Еще одна чашка кофе (СИ) - Лунина Алиса Страница 33

И тут в кофейню вошел Леша. Увидев незнакомку, он бросился к ней, сел рядом за столик.

Заметив, что женщина поцеловала Лешу, Теона стала прислушиваться к разговору, изо всех сил пытаясь услышать, о чем они говорят.

— Подслушивать нехорошо, — прошипела племяннице Манана.

— Я понимаю, — вздохнула Теона, — но как я тогда узнаю, о чем они говорят?!

Она схватила тряпку и бросилась к столику, стоявшему рядом с тем, где сидели Леша с незнакомкой, и стала протирать его совершенно чистую поверхность. Уши у нее были навострены как локаторы.

— Но как же так, я купил билеты на концерт, заказал ресторан, приготовил для тебя комнату, — растерянно говорил Леша.

— Милый, ну что поделаешь, такая жизнь! — незнакомка ласково коснулась рукой его щеки. — В следующий раз мы обязательно все осуществим!

Она куда-то позвонила, потом взглянула на часы:

— Знаешь, Леш, мне, наверное, уже пора на вокзал.

— Тебя отвезти? — вскинулся Леша.

— Не надо, я заказала такси, — ответила женщина. — Лешка, у тебя в кофейне так здорово! Мне очень понравилось, правда! Куплю что-нибудь из десертов с собой в Москву.

Она поднялась, подошла к витрине и вдруг, увидев знакомое название, расплылась в улыбке:

— Торт «Мишка»! Надо же — твой дед пек точно такой!

Леша кивнул.

В окно было видно, что к «Экипажу» подъехало такси.

Блондинка подхватила букет хризантем, запакованный Теоной торт, поцеловала Лешу и вышла из кофейни.

Теона с Мананой обступили Лешу.

— Это твоя мать? — догадалась Теона.

Леша молчал.

— Красивая, — заметила Манана.

Обе женщины смотрели на Лешу с сочувствием. В его лице было что-то детское и растерянное.

— Мы не виделись год, — вдруг куда-то в пустоту бросил Леша. — Ей некогда — съемки, гастроли. А тут она позвонила — сказала, что приедет в Питер, предложила встретиться. Я целую программу придумал — ресторан, театр. Думал, она задержится на несколько дней. А сейчас она сказала, что все отменяется — она снялась здесь в каком-то эпизоде и сегодня же возвращается в Москву вечерним «Сапсаном», потому что завтра у нее важная премьера в ее гребаном театре!

Леша отвернулся и уставился в окно — ушел в себя.

Манана с Теоной отправились на кухню.

— Бедный Лешка! Хороший мальчишка, но как-то ему не везет. И лицо у него сейчас обиженного, недолюбленного ребенка, — вздохнула Манана. — Знаешь, один священник сказал, что понял однажды, что взрослых людей нет. Вот я думаю, как же он правильно сказал! Так подумать — все мы дети…

Теона вернулась в зал. Леша по-прежнему сидел за столиком Ники, отвернувшись от всех, и смотрел в окно.

Тогда Теона нацепила подаренную им кепку, выскочила из кофейни на улицу, встала напротив окна, в которое смотрел Леша, и нарисовала для него на мокром окне грустный смайлик.

Леша очнулся и замахал ей руками: иди обратно, промокнешь, простынешь, ненормальная!

Теона села рядом с ним за столик.

— Вот только не надо меня жалеть, — предупредил Леша.

— И не подумаю, — легко согласилась Теона.

— Жаль, билеты в театр пропадут! — вздохнул Леша. — Я два часа бегал, искал у перекупщиков.

— А хочешь я с тобой в театр пойду? — предложила Теона.

Леша улыбнулся:

— Нет, в театр вообще не хочу. О, давай билеты Манане подарим, пусть с мужем сходят. А насчет нас с тобой у меня есть другая идея!

Теона приняла Лешино предложение остаться сегодня в «Экипаже» и провести вечер в пустой кофейне.

Манана, узнав о том, что Леша с Теей остаются после закрытия, многозначительно кивнула, вручила им целый противень любимых Лешей яблок, запеченных с медом и корицей, блинчики с кленовым сиропом и ушла.

Леша закрыл кофейню, выключил верхний свет. Теона зажгла оранжевые свечи. Их огни отражались в мокрых окнах маячками для плывущих в дождевом море прохожих. А дождь и не думал стихать, словно бы небо прохудилось. Но «Экипажу» не страшны любые наводнения — в кофейне было тепло и уютно. Кокетничали в вазах хризантемы, пестренькая Лора мурчала, как огромный трактор, по залу плыл волшебный медовый запах подрумяненных яблок, а Леша разливал по чашкам горячий грог «Отпусти все печали», сваренный по своему рецепту.

