Неверная - Аля Алая Страница 32

Бумаги на развод действительно пришли на адрес мастерской через пару недель после моего отъезда и были пересланы по новому месту проживания в Питер. Официальные сухие слова на десяти листах. Подпись Рената стояла во всех нужных местах. Я ходила вокруг бумаг три дня и потом подписала. Вложила в конверт кольцо и отослала с курьером адвокату бывшего мужа. Ни у меня, ни у него не должно быть даже мысли о возврате отношений. Кольцо стало последним доказательством нашего разрыва.

А вот подвеску я так и не заставила себя снять, она уже давно стала частью меня, символом моей отчаянной любви, которая будет со мной до конца.

– Ну и ладно, значит, не увидит и не купит. Зато других толстосумов, падких на такие формы, – она скользнула пальцем по изящно выгнутой дугой спине, – полно. Отложим тебе на жилье.

– Натка, ты золото, – обняла подругу и поцеловала в щеку, – я бы без тебя не справилась.

– Естественно, – разводит она руками, – я золото в чистом виде. Падайте ниц, холопы.

Натка тряхнула своими короткими розовыми волосами и вильнула задницей, обтянутой белой юбкой-карандашом. Так уметь сочетать бунт и классику, как делает она, еще уметь надо.

– Мы все падаем, – я театрально поклонилась, – загони за бешеные бабки и треть твоя.

– Пффф, – она обновила объявление на телефоне, – уже. Покупатель анонимный.

– Быстро, – я нахмурилась и посмотрела на работу, – даже побыть с самой собой не получится.

– Сделай еще одну.

– Нет, – я покачала головой, – слепки с себя это мучение. Второй раз меня на такой подвиг не хватит.

– И будешь ты стоять вся такая розовая в каком-нибудь огроменном пентхаусе, где жирный толстосум станет подрачивать на твои сиськи и заливать пластиковый зад спермой.

– Натка, заткнись, – меня аж передернуло.

– А ты думаешь, удержится? Я б не сдержалась, прости, – она рассмеялась.

– Это последний раз, когда я леплю с себя, – посмотрела на подругу расширенными от ужаса глазами, – у меня от твоих перспектив желудок сводит в рвотном спазме.

– Может, ты беременна? – пропела Натка.

– Натка!

– Не переживай, это временно, – продолжила она в том же тоне.

– Катись отсюда давай, только деньги перевести не забудь, – кричу я вслед убегающей подруге.

– Беременна, это временно, – повторила я себе под нос и меня передернуло. Скульптуру накинула покрывалом и постаралась сосредоточиться на работе, которой у меня было не мало.

К вечеру, полностью вымотанная, я закрыла мастерскую и отправилась пропустить пару бокальчиков в «NOK». Жизнь начала возвращаться в привычное русло и мне это нравилось. Ты работаешь, общаешься с друзьями, ходишь выпить и потанцевать. Спишь, заказываешь доставку, листаешь инстаграм и читаешь классику. Все, как раньше, только Тима нет рядом и город не нет. Все не то. И места, и друзья не те. Но я терплю, вливаюсь и напитываюсь новой атмосферой, очень скоро должно полегчать.

– Соня, к нам, – Натка приветливо машет рукой, приглашая за стол, где, кроме нее, еще Лена, наш пиар-менеджер и двое парней. Угрюмый худой парень – это художник Дима, второй улыбчивый мне пока не знаком. Девочки при мальчиках. Упс. Похоже, я лишняя.

– Это Миша, – только Ната так умеет. Тон, жест, которым она нас представила, улыбка. Все четко показало. Что конкретно Мишу она представила конкретно мне и наоборот, – Соня, самый талантливый скульптор, что я знаю.

– Приятно, Миша, – я немного смущенно заулыбалась. Слишком откровенная попытка свести нас прямо сразу, меня напрягла.

– Мне понравилась твоя скульптура из последних, розовая Соня, – в прозрачных голубых глазах начинают светиться смешливые огонечки.

Парень из тех красавчиков, на которого западет любая. Высокий блондин, скульптурный. Микеланджело обзавидовался бы такому натурщику.

– Неловко, даже, я там без одежды, – присаживаюсь напротив него, – Натка, удали быстро. Уже ведь продано.

– Да, я сразу удалила, но Мише не могла не похвастаться твоим талантом.

– Сучка.

– Ммм, знаю, – Натка вставила мне в руки «Секс на пляже», – именно за это меня все и любят.

– Чем ты занимаешься, Миша? – после третьего коктейля мы перемешались за столом, и он оказался на соседнем стуле.

– Архитектор.

– Как все серьезно.

– Москва-сити, три самые высокие.

– Ох, звучит очень сексуально, – я не удержалась от улыбки.

– Ну, еще бы, – Миша пробежался пальчиками по моей ладони, – ты очень красивая, Соня.

– Спасибо, – я облизала губы.

– Потанцуем? Во втором зале отличная музыка, – он поднялся и протянул мне руку.

– Давай, – я пожала плечами и поднялась следом, позволяя увести себя от знакомых.

Натка изобразила неприличный сексуальный жест ладонью и кулаком, сопровождая это подбадривающей улыбкой. Вот приду домой и дам этой розовой сучке отрезвляющий подзатыльник.

Миша основательно прижал меня к себе на танцполе, пионерское расстояние он явно не собирался соблюдать.

– Хочу, чтобы ты знала, я запал еще месяц назад. Видел в галерее, но ты была так занята, что не решился подойти.

– Ты и не решился, – я лукаво покачала головой, – что-то тут не вяжется.

– Ну, я робкий паренек.

– Ты наговариваешь на себя, – я тихо рассмеялась ему в рубашку.

– Черт, Соня. Ты такая проницательная, – он вздохнул и почти коснулся своими губами моих, – права, я совсем не такой. А ты именно такая, как я тогда и представил. Идеальная без одежды.

– Очень смело.

– Смело лепить себя голой.

– Это другое. У творчества нет рамок. Свой посыл нужно донести максимально доходчиво и откровенно. Иногда, обнажая душу, мы обязаны обнажить и тело.

– Твое тело – настоящее произведение искусства, – его ладони поползли по моим бедрам, – идеальный инструмент, который я хочу почувствовать в своих руках.

– Ты смущаешь.

– Знаю, и мне нравится, что ты заливаешься краской. Тебе идет румянец.

Ладони сжимают мои ягодицы, и горячие губы оставляют на шее горячий поцелуй. На танцполе темно и никто не обращает на нас внимания, поэтому Миша не скромничает.

– Не могу, Миш, извини, – пытаюсь его легонько оттолкнуть. Не сейчас и точно