Ненавижу любя - Оксана Волконская Страница 33

– Лаврецкий, что ли? – расшнуровывая ботинки, спросил Родион Константинович.

– Дядь Родь, а вы что, знакомы? – удивился Ярик.

– Вот заодно и познакомимся, – фыркнул Мирославцев-старший. – Андрюх, сейчас Лилька с Данькой приедут. Баб сплавим успокаиваться, а сами все обсудим. Мелочь, в принципе, тоже на кухню можно сплавить, – покосился он на детей.

– Не сплавите, – насупилась Василина. – Я Асю позавчера видела. Может, если я восстановлю наш разговор, что-то толковое всплывет.

– И меня вы никуда не денете, – твердо сказал Ярослав. – Аська – моя сестра, и мне плевать, что вы там думаете. Я в ее поисках участвовать буду. И Кир поможет, я уверен.

Отцы переглянулись. По их взглядам было видно – они начинают давать слабину против упрямства младшего поколения. Да и не такие уже дети – вполне взрослые, сформировавшиеся личности с собственным мнением и мозгами. А лишний ум здесь точно не помешает.

– Я пока пойду к тете Вике, – сказала Лина, заметив родительский кивок. В кухне в это время суетился Кирилл, не зная, чем напоить и как успокоить бедную женщину, у которой пропала дочь.

– Тетя Викочка, здравствуйте, где у вас коньяк? – с порога заявила Лина, а потом словно мимоходом добавила. – Привет, Кир.

– Зачем тебе коньяк? – оторопел тот.

– Затем, что чай тут не поможет, – отрезала девушка и обняла женщину. – Мы ее найдем, обещаю. Приложим все усилия – ты же знаешь моего папу, он все перевернет, но Асю разыщет в целости и сохранности.

Виктория Строганова – крестная мать Василины. Она обожала ее с детства и восхищалась этой всегда элегантной, красивой актрисой, все школьные годы пропадала в ее театральной студии. Тем тяжелее было сейчас видеть непролитые слезы в глазах такой сильной женщины.

– Спасибо, дорогая, – обняла девушку в ответ горюющая мать. Хоть особой веры слова крестницы ей не принесли, оказанная поддержка и убежденность в словах добавили уверенности.

– Кир, коньяк стоит на верхней полке крайнего шкафа, – не отрываясь от процесса утешения сообщила Лина. – Достань, пожалуйста, и еще две рюмки, они в шкафу с двойными дверцами.

– Ты откуда про коньяк знаешь?! – два вопля слились в один. Да, не вовремя отец заглянул на кухню. Но Лаврецкий-то чего орет?

– Яр! – все так же синхронно повернулись к нему оба контроллера.

– Отстаньте от него, подумаешь, разочек выпили втроем, – заступилась за друга Василина. – И вообще, что разорались-то? Можно подумать, мне пять лет, пап. – Про Кирилла она предусмотрительно промолчала, надеясь, что родитель спустит все на тормозах. Ага, сейчас.

– Родион Константинович, – протянул руку отец. – Можно просто дядя Родя.

– Кирилл Лаврецкий, – пожал протянутую руку второй борец с женским алкоголизмом. – Много о вас слышал.

– Я о тебе тоже, – насмешливо кивнул грозный родитель, сообразил, что для церемоний неподходящее время, и обратился к хозяйке дома: – Викуля, не расклеивайся. Найдем мы твою дочку, обещаю.

Василина поняла, что коньяка она ни от кого не дождется – все придется делать самой. Ну что ж. Передала тетю Викторию с рук на руки отцу, достала требуемые предметы, налила. Одну рюмку она протянула крестной, вторую взяла сама.

– Мелкая, я что-то не понял, – недоумевал Ярослав, наблюдая за этой сценой. – А почему только вам?

– Потому что нефиг вам сейчас пить, – отрезала Лина. – Вам еще думать. А мы с тетей Викой немножко хлебнем. Тетя Вика, ты поняла? Ну-ка живо до дна! И я с тобой за компанию. – И она шустро чокнулась с женщиной. – За Асю! Чтобы поскорее нашлась!

Коньяк был выпит в одно мгновение и закушен лимончиком. А Виктория Владимировна почти сразу захмелела, немного расслабившись.

