Кое-что по секрету - Люси Даймонд Страница 33

– Да, – коротко ответила Фрэнки, толкая качели. «Да, он так меня называет. Потому что, с его точки зрения, я и есть его мама. Понятно?»

На лице Джулии отразилась какая-то эмоция, и она отошла на несколько шагов, чтобы Фергюс видел ее лучше.

– Эй, Фергюс, – льстиво заговорила она. – Привет, приятель. Я принесла тебе подарок.

Фрэнки заскрежетала зубами. О, в самом деле? Теперь ты собираешься его подкупить?

– Джулия, я не думаю, что сейчас подходящее время или…

Слово «подарок» привлекло внимание Фергюса.

– Мамуля, кто эта леди? – прервал он Фрэнки, пытаясь повернуться.

– Сиди спокойно, дорогой, и держись крепко, – тут же сказала Фрэнки, замедляя ход качелей, пока мальчик из них не вывалился. Фергюс очень любил подарки. В апреле был день его рождения, но несколько месяцев спустя ему все еще нравилось говорить о нем. Он часто просил снова показать ему открытки и рассматривал свои фото в праздничной шляпе, на которых он пробовал торт «Томас-Танк», испеченный Фрэнки.

– Это Джулия, – с опозданием отреагировала она на его вопрос. Фрэнки была в панике, когда вынула мальчика из качелей и они втроем отошли чуть в сторону, ближе к песочнице. Пожалуйста, пусть все пройдет нормально. Пожалуйста, не позволяй Джулии разрушить его мир одним неподходящим, необдуманным словом. Пожалуйста, не позволяй ей увести его. Фрэнки поняла, что смотрит по сторонам в надежде увидеть знакомых мам, кого-то, кто смог бы вызвать полицию, если Фрэнки придется броситься в погоню. «Если бы и Крэйг был тут, – в отчаянии подумала она. – Тогда по крайней мере у них было бы численное преимущество, они бы выступили единым фронтом!»

– Что ж, – сказала Джулия, опускаясь на корточки и улыбаясь Фергюсу во весь рот. Она поманила его пальцем. – Хочешь свой подарок? Подойди и поздоровайся со мной.

Мальчику эта идея явно не понравилась. Он прижался к ноге Фрэнки и сунул большой палец в рот. Он уставился в землю и покачал головой. Тогда Фрэнки тоже присела на корточки, обняла его маленькое теплое тельце. У тебя так просто не получится, дорогуша.

– Иногда он бывает застенчивым с людьми, которых не знает, – объяснила она.

Если Джулия и заметила подтекст, она предпочла не реагировать. Она сунула руку в большую холщовую сумку для покупок и вытащила подарок, завернутый в блестящую зеленую бумагу.

– Держи, – ласково произнесла она, протягивая сверток Фергюсу.

Но тот по-прежнему не двигался с места. Фрэнки погладила его кудрявые волосы и поймала себя на том, что рассматривает обувь Джулии, пытаясь оценить, как быстро та могла бы побежать, если схватит малыша. Золотые сандалии на высоких каблуках с очень тонкими ненадежными ремешками. Отлично. Вероятно, они в безопасности.

– Возьми, дорогой, я разрешаю, – сказала она ему. – Это подарок для тебя! – Фрэнки понизила голос до заговорщического шепота: – И не забудь сказать…

– …спасибо, – послушно закончил за нее Фергюс, сделал шаг вперед и взял подарок. Малыш поднял на нее глаза, спрашивая разрешения – да, давай, ты можешь его открыть, – и разорвал бумагу, в которой оказался… – Плюшевый мишка, – протянул он с явным разочарованием. У других детей его возраста комнаты полны мягких игрушек, но Фергюс никогда их не любил, предпочитая игрушки с колесами, которые он мог бы катать по полу, желательно сталкивая их друг с другом.

– Медвежонок, как мило, – вежливо сказала Фрэнки. – Что ж, нам уже пора идти, поэтому…

– Как ты его назовешь? И кстати, это медвежонок-девочка или медвежонок-мальчик? – спросила Джулия, которая определенно вознамерилась завести разговор с мальчиком. Она прижала палец к губам, как будто задумалась. – Знаешь какие-нибудь классные имена?

Фергюс с сомнением поднял одно плечо, и Фрэнки могла бы прочесть его мысли. Я не знаю. Почему она меня спрашивает? Это она его принесла. А я плюшевых медведей вообще не люблю!

«Так, пора это сворачивать», – подумала Фрэнки.

– Пожалуй, нам стоило бы назвать его… Ланчтайм! Потому что сейчас как раз время ланча. Не пора ли нам пойти домой?

Фергюс хихикнул, спасенный ее шуткой.

– Ланчтайм – это не имя, – строго сказал он, прижимаясь к Фрэнки.

– О, правда? Может быть, мы его назовем Сэндвич с Ветчиной? Или Клубничный Йогурт?

– Нет, мамуля! Это глупые имена.

Джулия, несомненно, обиделась, как будто к ее подарку отнеслись несерьезно. Но она снова надела на лицо самую широкую фальшивую улыбку и протянула руки к Фергюсу:

– Может быть, обнимемся перед тем, как ты уйдешь? Обнимашки? Хочешь обнимашки?

Фергюс закусил губу и снова посмотрел на Фрэнки. Иногда он вел себя так с тетей Линдси, родственницей Крэйга, которой всегда хотелось ущипнуть его за щечку, обнять, поцеловать, как будто он – домашний питомец.

– Если не хочешь, не надо, – успокоила его Фрэнки, по-прежнему обнимая его. У нее заболели бедра от того, что она так долго сидела на корточках, но она не обращала на это внимания. При необходимости она бы просидела так весь день.

– Подойди сюда, и я открою тебе секрет, – попыталась подманить мальчика Джулия. Она широко улыбалась, расширив и округлив глаза. – Хочешь узнать секрет?

Не-а. Фрэнки не хотела, чтобы Джулия открывала Фергюсу какие бы то ни было секреты. Нет уж, спасибо.

– Мы уходим. – Она решительно встала, взяла Фергюса за руку и резко развернула его. – Пока.

– О, а я думаю, что он все-таки хочет узнать секрет, – произнесла Джулия таким ужасным певучим голосом, что у Фрэнки заломило зубы. Она шла за ними следом, каблуки стучали по дорожке, от запаха ее парфюма Фрэнки чуть не вырвало. – Потому что это классный секрет!

– Джулия, прекрати, – предупредила Фрэнки, продолжая идти. Ее рука, которой она держала Фергюса, стала липкой, и она пожалела, что не взяла с собой прогулочную коляску. Она могла бы посадить в нее Фергюса и убежать. – Может быть, в другой раз. Прощай.

– А я все равно ему скажу. – Голос Джулии был сладким и тягучим. – Эй, Фергюс, ты никогда не угадаешь, что это такое. – Она фальшиво хохотнула, и Фрэнки захотелось кричать. – Это очень весело, потому что… потому что я твоя настоящая мамочка!

Глава тринадцатая

Элисон в кухне смешивала для себя джин с тоником. Несколько кубиков льда, сочный ломтик лайма, изогнутая палочка, чтобы все это смешать. Она задумчиво сделала глоток и добавила еще джина. Нет ничего хуже, чем джин-тоник без секса, – таким был ее