Первые (СИ) - Палла Иоланта Страница 34

Жанна замолкает, а у меня рябит перед глазами. Прижимаю руку к губам и не сдерживаюсь. Начинаю плакать.

44

Сегодня мой мир в очередной раз сотрясается. Не просто дребезжит, а с силой раскачивается. Я ударяюсь о его стенки, болезненно скукоживаюсь и пытаюсь смягчить столкновение, обняв себя руками. Слез больше нет. Есть лишь дыра в грудной клетке. Она постепенно затягивается, но боль не уходит. Мне сложно принять правду, особенно, когда ее озвучила мама. Я состыковываю все слова, действия и последствия. Картинка получается отнюдь не радостная. Мне плохо.

Жанна не стала настаивать на своем присутствии и после нашего разговора, когда я успокоилась, сразу же покинула квартиру, оставив легкий аромат парфюма и горький привкус во рту. Я все понимаю, но перевернуть привычный уклад и отбросить обиду в сторону не так просто, как может показаться. Я буквально ломаю себя. И пока не могу слепить новую версию Лизы, как бы мне этого не хотелось.

Телефон лежит передо мной. Я жду, что Маршал снова проявит инициативу. Не хочу выглядеть навязчивой. От каждого уведомления вздрагиваю и разочаровываюсь. Да, есть желание поговорить именно с ним, поделиться этой болью, которая сжигает внутренности дотла, но я не решаюсь набрать его номер. Что-то мешает. Будто по рукам бьют. Так и лежу в темноте, глядя на смартфон, будто он по взмаху волшебной палочки оживет.

Около полуночи экран загорается, показывая мне имя абонента, который рьяно добивается моего внимания.

— Ин, — выдыхаю, принимая вызов. Включаю громкую связь, потому что в руках нет сил, как и во всем теле. По мне будто катком проехали. Несколько раз. Туда-обратно. И так раз сто.

— Как дела, подруга?

— Великолепно, — сухо отзываюсь. Бодрый и заряженный голос Ростовой никак не действует на меня.

— С Маршалом виделись? Он искал тебя, Лабукову звонил. Что-то случилось?

Из меня лишь тяжелый вздох вырывается. Не знаю, как нахожу в себе силы рассказать Инне обо всем, что произошло. Она охает и ахает, после чего решает резко сорваться ко мне. Конечно, я понимаю причину ее активности. Ростова не хочет находиться дома с родителями, которые давят на нее и указывают, как поступить лучше, с кем общаться и за кого замуж выходить.

Поднимаю свое тело, стараюсь ни о чем не думать и принимаю холодный душ, чтобы хоть немного взбодриться до приезда Инны. Она врывается ко мне, как ураган. Глаза горят. На щеках румянец. От той Ростовой, которая уныло вешала нос, не осталось и следа. Даже пугает такая кардинальная перемена.

— Помиритесь, — таков ее вердикт. — Я ему звонила, чтобы дополнить, что разговор о твоей матери, что ее видели, но он не ответил. Глупо так получилось.

Пожимаю плечами. Я, сама того не понимая, надавила Антону на больное место. Да, я еще не забыла о выставке, о том, как он поступил, зачем это сделал. Да, я опасаюсь, что история вновь повторится, но сейчас эти сомнения меркнут. Я хочу оказаться с ним рядом, обнять, уткнуться носом в плечо и дышать им. Глубоко. Во всю мощь своих легких. С Маршалом я мгновенно успокаиваюсь. Осознание бьет током по клеткам. Сразу становится жарко. Стыдно за свое молчание и попытку скрыть разговор с его отцом.

— А она все не успокаивается, — гневно выдает над ухом Инна и припечатывает телефон к кровати, — может, отмутузим ее за углом, а?! Бесит!

Я перевожу взгляд на экран. Там Кристина радостно визжит, на заднем плане Антон… Видео короткое, но посыл понятен без слов. Он снова с ней…

— Лиз, ты чего?! Понятно же, что эта крыса опять вам поднасрать решила! — Ростова трясет меня за плечо, но я лишь губу кусаю, пытаясь погасить внутри каждую эмоцию. На сегодня их слишком много. Я уже не могу справляться. — Сейчас, — цокает Инна, брет телефон и набирает кому-то, — тебя не учили быстрее брать трубку?!

— Наташ, харэ, — усмехается Кирилл. Вместе с его голосом из динамика летят другие звуки. Музыка. Смех. Визг. — У нас тут весело. Приедешь? Скрасишь мне вечерок, любимая.

