Вера Колочкова - Спасение утопающих Страница 34

Она вдруг замолчала, шла молча рядом, всматриваясь в даль улицы. Даша тоже помалкивала, продолжая маяться неловкостью от откровений этой едва знакомой ей женщины. Однако Света сама вскоре неловкое молчание нарушила; повернувшись к ней, спросила резко:

– Чего ж не спрашиваешь, в какую такую стену я лбом ткнулась? Не интересно тебе, да?

– Ну почему же, интересно. Просто нехорошо спрашивать, неловко… Любопытство не порок, конечно, но все же… – пожала плечами Даша.

– Ух ты! Неловко… – засмеялась вдруг Света, с уважением взглянув на Дашу сбоку. – А я вот, знаешь, и слово такое уже позабыла – неловко…

– Ну, тогда рассказывайте дальше! – улыбнулась ей Даша. – Пусть будет все ловко! Что с вами вдруг такое произошло? В какую такую стену вы лбом ткнулись?

– Да в такую! Встала однажды утром и увидела себя со стороны – кукла! Красивая кукла Барби, без души и без сердца. Кукла, заработавшая себе на хороший дом, на красивую машину, на тряпочки-камушки…

– Ну? И что в этом плохого, не понимаю?

– Да маленькая еще, вот и не понимаешь. Не нужно ничего этого женщине, когда ей отдать эти блага некому. Суть у всякой бабы такая, понимаешь? Что бы она ни делала – все должно быть для кого-то. Ради кого-то. Во имя кого-то. Как хочешь, так и назови.

– Ну, по-моему, это вовсе и не проблема – найти того, с кем благами поделиться. Да желающих миллион найдется!

– Не скажи, Дашенька. Не найдется. Если, конечно, алчных пустозвонов в расчет не брать.

Этим, сколько ни давай, им все мало. И их действительно миллион. А я ведь о другом говорю. О настоящем.

– Это о любви, что ли? – грустно переспросила Даша тоном умудренной жизненными ошибками женщины.

– О ней, о ней, Дашенька! Без нее все у тебя имеющееся не несет в себе никакого смысла. Я, когда это поняла, просто в ужас пришла! Скоро сорок стукнет, а у меня пустой и гулкий дом и никакого душевного тыла за спиной. И так мне вдруг простых семейных радостей захотелось! Чтоб с заботами, с обедами, с пирогами…

– И что? Нашли?

– А как же! Я себе Володю сама присмотрела! Так в него мертвой женской хваткой вцепилась – не оторвать! Этому меня не надо было учить, это я умею. Да и он совсем не сопротивлялся. А если у него спросить, так вообще скажет, что это он сам меня по-мужицки добился… Так что я перед Костиковой мамой совсем даже и не виноватая. Как там в кино? Он сам пришел…

– И что? Счастливы теперь?

– А как же! Вполне счастлива! Тем более наши желания, знаешь, в своем исполнении иногда и меры не знают, – хохотнула она вдруг весело, наклонившись к Даше. – Раз захотела, мол, полный дом народу, так и на тебе, получай! Вскоре и Костика его мама к отцу на жительство отправила. Володя так рад был! А теперь и еще прибавление в семействе грядет неожиданное…

– Я не поняла, Свет… Так вы рады?

– Ой, господи, да рада, конечно! Очень даже рада! Всем места хватит. А главное – есть о ком заботиться. Костика с Наташей по институтам хорошим определим, а сами с Володей будем с внуком возиться. Я даже и няньку уже приличную подыскала…

– А если она не согласится?

– Кто? – недоуменно уставилась на нее Света.

– Да Наташа! А вдруг она не согласится у вас жить?

– Как это? Почему?

– Ну, она у нас девушка себе на уме… Да и вообще… У Макарки же совсем не Костик отец…

Света вдруг взглянула на нее лукаво-снисходительно и рассмеялась весело и потрепала Дашу за локоток, просунув под него маленькую юркую ладошку. И замолчала. Шла, улыбаясь своим каким-то хорошим и хитрым мыслям. Вроде того – пооткровенничала я с тобой слегка, да и хватит с тебя, милая девушка. Глупая еще, мол, не понимаешь тонких моих женских мыслей. Даша решила даже немного пообижаться от такого неуважения и даже локотком слегка дернула, вытряхивая из-под него Светину ладонь, да потом передумала. Бог с ней, с этой Светой. Странная она какая-то. То с откровениями сама лезет, то молчит загадочно… Можно подумать, загадка тут такая уж сложная… Ясно же все как божий день! Не нужны ей никакие рядом молодые отцы-матери, ей просто ребеночек очень нужен… Крепенький, хорошенький ребеночек. Макаркой зовут. Потому что сейчас это вообще большая редкость – здорового ребенка родить. Стопроцентный риск, природная лотерея… А тут нате вам – готовенький, хорошенький! Раз у самой не получилось, надо у другого взять… И словно в подтверждение Дашиных мыслей она произнесла тихим, будто извиняющимся голоском:

– Отец не отец… Это неизвестно еще, кто там у Костика народиться может…

– В смысле? – удивленно вскинула Даша глаза на свою собеседницу.

– Ну, понимаешь, он хороший мальчик, конечно. Добрый, открытый, честный, но при этом… никакой. Слабенький очень. Весь в любви к твоей подружке утонул, весь до конца отдался. А мужику таким нельзя быть. Тонуть-то он может, конечно, но голову просто обязан на поверхности оставлять! А этот сразу на дно пошел… Так что пусть цепляется за свою Наташу и живет себе в радости. По крайней мере, она его в слабости да бесхарактерности не упрекнет никогда. Уже хлеб…

– Почему не упрекнет?

– Ну, она ж не глупая девочка, насколько я поняла! Не каждой же удается из убогого существования в полное благополучие прыгнуть! Мне кажется, она это прекрасно понимает. И отдает себе отчет в том, что за такие вещи надо быть благодарной. Да и вообще, она мне сама по себе понравилась. Я думаю, мы с ней будем дружить, найдем общий язык. Я ей помогу образование получить, карьеру хорошую сделать… Продвину, в общем, в жизни. А ребеночек ее пусть при нас с Володей растет! Своего не народили, так с внуком жить будем. Он хорошенький такой! А мне, знаешь, так этих эмоций не хватает… Сегодня взяла его на руки, прямо сердце зашлось от счастья. Он агукать будет скоро, потом ножками топать забавно… Прелесть, правда? Чего молчишь?

Даша и впрямь молчала, не зная, что ответить. Конечно, надо было обязательно ответить. Только вот что? Странное дело, но отчего-то очень сильно хотелось нахамить этой сильной и красивой женщине. Прямо всю разрывало ее изнутри от несносного этого желания! Только слова правильные почему-то не находились. Жалко. Желание было, а слова не находились…

– Чего молчишь? – повторила Света, повернув к ней улыбчивое свое лицо. – Прагматизмом моим возмущаешься, да? Иль цинизмом? Скажи прямо?

– Не хочу. Не хочу я вам ничего говорить…

– Ну и правильно. И не говори. Не переживай, Дашенька, жизнь и тебя научит ко всему относиться здраво. Вот подружку твою она этому уже учит, например… Я вообще не понимаю, как бы она в таких условиях выживать стала? Даже ребенка искупать негде.

– Как это – негде? – обиженно вскинула голову Даша. – Мы вчера Макарку в бане купали!