Криптонит Дубова (СИ) - Воля Алёна Страница 32

После его слов мне вдруг стало холодно. Пальцы на руках буквально окоченели. Безотчетный страх. Откуда? Почему? В голове появилась очень знакомая тяжесть. Предвестник мигрени. А значит впереди в лучшем случае час удушья и жуткой тахикардии. Судорожно сглотнув, спаслась бегством.

— Доброй ночи, Кирилл Геннадиевич.

Глава 22

О чем он хотел сказать тогда? Догадывалась и боялась услышать. В любом случае, пришлось признать: несмотря на наши натянутые диалоги, вечные колкости и жесткость с его стороны — между нами происходило что-то, устанавливалась определенная связь — тонкая материя, которую объяснить и увидеть невозможно, но ощущаешь фибрами души.

Не успела воспрянуть духом — и тут же последовал крах.

Ровно на следующий вечер я узнала о Дубове то, о чем не говорилось нигде. Разумеется, это не было сверх секретом, но обычные люди, коих большинство, не обременялись подобной информацией.

О том, что меня ждут неприятные новости, поняла по Сашкиным глазам. Слишком много лет длилась наша дружба, а потому подобные вещи считывались сразу.

— Нель, я даже не знаю, как сказать… меня Марк вчера просто убил. Знаешь, что он спросил после нашей встречи? — пользуясь моментом, пока Света отвлеклась на телефонный звонок, спросила, понизив тон голоса.

— Что? — ответила напряженно, предчувствуя плохие новости.

— Понимаешь ли ты, с кем связалась?

— И с кем же? — Горло почему-то пересохло.

— Ты в курсе, чем занимается твой Кирилл? — Саня нервничала. Она не хотела разрушать мое счастье.

— Напрямую не спрашивала. Читала про мрамор, песчаные карьеры… еще что-то, уже не помню.

— Нель… — подружка закусила верхнюю губу. — Весь нелегальный игровой бизнес в нашем городе — это Дубов.

— Что..!? — выдохнула, чувствуя, как меняюсь в лице.

— Я не знаю, насколько всего этого стоит опасаться, но… ты… как бы… поаккуратнее будь… — Глядя глазами побитой собаки, прошептала она в ответ.

Честно, даже если бы где-то рядом упал метеорит, меня, наверное, так не подкосило, как после услышанного. И дело было вовсе не в моем негативном отношении к казино и автоматам по выманиванию денег. Я. Заключила. Устное. Соглашение. С. Человеком. Вне. Закона.

То, что почувствовала, уже не было страхом. Ужас — так будет вернее. Вишенку на торте хотите? В тот момент, помимо шока, просквозило окончательное убеждение: Дубову что-то надо. И это не гарнитур.

— Солнышко, не расстраивайся так. — Сашка сидела явно огорченная. — Просто… не могла тебе не сказать. Почему-то была уверена, что ты не в курсе.

Ее предположение соответствовало действительности на все сто процентов. Если бы знала — ни за что на свете не связалась бы с Удавом.

Помимо морального аспекта, мой негатив к такому виду предпринимательской деятельности сформировался давно. Троюродная сестра, Рита, осталась одна с годовалым ребенком на руках, благодаря наличию тогда еще легальных салонов. Ее муж, Илья, оказался игроманом. А подобный азарт и семья — вещи не совместимые.

— Как видишь — не ошиблась. — Улыбнулась натянуто, но с благодарностью. — Спасибо, что сказала. Не переживай так. Что мне может угрожать? О его делах я вообще ничего не знаю. За мной постоянно следует охрана… — увидев испуг на лице Сани, прикусила язык. Зря ляпнула. — Тихо. Не кипишуй. Кирилл не даст меня в обиду.

— Нелюсь, ты только пойми меня правильно… но… может… — Договорить она не успела. Света закончила разговор и подошла к нам, радостно улыбаясь.

— Так девочки. Держите за меня кулачки. На следующей неделе приезжает хер Герхард из Кельна. Будем знакомиться.

Вернувшись поздно домой, отправилась первым делом в спальню. Взяла фотографию мужа. Поцеловала ее. Погладила пальцами его губы.

