Кэтрин Лэниган - Пожар любви Страница 33

Не зря у Лили было чувство, что эта экспедиция будет для нее более важной, чем все предыдущие. Предчувствие не обмануло ее — в ней что-то происходило. Она начинала смотреть на историю майя совсем по-новому. Лили пока не осознавала, в чем причина такой перемены, но она ее чувствовала. У нее возникло не просто любопытство, которое всегда было ей свойственно, а истинное желание найти ответы на все вопросы, встававшие перед ней.

Лили заметила, что и отец переменился. Может, ей просто передалось его внутреннее состояние? Возможно, именно это придавало экспедиции особый смысл.

Нетрудно было заметить, что Джей Кей даже не упоминал о золоте или жадеитах. Не говорил о возможных находках вроде тех, которые его интересовали во время проведения предыдущих раскопок. Он сказал, что ищет ключ к загадке «золотого города». И Лили изо всех сил старалась ничего не упустить.

«Я так мало знаю», — думала она, подавленная сознанием собственной несостоятельности. Почти непроизвольным движением она дотронулась до одной из надписей.

Неожиданно подскочившая к ней Мария быстро отбросила ее руку.

— Отойди! — Ее карие глаза сверкнули в сторону Лили. — Ребенок! — фыркнула она по-английски с «сильным акцентом и обернулась к доктору Рубенталю.

— Черт! — повторила в ответ Лили, стараясь подавить приступ гнева. Похоже, ее участие в экспедиции внушало опасения не только доктору Рубенталю.

Профессор Келли рассказывал о самых первых раскопках в 1949 году, когда знаменитый археолог, специалист по культуре майя доктор Альберто Рус Луильер обнаружил круглые отверстия в плитах пола. Подняв эти плиты, он увидел потайную лестницу. Проход, заваленный землей и булыжниками, вел в сердцевину пирамиды. Там, на самом дне, доктор Луильер нашел небольшую камеру и в ней пять скелетов. Он отодвинул треугольную плиту и увидел обширный склеп. Вдоль стен стояли лепные фигуры в искусно сделанных головных уборах из перьев. Посредине находился огромный саркофаг.

— Мы спускаемся вниз, чтобы обследовать четырехугольную плиту, закрывавшую саркофаг. Нас уже давно интересует весьма сложная надпись на ней, — объяснил доктор Рубенталь.

Подмигнув дочери, Джей Кей сказал:

— Надеюсь, всем присутствующим будет позволено ознакомиться с саркофагом?

— Это невозможно! — выдавил доктор Рубенталь.

Профессор Келли взглянул на своего тучного коллегу.

— Не вижу, чему это может повредить, — произнес он примирительно.

— Но… ребенок! Она может что-нибудь испортить. Мы уже обсудили этот вопрос с мистером Митчеллом, — полушепотом пробормотал доктор Рубенталь, надеясь, что его не услышат. Но Лили, конечно, слышала каждое слово.

— Вы мой гость. Давайте дадим им возможность посмотреть и поразмышлять.

Джей Кей так просиял, что Лили подумала: «У папы такой вид, словно он уже нашел «золотой город».

Они начали спускаться. Лили старалась не обращать внимания на то напряжение, которое сгустилось в воздухе вокруг нее, и на очевидную борьбу за власть в группе. Она полностью сосредоточилась на гробнице, решив не подвергать сознательному анализу свои впечатления. Ей хотелось «почувствовать гробницу Пакаля».

На известковых сводах коридора, по которому они двигались в глубь пирамиды, блестели крошечные капельки воды. На одной из мокрых ступенек Лили поскользнулась. Отвалившийся кусочек камня запрыгал вниз по лестнице.

Лили поразила удивительная тишина, как будто время остановилось или, наоборот, летело так быстро, что она не могла за ним угнаться. Здесь покоилось тело царя, погруженное в вечную темноту. Здесь, где не было ни солнцестояния, ни равноденствий. Впереди в глубине доктор Келли периодически освещал вспышкой стены, выкрашенные киноварью — цветом зари и возрождения. Лили вдруг увидела останки костей человеческой ноги. Все разулись, чтобы ничего не потревожить. Грубые подошвы ботинок могли повредить поверхность камня и нанести непоправимый урон, поскольку даже самые мельчайшие фрагменты хранили ценнейшую информацию.

Вспышки и карманные фонарики осветили фигуры, высеченные руками древних. Лили догадалась, что та, которая стояла в самом центре, изображала Пакаля. Царь взирал на нее сверху вниз, словно с небес.

Джей Кей обратился к профессору Келли:

— Такое впечатление, что у Пакаля была изуродована ступня.

Мария и Бенни принялись изучать другую ступню.

— Смотрите, видимо, резец художника сорвался и отсек кусочек одного из пальцев! — воскликнул Бенни. Остальные тоже бросились рассматривать фигуру.

Глядя на ступню Пакаля, профессор Келли сказал:

— Так называемый раздробленный палец, врожденный дефект. У меня такой же. — Он стянул носок и сравнил свой палец с пальцем царя. По группе пробежал шепот. Все обсуждали обоснованность догадки профессора Келли. Джей Кей заявил, что это только подтверждает удивительную достоверность творений майя. Воображение Лили устремилось гораздо дальше.

— Может, профессор Келли — потомок Пакаля? — произнесла она громко. Обернувшись в ее сторону, доктор Рубенталь набычился, свесив свой длинный нос.

— Дети должны помалкивать, — проревел он.

На этот раз Лили забыла все данные отцу обещания. Язык у нее так и чесался, и она ответила:

— А мне кажется удивительным, доктор Рубенталь, что с этим Пакалем связано столько загадок. Только подумайте: все согласны с тем, что у него изуродована ступня, а теперь, когда сюда приезжает профессор Келли, вдруг выясняется, что по странному стечению обстоятельств у него точно такой же дефект! Я никогда не слышала о «раздробленном пальце». А вы? Мне бы такое и в голову не пришло. И только потому, что доктор Келли сейчас здесь, мы можем увидеть Пакаля и все искусство майя в новом свете! Не кажется ли вам, что вы слишком связываете себя устаревшими представлениями?

— Меня еще никто не смел обвинять в ограниченности! — возмущенно воскликнул ученый.

Лили тут же поняла, что зашла слишком далеко. Разумнее отступить и дать профессору спасти свое лицо. Ей ни в коем случае не хотелось рисковать положением отца.

— Разве вы не считаете такое совпадение странным?

— Вовсе нет, — выпалил доктор Рубенталь.

— Я согласна с девочкой, — вдруг сказала Мария и встала рядом с Лили.

— Пожалуй, над этим стоит поразмыслить, — поддержал ее Бенни.

— А я готов допустить и большее. Может быть, доктор Келли — это возрожденный Пакаль, — заметил Арт. Однако голос его звучал не слишком уверенно. Лили решила, что он высказал такую точку зрения только для того, чтобы представить доктору Рубенталю наиболее широкий диапазон возможных мнений.