Наследник для Деспота (СИ) - Ильина Настя Страница 32

— Всё хорошо будет! Я помогу тебе справиться с этим. Мы пройдём через всё вместе! — шептала Ксюша.

— Спасибо за то, что ты есть, — ответил я и поцеловал её в макушку. — Спасибо.

Глава 20. Ксения

Похороны жены Роберта прошли словно в бреду. Пусть я и не знала Веры, но мне было очень горько, ведь она погибла так нелепо, в самом расцвете сил. Если бы она не впала в кому, если бы выкарабкалась, то у них с Робертом уже точно появились бы дети. И я бы не вынашивала его ребёнка. От последней мысли стало как-то грустно и пусто на душе. Один ужасный случай повлёк за собой цепочку таких странных событий… В голове до сих пор не укладывалось, как Роберт догадался договориться с Ликой о суррогатном материнстве, а она посмела провернуть всю эту аферу. Это веление судьбы, не иначе…

Я постаралась сконцентрироваться на подготовке к экзамену. Пока Роберт не забрал мои документы — ему было не до того, — я решила, что сначала сдам сессию, а потом всё сделаю сама. Как минимум ближайшие восемь месяцев мне будет совсем не до учёбы. А дальше… Дальше видно будет. Бросать обучение совсем я не планировала, мне нравилась учеба, нравилась моя профессия, к которой я стремилась. Но, видимо, всему свое время.

Перед глазами появилась грустная улыбка мамы Роберта. Богатые люди выглядят так молодо в свои годы… Вроде бы Елизавета Антоновна должна была быть старше моей мамы, но она выглядела не по годам. Я тяжело вздохнула и покосилась на телефон. Захотелось написать Деспоту сообщение и спросить, как он себя чувствует, но в последнее время мы и так проводили слишком много времени вместе, и я боялась, что он посчитает, словно я навязываюсь ему.

Услышав, как в замочной скважине проворачивается ключ, я покосилась на дату, которая отображалась в нижнем правом уголке экрана монитора. До приезда мамы оставалось ещё чуть больше двух недель. И за это время хорошо было бы решить, что говорить ей о моей беременности. Как вести себя? Как объяснить, что я даже не спала с отцом ребёнка?

— Ксюша-а-а! — услышала я рёв сестры, а когда подняла взгляд и увидела её, нахмурилась.

Вся тушь растеклась по щекам вместе с подводкой для глаз, которыми обильно пользовалась сестра. Она шмыгала носом и вытирала щёки кулаками.

— Что стряслось? — спросила я, думая, что ещё одной смерти не переживу.

Пусть и чужой человек, но всё равно это крайне непросто.

— Па-а-апи-и-ик! — протянула сестра и села на мою кровать.

Лика уронила лицо в ладони и начала надрывно реветь. Её плечи содрогались, а всхлипы резали по ушам.

— Что с ним случилось? — спросила я.

— Не с ним, — помотала головой Лика. — С… С… Со мно-о-ой!

— С тобой? Я ничего не понимаю… Лик, что стряслось?

— Он меня броси-и-ил… Как поношенные перчатки из прошлой коллекции… Взял и выбросил меня. Он никогда меня не любил… Никогда. Сказал, что от жены не уйдёт, что любит её…

«А я тебе говорила о том, что он играет с тобой», — мелькнула мысль, но я постаралась отмести её. Нельзя было в такие моменты давить на больную мозоль.

— Послушай, на твоём Папике свет клином не сошёлся! — осторожно принялась успокаивать её я.

Хотя, честно признаться, успокоение это было то ещё… Я не умела говорить слова утешения и вместо них задевала болевые точки: что у Роберта, спросив любит ли он жену, что теперь у сестры… Мне следовало учиться общаться с людьми.

— Много ты понимаешь! — шмыгнула Лика. — Я его любила! Я его так сильно любила-а-а…

Сестра снова принялась реветь, а я поднялась на ноги и ушла на кухню. Меня вдруг так сильно разозлило её поведение, что захотелось закричать и прогнать её с глаз подальше. Наверное, это шалили гормоны, но почему меня так сильно тянуло к Роберту и хотелось обнять его, чтобы успокоить, а сестру готова была прибить? Скорее всего, я просто всё ещё злилась на неё… Другого объяснения быть не могло.

