Лайза Браун - Внук Дьявола Страница 33

Как-то раз в воскресной школе она услышала разговор о Колли и о себе. Тина Форбс, дочь библиотекарши, говорила двум девочкам:

– Вчера мистер Ролинс привез в город того мальчишку с реки. Господи, что за вид! Волосы до плеч, комбинезон мешком. Пугливый щенок! Все время в землю смотрит.

Другая девочка отозвалась:

– Моя тетка, что работает в школе, экзаменовала его. Она считает, что он чересчур тихий. Не говорит ни слова, пока мистер Ролинс его не заставит. И она говорит: бедная Дебора Торн, как она, должно быть, боится.

Лейни услышала эти слова, как только вошла в класс, и оцепенела на пороге.

– Почему? – ахнула она.

Ее опять охватило отчаяние. Она не сделала ничего плохого, почему же с ней обращаются как с пленницей?

Более того, папа сказал, что она больше никогда не увидит Колли.

Ни Тина, ни ее приятельница совершенно не смутились. Они сгорали от любопытства.

– Да из-за тебя и из-за него, вот почему, – сказала Тина.

Лейни взглянула на ее подругу и твердо заявила: – Мы не делали ничего такого, из-за чего маме следовало бы волноваться.

Она очень надеялась, что ей удалось не покраснеть.

– А моя мама говорит, что он уже мужчина, – сказала Тина, твердо убежденная в том, что Альме Форбс о противоположном поле известно решительно все. – Он знает, какими нехорошими вещами можно заниматься с девочками.

– И ты думаешь, – гневно закричала Лейни, – что мы с ним этим занимались?

От прямого вопроса подруга Тины замялась.

– Этого я не говорила, – пробормотала она.

– Так говорит твоя мама. Ты должна ей сказать, что это ложь. Да, наверное, в Спрингсе Колли ни с кем не разговаривает. Но и я бы не стала на его месте, если бы обо мне отзывались так, как ты отозвалась о нем. Он такой же человек, как и все.

– Он дикарь и язычник, – произнесла свой вердикт Тина точь-в-точь таким же тоном, как частенько выносила свои суждения ее мать.

– Ничего подобного. Он просто Колли, и все.

Лейни смотрела девочкам в глаза, тщетно стараясь убедить их в своей правоте.

– Ну, тебе-то лучше знать, – сказала Тина и хихикнула.

Осенью Уэй был исключен из школы на три дня за драку с Эрнестом Тейером. О причинах драки он не распространялся, но Лейни знала: Эрнест что-то сказал про нее и маленького колдуна.

Позднее, когда радостное ожидание Рождества сменилось морозным утром нового года, папа принес домой известие: Колли исчез.

Речной мальчишка скрылся с фермы. Сбежал, как сообщила девочке Надин при их очередной встрече. Горячие слезы брызнули из глаз Лейни.

Индиан-Спрингс с удовлетворением воспринял эту новость. Именно этого, решило общественное мнение, Альберт и должен был ожидать от подобного мальчишки.

Лицо мамы светилось, как рождественская свечка, папа стал веселым, как бывало прежде.

А по ночам Лейни, оставшись одна в комнате, прижимала ладони к сердцу, стараясь заглушить боль.

Колли покинул дом Альберта на следующий день после разговора со стариком о матери. Со стола в комнате, которую Альберт именовал своим кабинетом, пропало двести долларов. Возможно, Колли украл эти деньги, а возможно, Дьявол задолжал их за шестнадцать лет работы Колли на ферме.

Колли знал, что Спрингс находится к востоку от фермы, поэтому отправился на запад по заснеженным полям.

Первые две ночи он провел в сараях, питаясь как придется. На третий день, когда Колли наконец выбрался на шоссе, пошел снег. Закусочная на обочине была открыта, в ее окнах уютно горел свет, и Колли, замерзший и умирающий от голода, вошел туда и попросил чего-нибудь поесть.

Хозяйка закусочной, которая управлялась с заведением совершенно одна, взглянула на синего от холода парня с длинными черными волосами и предложила ему бесплатный ужин. Когда он поел, она предложила ему ночлег в задней комнате, а он, в свою очередь, качал насосом бензин, когда какой-нибудь бедолага подъезжал к закусочной и спрашивал горючее.

На следующее утро хозяйка предложила ему постоянную работу и кров, и Колли ничего не оставалось, кроме как согласиться. Хозяйке был нужен помощник, так как ее муж умер полгода назад.

Ее звали Розой, и она была на пятнадцать лет старше Колли.

Когда наступил март, она пригласила его в свой дом, который располагался на боковой дороге в полумиле от закусочной. Колли поужинал с хозяйкой и впервые не отправился в свою постель.

Когда он стал прощаться, она удержала его. И тогда он потерял сначала рассудок, а затем – невинность.

Она заснула, а он еще долго лежал и смотрел на игру теней на потолке незнакомой комнаты. Ему встретился человек, такой же одинокий, как и он сам. Конечно, ему понравилось то, чему Роза обучила его, понравилось настолько, что он знал: как только представится возможность, он повторит это занятие. Он знал это не хуже, чем собственное имя.

Но сердце его оставалось куском льда. Нет, не этого он искал.

Роза сладко спала рядом с ним, он ощущал ее запах. И тогда к нему пришел ответ.

Синие смеющиеся глаза, темные губы, изящный рот. Лейни.

Нет!

Что делают в его голове мысли о ней? Ему не нужны эти мысли. Он дальше от нее, чем когда-либо, и разделяют их отнюдь не только мили. Он перешел черту, отделяющую детство от зрелости, невинность от опыта. А Лейни осталась по ту сторону.

Он предал ее, сам не понимая как.

Внезапно Колли затосковал по Лейни, по ферме и речке, затосковал до боли. И он не мог справиться с этой болью – такой сильной она оказалась.

Спрингс остался позади. Теперь нужно жить в настоящем. У него есть дом, пища, женщина.

Он ни в чем не знает нужды. Кроме нужды сердца.

Семнадцатый год своей жизни он провел в качестве любовника Розы. Жаркое лето миновало, пришла пора урожая.

Однажды на рассвете, когда желтизна уже тронула листья, а в воздухе пахло осенью, Колли вышел из дома Розы и зашагал к закусочной, чтобы открыть ее. И увидел на стоянке грузовик Дьявола. Старик сидел в кабине и ждал. И с ним была Надин.

Колли удивился самому себе: так приятно ему было их увидеть. Не их, а Надин, мысленно поправился он.

Выбираясь из кабины и опираясь сухой ногой на землю, старик проговорил с усмешкой:

– Так вот, выходит, на что ты променял ферму.

– Я бросил не ферму, – коротко ответил Колли.

– Хорошо, ты ушел от меня. Недалеко же ты забрался. Мне уже на четвертый день стало известно, где ты. Значит, ты убежал потому, что решил, будто я в чем-то серьезно виноват перед тобой. В чем же? Я не стал лезть под обвалившийся потолок каменоломни ради людей, которых не знал. В отличие от Броди. А ведь он знал, что у него скоро родится ребенок. Я не продавал свою плоть и кровь за деньги. В отличие от твоей матери. И она поступила мудро, так как если бы она попыталась убежать с тобой, я затравил бы ее собаками. Как ни суетился Джеймс вместе со своей разлюбезной Тересой, я не дал им уговорить себя и не бросил тебя. Ты – мой наследник, такой же, как и Престон. Так в чем моя вина?