Жестокая нежность. Макс: сын как отец - Ирина Гутовская Страница 34

— Верю. Не оправдывайся, и в обиду не дам — ничего не бойся, — прижал Тину к своей груди, зарывшись носом в её густые волосы. — Но это далеко не всё…

— Макс… — она перебила меня и вырвалась из объятий. Взглянула недовольно. — У нас сегодня утро «сюрпризов»? Полицейский за мной пришёл, так? — «не об этом я собирался сказать».

— Он повестку принёс. Сходим вместе к следователю, дашь показания — это простая формальность, — «хотя для подстраховки — всё равно приглашу адвоката».

— Какие показания?! — Тина, ожидаемо, возмутилась. — Откуда мне может быть известно, кому понадобилось устраивать разборку? Я с Викой и не общалась толком на твоём дне рождении, в подружки не навязывалась ей, по сути — малознакомы и виделись всего пару раз. Если у кого и есть повод для мести, так это у неё… я должна опасаться, а не наоборот…

— Согласен. И обо всём поговорим в полиции, — аккуратно сжал её плечи. — Успокойся, держи себя в руках. Всё будет хорошо — обещаю.

Она шумно выдохнула и кивнула.

В этот момент в дверь позвонили.

Дальше порога в квартиру я не впустил полицейского. Тина быстро расписалась в получении повестки, после чего мужчина ушёл, напоследок напомнив об ответственности за неявку на допрос без уважительной причины.

«А ведь день так хорошо начинался…».

Глава 32

— Макс, а что насчёт ребёнка? — моя девочка смотрит внимательно и пытливо. — Если Вика в больнице лежит, то там не могли не заметить беременность и не подтвердить её наличие. Или ты уже в курсе и об этом тоже решил не говорить? — «опередила меня своим вопросом».

Я не собирался скрывать, в любом случае рассказал бы обо всём, просто изначально не хотел грузить излишней информацией, которая, вероятно, не имеет никакого значения — для наших с Тиной отношений уж точно, вне зависимости от результата. И впредь не стоит замалчивать проблемы, раз ситуация приняла иные обороты, стремительно набирающие скорость…

— Со слов врача, Виктория находится в положении и есть угроза выкидыша.

— Вот как… — она расстроено вздохнула. Поплелась на кухню и, не оборачиваясь в мою сторону, уточнила: — Со слов врача… Неужели, ещё остались сомнения?

«Сомнений полно — вагон и маленькая тележка» — и во всём надо разбираться постепенно. Нескончаемый поток терзающих мыслей теперь не даст покоя, пока всё не выясню — не угомонюсь…

— Послушай… — иду следом. А приблизившись сзади, мягко сжал её плечи: — Чем бы эта история ни закончилась, между нами ничего не изменится, — не устану повторять это.

— Возможно, сейчас так не думаешь… но с рождением ребёнка многое изменится, твоё мнение, в том числе… жизнь потечёт в новом русле… это необратимо… — Тина опёрлась ладонями на стол, опустив голову. — Я даже завидую Вике, у неё будет часть тебя — малыш навсегда вас свяжет… А ты рад? Поздравлять или как? Одно дело лишь предполагать, что вы станете родителями, и совсем другое — столкнуться перед фактом, — она шмыгает носом.

«Именно по этим причинам не спешил поднимать данную тему, догадываясь, как эмоционально моя девочка отреагирует» — мной двигала исключительно забота, поэтому решил ненадолго отложить разговор.

Да и нечего тут обсуждать — не рад таким обстоятельствам, а когда это касается Виктории — тем более. И есть ли беременность? На фоне всех прошедших событий — верится с трудом. Больше напоминает выверенный до мельчайших деталей план. На какой итог она рассчитывает? — непонятно, зря только надеется на что-то.

Отчасти, согласен — некоторые перемены неизбежны, хотя в глобальном смысле это ничего не значит, и я не обязан жениться, создавать семью с нелюбимой женщиной. Ну и для начала надо добыть неопровержимые доказательства.

— Плачешь? — прислонился лбом к макушке Тины, вдыхая сладкий ванильно-мёдовый аромат волос.

Она резко развернулась и прильнула к моей груди, крепко обнимая торс:

— Я люблю тебя… я не смогу без тебя… я же сдохну без тебя… — судорожно всхлипывает, глотая слёзы.

— Посмотри в глаза, — приподнял её лицо, обхватив подбородок пальцами и удерживая его, чтоб не прятала взгляд. Второй рукой смахнул солёную влагу со щёк. — Не накручивай себя и не развивай мрачный сценарий, повода для волнений нет, — «а почему так происходит, из-за чего моя девочка мучается от неопределённости и неизвестности — несложно представить, ведь о своих чувствах я не сказал ни разу» — и к таким откровениям не готов, описать всё творящееся со мной я пока не в состоянии, но и молчать не стоит: — Ты нужна мне.

— Будем считать это признаниями, — Тина мгновенно преобразилась, улыбнулась — от грусти не осталось ни следа. — Уверена — любишь, а то, что озвучить вслух не можешь, объясняется просто — ты ещё никому не говорил этих слов. Я права?

— Какая догадливая…

— Значит, я буду первой. Первой и единственной.

«М-м-м… моя собственница» — склонившись к её губам, жадно поцеловал.

Как бы ни хотелось обращаться к другу, учитывая, чем закончилась наша последняя встреча в клубе, когда отмечали мой день рождении, но пришлось задвинуть внутренние противоречия подальше и забыть о разногласиях.

Позвонил ему, вкратце рассказал обо всём и попросил приехать ко мне домой.

Эрик — лучший адвокат, которого я знаю, и, несмотря на довольно молодой возраст, он уже успел сделать удачную карьеру. Зарекомендовал себя как профессионал. Известен своим подходом в работе: наглый, беспринципный, упёртый, пробивной, настойчивый, в хорошем смысле — циник, умеет беспристрастно и непредвзято давать оценку происходящему. А главное — любит разбираться в запутанных историях и мутных схемах, разоблачать людей, раскрывать тайны и доводить начатое до логического завершения.

Одиозная личность — что касается непосредственной деятельности, немало публичных скандалов связано с ним, зато ни одного проигранного дела в послужном списке не имеет.

Раньше его дед, Гартман Филипп Абрамович, ныне покойный, занимался всеми спорными вопросами нашей семьи, если возникала потребность в грамотной юридической помощи.

Теперь внук стал приемником. Продолжает соблюдать традиции: трудится в этом направлении и добился существенных успехов за несколько лет, заматерел, а репутация работает на него — кому-то