Детский сад. Ладно Никита, но Давид с Майей? Взрослые же люди. А Матвей с Нелли? Молодые родители, блин. Кто-то вроде собирался в душ, да так и не добрался.

Однако всех превзошла прыткая бабуля в кислотно-жёлтом наряде, отвоевавшая право занять место у глазка. Класс. Да тут все с приветом. Но это ей даже нравилось. Жаль им уже не судьба общаться дальше.

— Простите. Всего хорошего, — забрав с вешалки в прихожей куртку и сумку, грустно помахала им на прощание Женя, возвращаясь в подъезд и вжимая большую кнопку, вызывая старого металлического скрипуна.

Максим продолжал курить, делая вид, что его не интересует происходящее. Только по вздымающим носовым крыльям можно было догадаться о его истинных эмоциях. Больше не было сказано ни слова. Дверцы лифта закрылись, унося Козырь вниз вместе с чувствами, надеждами и планами на будущее.

Очередной окурок до банки с килькой не добрался, с силой вмявшись в перила и оставляя на них след. Не очень красиво, но в данный момент было не до манер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— И ты её вот так отпустишь? — Нелли застыла на пороге, преграждая ему путь в утробу семейного гнёздышка. Остальные успели слинять обратно на кухню. — Не будешь догонять?

— Зачем? Нового ничего мы друг другу не скажем.

— Ты же её потеряешь.

— Я и так бы её потерял. Рано или поздно. Разве не понятно? Она не сможет смириться, я не согласен что-то изменить. История повторяется. Смешно, но я даже не удивлён.

Закономерность налицо. Его увлечение спокойно принимали только те, что были безразличны самому Максу. Те же, к кому он начинал испытывать что-то действительно настоящее, принять этого не могли. Ничего странного, легко понять. Девушки хотят стабильности и уверенности в завтрашнем дне. А не игру в русскую рулетку и постоянные нервы.

Взять ту же Майю. Она любила Давида, но была на грани. Слишком уж тот упёрт и непреклонен в своих желаниях, не считаясь с мнением супруги. Последние пару лет их брак держался исключительно ради сына, но долго ли ещё можно так прожить?

С Ксюшей у него вышло проще. Их, по крайней мере, дети не связывали, а потому расставание вышло лёгким и быстрым. После было ещё несколько девушек, задержавшихся на недолгий срок, но там и близко не присутствовало тех эмоций, что кипели в нём по отношению к Жене.

Нелли растопырила ноги и скрестила руки на груди. Строгий надзиратель, намеренный не "пущать" и "учить уму разуму".

— Что, неужели даже она не стоит того, чтобы пересмотреть приоритеты? Чтобы что-то поменять?

Хороший вопрос. Очень хороший. Ответа на него Майер пока не знал. Однако тот факт, что он просто-напросто задумался по этому поводу привёл его в замешательство. Раньше подобных мыслей в голову никогда не приходило.

За закрытой комнатой раздался детский плач, и мамаша поспешила к дитю, моментально забывая о друге. Вот он где инстинкт продолжательницы рода срабатывает.

— Максик, ты балбес, — высунула голову из кухни бабуля, с удовольствием облизывающая испачканные в креме от торта пальцы. — Такие девки на дороге не валяются. Всем же хороша. И фигуркой, и не дура. Потом локти все обкусаешь, а будет поздно. Послушай хоть старуху, пожившую на свете дольше вас — порой необходимо пожертвовать малым ради чего-то большего. Того, что действительно важно.