Король интриг - Алёна Снатёнкова Страница 32

— И скажу.

— Не удивлюсь, если ты его этим горшком всё детство по голове и била. Наверно, поэтому у парня крыша-то и поехала. С нормальной головой он бы ко мне в друзья набиваться стал, а тут клоуном обозвал. Определенно дело нечистое. И ты, креветка, точно к этому причастна.

— В твоем случае клоун — ласковый комплимент, Назик. Я тебя и похуже словами называю.

— Даже не сомневаюсь, — бурчит под нос, паркуя машину возле кафе. — От такой злыдни только такого и жди.

— Это кто здесь злыдня? И вообще, почему мы сюда приехали, а не домой?

Наглая морда улыбается и без ответа выходит из машины. Обходит ее стороной и дверь мне открывает.

— Я ТАК с другом твоим переволновался. Думал, всё, этот зверь от бедного Назарки и мокрого места не оставит. Жуть как испугался, вот и проголодался. У меня от страха всегда так.

— Да ты и без страха обжора.

Разве нет? Постоянно желудок чем-то забивает.

— У меня просто растущий организм. Вылезай, а то тебя съем. Ам, и нет Полинки.

Как можно было таким дурачиной родиться? Или это с возрастом приходит?

В кафе он первый плюхается на стул, тут же вытягивая ноги. Эх, к сожалению, все джентльмены вместе с динозаврами вымерли. Не дожидаясь приглашения, сажусь, демонстративно не обращая на него внимания. Утыкаюсь в меню и чувствую, как у самой слюнки текут от вида картинок.

Задумываюсь, а потом вспоминаю разговор с обезьянками на первой паре, и меня неконтролируемый хохот накрывает. Смеюсь, и плевать, что длинноногий под столом пинается:

— Креветка, ты страшный человек. Тебя бояться надо. То букой сидишь, пыхтя, как паровоз, а через секунду ржешь. Смотри, если поступит предложение сняться в фильме ужасов — не отказывайся. Уверен, знаменитостью станешь.

— А если тебе предложат к доктору сходить, ты тоже не отказывайся. Я слышала, девчонки там переживают. Волнуются. Наверно, желают помочь в беде твоей.

Парень приподнял левую бровь и вилку в руки взял, рассматривая ее со всех сторон.

Ну, не идиотка ли я? Еще какая. Додумалась тоже, историю веселую ему рассказать, когда вокруг столько колющих и режущих предметов. Тех же ножей на столе не сосчитать. Одно движение, и нет Полинки. Так-с, надо как-то мягче ему новости преподнести, а то он меня точно на вилку насадит.

Глава 27

Добрых пять минут блондин сверлил меня суровым взглядом. А в моей голове каша начала вариться из возможных вариантов событий. Общая картинка складывалась неутешительная. В лучшем случае по башке получу, в худшем — Назар разозлится, и я уже сегодня я останусь на улице. Совсем не удивлюсь, если он при мне хозяйке позвонит и наплетет ей с три короба.

Пока он молчал, я попыталась всё свое обаяние включить. Мало ли, вдруг кокетливая улыбка и глазенки, как у кота из «Шрека», помогут мне живой из кафе выйти.

— Детский сад, — качает головой. Зря старалась. Не купился он на шарм мой необыкновенный. — Рассказывай.

— О чем рассказывать, Назарка?

— Немцова! — рычит Суханов. Эх, сейчас он точно не настроен на шутки. Встревоженный сидит. А чего напрягся-то? Я ж еще ничего не рассказала.

— Суханов, да расслабься. Выдохни, вот так, — и наглядно показываю, как ему нужно сделать.

— Очень смешно, а теперь вперед. Кривлялки закончились. Хочу знать, что ты там про меня наговорила.

Чего я-то сразу? Как узнал? Соображалка моя заработала и сделала вывод, что сплетня, если она и есть, в народ уйти еще не успела. Тогда почему на меня подумал? Умный, что ли? Откуда сообразительность, если совести даже нет?

— Ты. Ты. По лицу вижу, что косяк за тобой. Да и тем более, кроме тебя, некому.

Да ладно некому. Прям я так и поверила, что на Суханова никто зуб острый не точит. Скривилась в улыбке, вздохнула напоследок, ну и вывалила на него всё, что на первой паре было. Кстати, пока рассказывала, почти шепотом, он меня не перебивал. Молча слушал, и даже искры из глаз не отскакивали. Я успокоиться успела. Немного обрадовалась тому, что Назар — парень с юмором, и, наверно, когда договорю, вместе за животы от смеха схватимся.

— Мне плохо, — выдает крокодил вполне правдоподобно.

— Че-го?

— Воды дай, — шепчет он, откидываясь на стуле и расстегивая верхние пуговицы рубашки.

Договорилась, блин. Зачем, спрашивается, вообще рассказать вздумала? Но он ведь первый щипаться начал, я всего лишь хотела ущипнуть в ответ. Оправдывай себя — не оправдывай, ничего не изменится. По зеленому лицу парня понятно, что ему действительно фигово.

— Воды? Сейчас. Секунду, — подскакиваю с места. — Суханов, ты только не падай в обморок. Я ж тебя с пола не подниму. — Меня такая паника накрыла, после нее я даже голос свой не узнавала. Стакан к губам его поднесла, а у самой руки трясутся. — Давай, пей. Глоточек, маленький, давай, Назарчик.

Да кто так вообще реагирует? Сказали и сказали. Он парень. Должен плюнуть и забыть. Но никак не помирать, сидя на стуле в кафе.

— Полина.

— Еще воды?

— Возьми салфетку и водой ее холодной намочи. На лоб положить надо.

— Так я этой намочу. Вон воды сколько.

— Свет выключили? В глазах темнеет.

Ой, мамочки. Холодной намочить надо? Да я с легкостью. Одна нога здесь, а другая в туалете. Тут же близко. Мы когда зашли, я табличку видела.

— На-зар. — Перепугалась так, что расплакаться готова. Мало ли от чего ему плохо стало. Может, и не от моих слов. Может, у человека со здоровьем проблемы, и просто всё совпало. Судьба, чтоб ее. Но мне очень не хотелось, чтобы он на моих глазах отключился. — Подожди немного. Я быстро.

Хватаю все тканевые салфетки и бегу в сторону туалета, по пути бедром ударяясь об уголок стола. Синяк точно будет, но это всё фигня по сравнению с тем, как сейчас Назар выглядел. Ой, сглазила же. Вот называла его крокодилом, теперь он и сидит весь зеленый. Забегаю в дамскую комнату и отвинчиваю краны, спуская воду. По-хорошему бы скорую вызвать, но телефон в сумке остался. Сейчас никак не получится.

В данный момент другое главное. Намочить холодной водой эти чертовы полотенца. Но, как назло, вода теплая, а не холодная. Минуты три я еще ждала, а потом плюнула и решила оставить всё как есть. Бегу-лечу, за малым в стену не врубаясь, и несу долбаную тряпку, с которой вода капает.

— Назар, я… — хотела сказать «тут», но зарычала: — Убью тебя.

Как здесь не убить, если этот идиот сидит