Я помотала головой, чтобы отделаться от непрошеных мыслей, и включила чайник. Захотелось выпить чай с малинкой и успокоиться. Представив его ароматный запах и сладкий, с лёгкой кислинкой, вкус, я сглотнула слюну и улыбнулась уголками губ.

— Ты даже не будешь меня успокаивать? — удивлённо спросила Лика, войдя на кухню.

— Зачем? Я вижу: ты сама успокоилась отлично, — ответила я.

— Злишься на меня всё ещё, да?

Я задумалась. Понятия не имела, что ей ответить, потому что вроде бы злости и не было, но всё равно утешать её не хотелось. Быть может, всё потому, что сестра сама виновата в своей беде? Она встречалась с женатым мужчиной! Неужели на самом деле рассчитывала, что он уйдёт из семьи? И как она смела, вообще, отнимать его любовь и внимание у другой женщины? Я бы никогда так не смогла… Ненадолго меня кольнула совесть, будто бы я сама отнимала у Веры Роберта, хотя осознанно я не поступила бы так. Да и я не претендовала даже на его любовь. Я допустила себе мысль, что фальшивые отношения могли бы спасти нас в этой непростой ситуации, но я не думала ни секунды, что он сумеет полюбить меня…

Или всё-таки я рассчитывала на нечто подобное?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уже так сильно запуталась в собственных мыслях и переживаниях, что проблемы сестры стали казаться непосильной ношей для меня. У меня своих была куча, потому что я понятия не имела, как рассказать обо всём случившемся маме. Хорошо бы и Лике поразмыслить, как выкручиваться из этой ситуации, ведь она виновата в том, что я беременна.

— Ксюша, сколько я должна молить тебя о прощении? Скажи?! Я сделаю всё, чтобы вернуть твоё доверие! Пожалуйста, только не отталкивай меня. У меня никого, кроме тебя и мамы, не осталось. Я не знаю, как пережить потерю Папика… Я ведь так любила его.

Ключевым в её словах стало «любила», а ведь чувства после разрыва так скоро не проходят. Значит, у Лики возникла просто детская влюблённость и привязанность, как у меня с Максимом. Да и постоянно называть любимого человека «папиком» девушка не стала бы, будь у них хоть двадцать лет разницы… Когда чувства настоящие, грани размываются, на социальные нормы не обращаешь внимание — только сердце диктует поступки.

Чайник отключился, и я хотела налить чай, но сестра подошла и повисла у меня на шее. Пришлось обнять её в знак утешения. Как только она отошла, я взяла в руки две кружки и кивнула ей на стул.

— Садись, будем чай пить с печеньками, наращивая лишние жировые складки.

Лика улыбнулась сквозь слёзы. Я посмотрела на неё и вздохнула. Ну, самый настоящий монстр. Если бы она сама увидела себя в таком виде, точно испугалась бы.

— Ты лучше иди умойся тёплой водичкой, но в зеркало не смотрись, ладно?

Сестра в недоумении захлопала глазами, но к словам моим прислушалась: пошла в ванную, и скоро оттуда раздался визг. Чего-то подобного я и ожидала… Ну не просто так ведь попросила не смотреть на своё отражение…

Лика вернулась как раз тогда, когда я налила чай и поставила вазу с печеньем на стол. Я села на своё любимое местечко в уголке и обхватила кружку руками, наслаждаясь разливающимся теплом.

— Ну вот! Теперь выглядишь гораздо лучше. Послушай, Лик, слезами горю не поможешь. Ты жива, твои близкие живы, ну так и радуйся. Твой Папик был дураком набитым… Рано или поздно между вами произошло то, что произошло сейчас. Эти отношения были обречены с самого начала…

— Но я любила его…

— Деньги, — перебила я сестру. — Прости, но это так. Ты привыкла к тому, что ни о чём не нужно думать: никаких беспокойств, ответственности — сложностей в целом. Он обеспечивал тебя деньгами, возил на море… Но всё это было фальшивкой. Все ваши отношения. Радуйся, что они закончились сейчас, пока ты не забеременела и не полюбила его по-настоящему.

Лика вновь захлопала глазами, разглядывая меня, как древнейший артефакт, который нашли на раскопках и не знали: можно прикоснуться к нему, или он рассыплется.