— Лешенька, защити меня… а лучше забери к себе. — Застонала вслух. — Я столько времени прошу тебя об этом. — Слезы покатились по щекам. — Родной мой. Ну, пожалуйста… услышь… кому мне помолиться? Куда закричать? Шестой год умоляю… Лешк! Не могу больше! Как ты мог меня оставить?! Как… ты… мог..!

Он улыбался мне в ответ. Уже пять с лишним лет не отвечал, а только радостно улыбался. Застывший миг из жизни. Кто мог подумать, что этот снимок будет изуродован черной полоской в углу?! Где справедливость?! Почему это случилось с нами?!

Наревевшись до икоты, отправилась на кухню догоняться коньяком. Да, пить в одиночку — первый признак алкоголизма. Но, знаете, мне уже было совершенно все равно. Ценность жизни нивелировалась из-за боли.

Весь следующий день думала о Дубове. О своем поведении. Морщилась, замирала, ужасалась — вспоминая, как огрызалась иногда. Его усмешки в ответ — изумленная веселость. Пришло понимание собственной беспечности по незнанию. Играла фактически со змеей с завязанными глазами.

Он же, словно учуял что-то, несмотря на расстояние. Не знаю. Заявился вечером.

— Здравствуй, Нелли. — Поздоровался, протягивая какую-то коробку.

— Здравствуйте. — Взяла машинально и отступила в сторону, пропуская внутрь.

— Это к чаю. — Объяснил, снимая пальто.

— Спасибо. — Ответила, но с места не сдвинулась. Ощущение страха, находясь рядом с этим мужчиной всегда покалывало. Это было предчувствие. Просто не понимала природу его происхождения. Теперь же оно трансформировалось. Стало иным.

— Что-то случилось? — уставился на меня.

— Нет. — Очнувшись, отправилась в кухню.

Он появился следом минут через пять. Уселся за стол.

— Покормишь?

Минимум раз в неделю он у меня ужинал. Что это был за странный фетиш — долгое время оставалось загадкой. И, тем не менее, каждый раз удивлялась.

— Я не готовила сегодня. Есть куриный суп… если хотите. Могу гренок к нему нажарить. — Пребывая в прострации, все же смогла сконцентрироваться.

— Давай. — Ответил уже привычным словом. Обычно он переписывался с кем-то, или общался по телефону, лишь изредка поглядывая в мою сторону. В тот вечер молча наблюдал, не скрываясь. — Отмени свою клиентуру с первого декабря на неделю. А лучше дней на десять.

Памятуя о его реакции, вопрос «зачем?» был пойман еще в горле. Раньше обязательно бы спросила, но не теперь. И все же в связи с таким распоряжением мне предстоял бой.

— Может… поделитесь планами? — спросила осторожно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Съездим в отпуск. — Усмехнулся. Да уж. Как будто ему надо было отпрашиваться у кого-то или заявление писать.

— Третьего декабря мне надо быть здесь. — Сообщила, собравшись с силами.

— Ты плохо расслышала? Отмени свои дела.

— Нет. — Ощущая волну раздражения спиной, сама себе напоминала камикадзе. — Не отменю. — Повернулась, напоровшись на жесткий взгляд. — У моего мужа третьего числа день рождения. И я пойду к нему.

— Проведаешь его позже.

— Нет.

Дубов смотрел таким взглядом, что казалось, в стене за мной появятся трещины. Паника заколола иголкой в груди. Как там, у Горького в «Песне о Соколе»? Безумству храбрых поем мы славу, безумству храбрых поем мы песню? Птичка в итоге плохо кончила.

— Нелли… — прозвучало слишком спокойно и ласково. Выражение глаз как у зверя перед атакой. Безразличная заинтересованность приняла хищный окрас.

Между лопатками зашевелился мандраж. Как же я его боялась!

— Кирилл Геннадиевич, в вас есть хоть капля человечности? — голос начал срываться, соскальзывая на хрипы. Секунда, вторая, третья… десятая. И вдруг что-то изменилось. Он словно держал меня за горло невидимой рукой, а потом отпустил.

— У тебя хлеб сейчас сгорит. — Сказал, поднимаясь.

Я резко дернулась к плите, снимая сковородку. Уменьшила огонь, а когда повернулась, услышала удаляющиеся шаги и хлопок входной двери. Сердце сильно сжалось в такт этому звуку.

Знаете, что он принес тогда с собой? Зефир. И судя по вкусу, упаковке, внешнему виду — сделаны сладости были на заказ.