— Иди к черту, олень, лучше скажи, что там Кристина творит?! — нетерпеливо осведомляется Ростова, а я перестаю дышать в ожидании ответа. — И каким боком рядом с ней Антон?

— Каюсь, — зевает тот в трубку, — сам ему позвонил. Русланова дичь творит, а успокоить ее может только Тоха.

— В смысле дичь творит?

Ростова скашивает на меня взгляд и пожимает плечами, мол, видишь, а ты переживаешь.

— В прямом, Наташенька, — Кирилл тяжело вздыхает, — пьет все, что ей подсовывают, танцует на столе, сдергивает с себя одежду. Весело, в общем.

— А сам ты не мог ее успокоить? Обязательно Маршала втягивать? У него так-то девушка есть, или ты забыл?

— Какая ты грозная, любимая, — посмеивается Лабуков, — нет. Эта… Кх-м-м-м, девушка меня не слушает. Да и возиться с ней не барское дело, понимаешь?

— Отбой, барин, — Инна скидывает вызов и упирается в меня взглядом, — вот и выяснилось, а то публикует тут провокационные сторис. Понятно, что рассчитано на то, чтобы тебя задеть. Все, приди в себя, Лиз! — Ростова откидывает телефон в сторону, а я продолжаю сидеть на кровати и смотреть на нее.

— Что между тобой и Кириллом? — спрашиваю ее, чтобы не думать о том, как и где сейчас проводит время Антон. — И не переводи тему на меня и Антона. Что ты задумала?

Инна нервно усмехается и не спешит раскрывать тайну, будто сомневается, стоит ли мне доверять. Я тараню ее взглядом, умоляю отвлечь меня от всех тех чувств, которые оголены до предела, и она сдается. Садится рядом, некоторое время молчит, а потом посвящает в свой секрет.

45

Поймать волну спокойствия не просто сложно. В моем случае нереально. За ребрами хрустит все, словно кто-то включил кухонный комбайн и решил перемолоть внутренние органы в фарш. Я несколько часов гоняю по городу, собирая штрафы на каждом углу, после чего торможу около спорткомплекса и тупо смотрю в лобовое, переваривая произошедшее. От недоверия Лизы ломает. Скриплю зубами, пытаясь сохранить баланс. Не получается. Эмоции разгоняются. Топит в основном злость. На себя в большей степени. В меньшей на отца, который не находит времени на разборки с женой, но успевает влезть в мои отношения с Кирьяновой. Как поступить с тем, что имею на данный момент, не представляю.

Желание выбить из себя все чувства с помощью спорта гаснет, и я завожу мотор, уезжаю на окраину города, выбираюсь из тачки и курю, глядя на то, как город погружается в темноту. От приобретенного спокойствия не остается и следа. Я тупо сжимаю кулаки, ищу оправдание молчанию Кирьяновой и не нахожу. Для меня любой повод скрыть правду, как черное пятно, а потом меня накрывает…

Осознание того факта, что сам не лучше. Намеренно обманывал, втирался в доверие, а позже ударил ножом в спину. Все это по второму кругу убивает. Во рту появляется противная горечь, от которой я не могу избавиться, даже с помощью жвачки. Сажусь за руль, когда ветер выбивает из меня всю спесь. Грею руки, растирая их друг о друга, врубаю печку на максимум и тянусь к телефону, чтобы позвонить Лизе. Хочу услышать ее, несмотря на то, что во мне все еще закипает злость. Вот только палец не успевает нажать на кнопку вызова. Айфон начинает вибрировать в руке.

— Тох, — без приветствий орет в динамик Лабуков, — нужна твоя помощь! — перекрикивает музыку и посторонние шумы на заднем плане.

— Подробностей добавь, — без особого энтузиазма отзываюсь, пока он на кого-то ворчит.

— В общем, засада, Маршал, — видимо, выходит из помещения, потому что ор становится тише, а дыхание друга громче, — Крис с катушек слетела. Я ее сейчас еле от двух мудил вырвал. Подсовывали ей коктейли и хотели утянуть в ВИПку, — стискиваю переносицу пальцами и крепко зажмуриваюсь.

Крис меня, конечно, в край задолбала.

— Слушай, она косячит жестко, но послушает только тебя. Мне вообще насрать, если по чесноку, но не хочется, чтобы кто-то разложил ее на столе в клубе, пока она в отрубоне, — Кир зевает, а у меня волосы на всем теле дыбом становятся. Всё-таки все детство вместе прошатались. Совесть просыпается совсем не вовремя. — Мы забурились, как обычно. Забери эту дуру, а то реально уже напрягает.