— Грог — это вообще важная штука, — Леша вручил Теоне огромный, размером с кубок, бокал, — тут надо, чтобы многое совпало! В частности, бадьян, вишня, корица, да не этот вот собачий порошок, что продают в магазинах, а натуральная, в палочках, поняла?

Теона кивнула и отпила глоток. По телу мгновенно пошла горячая волна, и ей как-то сразу стало так легко, как давно уже не было.

— А самое важное что? — улыбнулся Леша.

— Что? — уточнила Теона, надкусив ароматнейшее закарамеленное яблоко.

— Ром, конечно! — пожал плечами Леша.

«А ром — важная штука, да, — хихикнула Теона, — в особенности, если от него становится так душевно!»

— А хорошо сидим, да? — рассмеялся Леша. — Еще и гоблин к нам прибился!

Они действительно хорошо сидели: забрались втроем — два человека плюс пестрое существо с хвостом и ушами — на широченный подоконник и попивали грог «Отпусти все печали» (печали ведь иногда и впрямь нужно отпускать).

С этой точки обзора обоим казалось, что улица в этот вечер стала похожа на огромный экран, на котором демонстрируют фильм о всемирном потопе.

— Я думаю добавить в осеннее меню сорбе из каштана и марципан с имбирем, — поделился Леша. — Что скажешь?

— Хорошая идея, — согласилась Теона (удивительно, как правильный грог, в котором «все совпало», снимает любые противоречия между давними оппонентами). — А еще хорошо бы проводить в «Экипаже» какие-то вечера!

Леша вздохнул — раньше они устраивали в «Экипаже» и джазовые вечера, и кинопоказы, но потом, когда Ника уехала, все это как-то сошло на нет.

— Если организуешь программу, я буду только рад. Джаз, хорошие фильмы, мастер-классы по выпеканию пончиков или курсы по вождению самолетов! Я на все согласен, — кивнул Леша.

— Пончики и самолеты — не вариант, а вот джаз и фильмы — наша тема! — Теона уже загорелась новой идеей создать из «Экипажа» настоящий клуб.

— Лешка, а давай устраивать в кофейне по четвергам кинопоказы с интересными лекциями, а по субботам джазовые концерты?

— Давай. Да, кстати, все хотел спросить, — Леша подлил Теоне еще грога, — как твои куклы? Ну вся эта идея с кукольным театром? Не хочешь замутить в «Экипаже» что-то вроде кукольных спектаклей для взрослых?

Теона промолчала, зарылась носом в пушистую шубку Лоры.

— Ты гоблином не прикрывайся, — строго сказал Леша, — я задал тебе вопрос. Почему бы тебе и впрямь не придумать какой-нибудь спектакль? Пусть даже маленький — длительностью на три чашки кофе?

— Да кому это нужно? — вздохнула Теона. — Никто и не придет и смотреть не станет.

— Если ты что-то делаешь с душой, всегда найдется кто-то, кому это будет нужно! Ну правда, Тея! И я точно знаю, кто придет на твой первый спектакль! Я приду, Данила придет, Манана, Никита, Мария, и даже твой обожаемый гоблин припрется! Разве мало?

Теона засмеялась:

— Ладно, я подумаю.

— Нет, хорошо сидим! — Леша щедро сдобрил блин кленовым сиропом. — И знаешь, я рад, что этот вечер получился именно таким. Что ты, я и Лора. Мне как-то этого вполне достаточно…

Он смутился и хотел сказать что-то еще, но вдруг перевел взгляд на улицу и страшно заволновался.

— Смотри! — Леша подтолкнул Теону.

В окно было видно, что в доме напротив, в квартире Данилы, зажегся свет. У окна стояла женщина.

— Это же она! — Леша чуть не упал с подоконника. — Он привел это привидение к себе домой! Вот идиот!

За спиной девушки возник мужской силуэт. К окну подошел Данила и закрыл штору.

— Интересно, чем они там сейчас занимаются, — мрачно сказал Леша.

Данила сразу заметил, что Марина, конечно, никогда не жила в этой квартире. Было видно, что она оказалась здесь впервые. Когда они только вошли в квартиру, он сказал ей, чтобы она проходила в гостиную, а он пока поставит чайник на кухне. Девушка сняла туфли и пошла по коридору, но на середине пути она чуть замешкалась, потому что явно не знала в какую из трех дверей, выходящих в коридор, ей войти. Чуть позже такая же заминка вышла у нее, когда он предложил ей идти на кухню и когда спросил, куда выходили окна ее детской комнаты. Марина ответила, что на улицу; между тем на улицу смотрели только окна самой большой комнаты, которую по логике вещей взрослые вряд ли отдали бы маленькой девочке, а окна остальных комнат выходили во двор.