Драгоценный враг - Уинтер Реншоу Страница 32

О, Боже. Я не была готова к этому.

Я опускаю козырек, чтобы проверить повреждения. Опухшие глаза, розовый нос, припухшие губы, влажные волосы.

К черту. Здесь все равно темно.

Я принимаю его звонок и произношу прохладное, но непринужденное:

— Привет.

— Привет. — Его голос низкий, почти интимный. Судя по движению позади него, Август идет по тускло освещенному коридору. Через секунду он закрывает за собой дверь. — Что случилось?

— У меня просто странная просьба, наверное.

— И ты не могла написать? — Август проводит руками по своим беспорядочным волнам, и его волосы падают в глубокий боковой пробор. — Подожди. Я тебя почти не вижу. Здесь очень темно. Где ты?

— В моей машине.

— Просто сидишь в машине в темноте? — Август ложится на кровать и кладет татуированную руку за голову. — Все в порядке?

— У тебя есть ресурсы, верно? Например, ты можешь найти людей?

Август садится, чуть не подавившись словами, но потом усмехается.

— Ты сейчас под кайфом? Ты ведешь себя так чертовски странно, Шер.

Шер. Он никогда не называл меня так раньше.

Всегда была Розочка, что я всегда объясняла тем, что я для него своего рода фетиш, так что это некоторое напоминание о возбуждении.

— Нет, я не под кайфом. Мне просто нужно выяснить, кто есть кто. Имя. У меня есть инициалы. И есть фотография ее машины, — говорю я. — Я подумала, что у тебя может быть больше связей или ты знаешь людей, которые знают людей. Это сложно. Но я хотела спросить.

Теперь он сидит, скрестив ноги, прикрыв рот одной рукой, изучая меня со своей стороны экрана.

— Я думаю… думаю, что у моего отца роман, и я просто хочу знать, кто эта женщина, — говорю я.

Мне не нравится идея поделиться этим фактом с Августом. В конце концов, его отец, вероятно, уйдет в город с этой маленькой деталью. Но по какой-то безумной причине… я доверяю ему.

— Ее инициалы — КТ. Я видела их вместе несколько раз, но близко не подходила. Я просто хочу знать все факты до того, как столкнусь с ним, чтобы отец не смог от меня отмахнуться.

— Господи, — бормочет Август сквозь пальцы. — Вот почему ты выглядишь так, будто плакала?

Мои щеки горят в темноте. Я не думала, что он сможет заметить.

— Да, у меня был момент.

Август прислоняется к изголовью кровати и качает головой, глядя вдаль.

— Я не знаю многого о твоей ситуации, но знаю, что обманщики никогда не признаются, если их не поймали с поличным. Имя тебе не поможет. Он будет все отрицать. Они избегают конфронтации как чумы — отчасти поэтому они и изменяют. У них аллергия на расставание с людьми. В глубине души они трусы.

Месяц назад слово «трус» никогда бы не прозвучало рядом с именем моего отца в одном предложении.

— И ты знаешь это на собственном опыте?

— Пфф. Я наблюдал это воочию всю свою жизнь. — Август говорит о своем отце. Я должна была догадаться. — Он довел это до совершенства.

Это, должно быть, тяжело для Августа, выросшего среди вращающейся череды женщин, которых его отец то впускает в их жизнь, то выкидывает из нее, каждая из которых напоминает о его незаменимой матери.

— Как думаешь, ты сможешь ее найти? — спрашиваю я.

— Пришли мне фотографию. Я сделаю все возможное.

Уже поздно.

— Эй, мне нужно идти. Моя мама ждет меня. Дай мне знать, если найдешь что-нибудь, хорошо? Хоть что-нибудь.

Клянусь, на его лице мелькает разочарование, но трудно сказать наверняка на пятидюймовом экране.

Может быть, мне все привиделось…

— Шеридан, — своим громким голосом Август захватывает мое внимание и мое дыхание.

— Да?

— Когда я смогу увидеть тебя снова?

— Скоро, Август, — приподнимаю уголки рта. Я прикусываю губу, чтобы остановить это. — Скоро.

— Хорошо, — говорит он. — И просто чтобы внести ясность, мое предложение все еще в силе.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

АВГУСТ

— Кара Тиндалл, — говорит дядя Род по телефону во вторник вечером. — Это женщина на Мерседесе, подписанная как «КТ». Имя Кара Тиндалл. Ей двадцать восемь. Местный прокурор здесь, в округе. Это все, что у меня есть для тебя.

Дядя Род — младший брат моего отца, и ему мы звоним всякий раз, когда в раю возникают проблемы. Он любит называть себя «решалой старой школы», хотя иногда мне кажется, что этот человек слишком много смотрит кабельное телевидение премиум-класса. Тем не менее, нельзя отрицать, что он может узнать все о ком угодно. Дядя Род может за милю унюхать лжецов и мошенников, как ищейка, и каждый в этом городе выкладывает ему все как есть сразу же, как он спросит.

— Кара Тинделл.

Я сажусь, беру со стола клочок бумаги и ручку и записываю.

— Уверен?

— Что за чертов вопрос? — Его дыхание ударяет в динамик. — Конечно, я уверен. В любом случае, какое тебе дело до этой дамы-законницы? У тебя какие-то неприятности?

— Всегда.

— Не будь тупицей.

Он усмехается. По крайней мере, кто-то в этой семье ценит мое чувство юмора.

— Дай мне знать если тебе понадобится что-то ещё. У тебя есть мой номер.

— Позвоню.

Я сбрасываю и пишу Шеридан.

Я: У меня есть ее имя. Но я хочу, чтобы ты пришла за ним лично…

Я дразню. Вроде.

Через несколько недель Шеридан уезжает в колледж.

Мне нужно закончить это дерьмовое шоу, сделать то, что нужно, а затем захлопнуть эту главу, чтобы я мог, наконец, выкинуть Розочку из своей головы.

Я снова подумал о ней сегодня в душе, а потом, потому что, видимо, этого было недостаточно, подумал о ней ещё трижды. Каждый сценарий был ванильно-сладким с