Однажды ты пожалеешь - Елена Алексеевна Шолохова Страница 33

Тут же в итоге бегали только парни, я и ещё одна девушка. Та самая, на парту которой закидывала ноги Дыбовская. Кажется, она называла её мухой. На самом деле, она – Света, мы как раз на бегу и познакомились.

Остальные девчонки веселились, сидя рядком на длинной скамейке, и когда мы пробегали мимо них – выкрикивали всякую ерунду, улюлюкали и заливались смехом так, что физруку всё это надоело и он отправил их прочь со стадиона.

Правда, вскоре и урок закончился. Но когда мы с Светой вернулись после физкультуры в раздевалку, там уже не было ничьих вещей, кроме наших. Честно говоря, я даже вздохнула облегченно.

– Катрин на тебя из-за Исаева злится, – сообщила мне Света в лоб.

Я слегка опешила от такого неожиданного заявления и не нашлась, что ответить.

– Думает, что у вас что-то было, – добавила Света.

– А они что, встречались?

– Нет.

– Почему она тогда злится?

– Ну как почему? Он же ей нравится, – Света опасливо оглянулась на дверь, хотя мы явно были одни в раздевалке, и полушёпотом продолжила: – Года три уже она за ним бегает. И бесится, что он её, такую красивую, не замечает. Ну, то есть замечает... её сложно не замечать, но вообще никак на нее не реагирует. А на тебя вон сразу запал… И потом девки видели вас вдвоем в торговом центре. Конечно, она злится!

Я промолчала. Тогда Света снова заговорила, и опять пришептывая:

– А вы что, с ним поссорились?

– Я не хочу об этом говорить, – отрезала я.

Света скисла. Может, зря я так резко с единственной девочкой в классе, которая проявила ко мне дружелюбие? Но что поделать – говорить об этом мне действительно не хотелось. Да я и не знала ничего.

Мы вышли из раздевалки с ней вместе и пошли на биологию.

Меня по-прежнему никто не цеплял. Никто не смотрел косо, никто не бросал в мой адрес гадостей, никто не насмехался. Я, конечно, в мыслях удивилась такому влиянию Исаева. Вот он велел заткнуться – и всё, как будто ничего и не было. Какие послушные детки. Но я даже не подозревала, насколько все они ему подчиняются, как пляшут под его дудку и до чего боятся пойти наперекор ему. Все, кроме Ярика.

А ещё не догадывалась, каким он может быть жестоким подонком и уж точно не знала, что это были мои последние относительно спокойные мгновения в этой школе…

18.

На биологию Исаев пришел с приличным опозданием. Елена Ивановна укоризненно покачала головой и упрекнула в неуважении к учителю, но он и бровью не повел. Зато класс сразу же заметно оживился, всё внимание – на него одного, биологичке даже пришлось повысить голос, призывая к тишине и порядку. И как только все успокоились, она продолжила спрашивать домашку и вызвала меня. Правда, поинтересовалась, готова ли я ответить или лучше в другой раз. Я аж согласилась от неожиданности.

С биологией проблем у меня никогда не было. Впрочем, и чрезмерного интереса к предмету тоже не имелось. Особенно в средних классах. Но у нас и училка была занудная. Елена Ивановна, по крайней мере, рассказывает нескучно, да и эволюция Дарвина всё же не строение червей, корненожек и других простейших.

Я отвечала домашний параграф, и никто не комментировал шепотом за спиной, не хихикал и не пускал едкие реплики. Лишь Елена Ивановна в такт кивала головой и поддакивала: так, так, все верно… В общем, получила я свою первую пятерку в этой школе. Биологичка спросила после меня ещё двоих – обоим влепила двойки, затем спохватилась, что забыла в учительской тетради, попросила меня за ними сходить, а когда я вернулась – она уже рассказывала новую тему.

Со звонком все встали, принялись собираться, складывать в сумки учебники.

– Андрюха, – крикнул кто-то из парней. – Ты щас куда? Может, в тепличку?

Я ошарашенно посмотрела на Елену Ивановну. Но она убирала в футляр очки с безмятежным видом, ни на что не обращая внимания. Может, она и не слышала, но всё равно – какая наглость! Я не святоша, но у меня в голове это не укладывалось. Мало того, что развели какой-то полупритон практически в школе, так еще и не скрывают. Даже при учителе спокойно об этом говорят.

Ярик поймал мой взгляд и, криво улыбнувшись, понимающе покивал: типа, да, треш, но что поделать…

Он подхватил сумку, направился к двери:

– Ты идешь? – спросил меня, обернувшись.

– Да-да, сейчас, – ответила я. – Телефон не могу найти. Что-то его нет нигде…

Мимо проходила Черемисина с девчонками и не удержалась-таки от насмешки:

– Да сто пудов уперли такое сокровище.

Они прыснули, но при этом с опаской покосились на Исаева, который восседал на своей парте и о чем-то негромко говорил с одним из парней.

– Ну, конечно, это ж колхозный раритет, – продолжала паясничать Черемисина. – Сама такой хотела себе… гвозди заколачивать.

Вот Исаев пошел по проходу к двери, и этих трех подруг как ветром сдуло. Ярик терпеливо ждал меня на пороге, но когда с ним поравнялся Исаев, он тихо бросил:

– Андрей, подожди. Разговор есть.

– Ну, говори, – развернулся к нему Исаев. Только что с рыжим он болтал абсолютно спокойно, а тут сразу взвился. Его «говори» прозвучало грубо, даже враждебно. Да