– Надеюсь, вы ей никаких успокоительных не давали? – шепотом поинтересовалась Василина, только потом сообразив о несовместимости лекарств и алкоголя.

– Главное вовремя спросить, – фыркнул Кирилл. – Насколько я знаю, нет. Что, так выпить захотелось, что даже о других не подумала?

Лина чуть было не высказала все, что она об этом думает, но их прервал Ярослав.

– Вы достали! – прошипел он. – Можно хотя бы сейчас не лаяться?

Девушка устыдилась – в доме беда, а она все никак не может вылезти из своих детских обид и привычек. Вон, даже вечно сдержанный, спокойный Ярик сорвался. Впрочем, его можно понять – уж кто-кто, а он чувствовал себя виноватым – не уследил за любимой сестренкой. И что с ней могло случиться?

Раздался звонок в дверь. С надеждой Виктория Владимировна встрепенулась на кухонном диванчике, но ее чаяния были стерты в прах – приехали Лилия с Данилом. Лина сразу вздохнула спокойнее – ее тетушка со своей бешеной энергией и высокой эмпатией всегда могла найти нужные слова для любого человека. Практически с порога она взяла ситуацию под свой контроль. Поздоровавшись и бросив при этом пристальный взгляд на Кирилла, женщина тут окружила своей заботой Викторию.

– Васька, твоя идея с коньяком? – поинтересовалась у племянницы. – Умница, тащи еще одну рюмку.

С некоторым изумлением Кирилл наблюдал за тем, как две яркие представительницы семейства Мирославцевых взяли ситуацию в свои руки. Вскоре полуистерическое состояние в доме более-менее сошло на нет, и все присутствующие уселись в гостиной.

Версии выдвигались разные – от несчастного случая (хотя в больницах и моргах девушку не нашли) до похищения. Глава семейства был известным своими расследованиями журналистом и, вполне возможно, таким образом хотели предотвратить очередное разоблачение. Звучало невероятно, но в такую версию хотелось верить больше – тогда оставался шанс, что с Асей все в порядке и вскоре о ней поступит информация.

– А чем ты сейчас занимаешься? – поинтересовался у друга Родион Константинович, пытаясь нащупать хоть одну ниточку для поисков.

– У меня сейчас несколько расследований, – замялся Андрей Игоревич, не слишком желая афишировать тематики перед и без того волнующейся женой. Но он просто упустил из виду, с кем разговаривает – в Мирославцеве-старшем было не больше такта, чем в лете снега.

– А конкретнее можно?

В отличие от брата, Лилия Константиновна была человеком сообразительным и тактичным и под благовидным предлогом приготовления чая увела хозяйку дома на кухню. Данил Владиславович, ее муж, с намеком посмотрел на племянницу.

– Дядя Даня, я не уйду, – заявила она.

Андрей Игоревич и не заметил этого обмена взглядами. Невидящим взглядом он уставился в стену, сжал руки в замок, так, что побелели и костяшки пальцев, и начал рассказывать все безэмоциональным голосом.

Как выяснилось, претендентов на роль похитителей было немало. В последние недели журналист вышел на след шайки, промышлявшей торговлей оружием, получил компромат на известного дипломата, способный поставить точку на его карьере, а также влез в дело о расхищении культурных ценностей из музея. Услышав перечень, Родион Константинович чуть ли не в предвкушении присвистнул.

– Слушай, друг, ты бы сказал, что у тебя так весело, я бы подсобил, – сказал он.

– Папа!

– Родион! – в один голос предупредительно воскликнули Василина и Данил Владиславович. Но тот уже впал в сыщицкий азарт, начал задавать наводящие вопросы, узнавать подробности.

– А почему вы не думаете, что исчезновение не может быть связано с самой Асей? – вклинился Кирилл в монолог вошедшего в раж частного детектива.

– Кир, ты сбрендил? – засомневался в умственных способностях друга Ярослав. – Что может восемнадцатилетняя соплячка сделать, чтобы ее похитили? Она живет вполне обычной жизнью. Загулять она тоже не могла, у нее даже парня нет!

Последняя фраза заставила Василину выпрямиться как струна. Парня