Только (не) трогать (СИ) - Вейден Лана Страница 35

Но после Велком Дринк должно стать легче.

Подхожу к бармену и отдаю купон. Он наливает в бокал жидкость янтарного цвета (лучше не знать, что это такое!), добавляет туда фрукты, лед, и протягивает мне.

Стараясь ни о чем не думать, пью и морщусь — какой приторный вкус!

— Что-нибудь еще?

Присаживаюсь за стойку и кладу на неё двадцать евро.

— Джин с тоником на все.

Бармен ставит передо мной два стакана. Закрываю глаза, чувствуя, как всё ужасное постепенно становится не столь ужасным. Вот и замечательно, но…

— София! — внезапно доносится над ухом сердитый голос Марка. — Это еще что такое?

Открываю глаза, стараясь сохранить невозмутимый вид.

— Это? — кричу, кивая на джин с тоником. — А разве непонятно? Это — мои невыплаканные слёзы после общения с вами, а это, — показываю ладони, на которых остались шрамы от падения в парке, — меня зацепили острые грани вашего интеллекта! Еще какие-то вопросы есть?

— София, хватит! Пойдем, — он кладёт руку мне на плечо.

Я тут же ее сбрасываю. Беру стакан и залпом выпиваю коктейль.

— Никуда я с вами не пойду!

— София, что ты хочешь мне доказать?

Мы пытаемся перекричать музыку.

— Ничего! Я просто хочу веселиться! Как все нормальные люди! Потому что я — такая же, как и все люди! Не верите? Вот, смотрите!

Выпиваю второй стакан. Вскакиваю со стула. Расстегиваю куртку. Улыбаясь, распускаю волосы и начинаю перед ним танцевать.

— Ну как вам такое?

Мне и правда становится весело. Страхи притупляются: я готова к любым подвигам.

— Ты ведь знаешь, что так проблемы не решишь? Только хуже сделаешь!

— Повторяю: у меня нет проблем! Кроме вас, конечно! Уходите!

— Всё, хватит! — он хмурится, хватает меня за талию, прижимает к себе и тащит к выходу.

— Что за сам… сам…

Полностью выговорить «самоуправство» не получается.

Упираюсь. Бью его по рукам, пытаясь вырваться, но на нас никто не обращает внимания.

На улице Марк прижимает меня к фасаду соседнего дома — так крепко, что невозможно пошевелиться. Глаза сверкают — заметно, что он вне себя от злости.

— Что вы…

— Молчи! Слушай. Меня. Внимательно. Твои приключения закончились. Сейчас мы вернемся в гостиницу, и до утра ты уже никуда не выйдешь. Даже если мне придётся тебя связать.

После этого он меня отпускает. Чувствую, как кружится голова. Вдохнув свежий воздух, топаю ногой.

— Нет! Возвращайтесь, куда хотите, а я пойду на Лейденскую площадь. Думаю, я имею полное право туда сходить.

— Ты. Пойдешь. В гостиницу.

Его вид не даёт усомниться: если продолжу упрямиться, мне не поздоровится.

Но внутри вдруг просыпается другая София — отчаянная, хитрая, безрассудная. Почему-то возникает безумное желание сломать этого человека, подчинить своей воле — хоть на короткое время. Выиграть — даже если потом придётся заплатить за это высокую цену.

Я склоняю голову, умоляюще складываю руки и говорю срывающимся голосом:

— Ну пожалуйста… Марк…

Первый раз в жизни я обращаюсь к нему по имени.

Потом поднимаю голову и смотрю ему в глаза. Покорный взгляд даётся на удивление легко. Касаюсь рукой его плеча.

— …для меня это очень важно…

Вижу, что он в замешательстве.

— … может, больше такой возможности уже никогда не будет!

Марк колеблется. Смотрит на меня всё так же хмуро и сердито. Но в конце концов соглашается:

— Ладно. Я тебя туда отведу.

Подпрыгиваю от радости.

— Спасибо-спасибо-спасибо!

— Только молчи!

— Конечно-конечно! Уже молчу, тсс… — делаю вид, что прикладываю палец к губам.

Голова еще кружится, перед глазами скачут цветные пятна, ноги подгибаются, но внутри все ликует — первая победа за мной! Теперь осталось сделать так, чтобы этот вечер Майер запомнил на всю жизнь.

Залитая огнями Лейденская площадь содрогается от громких звуков: выступают уличные музыканты.

«Go, go, go! Ale, ale, ale!»

Несмотря на боевой настрой, всю дорогу в животе тревожно покалывало, а теперь снова нападает непринуждённая беспечность. Начинаю хлопать в ладоши и двигаться в такт музыке.

— Ты обещала вести себя прилично! — недовольно говорит Марк.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А вот и ничего подобного! Я обещала всю дорогу молчать! И молчала. Но сейчас — извините. Это — моя площадь, и я имею право делать здесь все, что захочу.

Марк застывает, словно я застала его врасплох, но быстро приходит в себя.

— Всё понятно. Возвращаемся назад.

— И никуда мы не возвращаемся! Впрочем, сами можете идти куда угодно!

Помахав ему рукой, протискиваюсь сквозь толпу, окружившую музыкантов. Многие снимают выступление, значит, Марк меня не тронет — ему такая «слава» точно не нужна.

Музыкантов двое: оба — мужчины средних лет. Закончив играть, они начинают говорить между собой по-русски: «Ну что? Еще часик — и по домам?»

Краем глаза замечаю, что Майер никуда не ушел. Возникает идея, как позлить его еще больше.

Подхожу к одному из музыкантов:

— Здравствуйте! А можете сыграть какую-нибудь русскую песню?

Мужчина цепляет взглядом мою грудь.

— Как тебя зовут, красавица?

— София.

— София, для тебя мы сыграем что угодно! Заказывай.

— Что-нибудь про любовь.

— Про любовь надо петь дуэтом, — на лице мужчины появляется хитрая улыбка. — Ты мне поможешь?

— Без проблем! Что будем петь?

— Ну, например, «Еще минута».

— Напойте.

— «Еще минута, и я держу твои ладони осторожно…»

— Слышала, но слов не знаю.

— А «Дороги»? «Ведь одна из дорог все равно меня приведет к тебе…».

— Эту вообще не знаю.

— Можно еще «Мир без любви». Хотя ее ты тоже вряд ли знаешь.

— «Так же синей ночью звезды в небе кружат»?

— Угу.

— Вот ее как раз знаю. Бабушка моя этот фильм очень любила.

— Значит, договорились.

— О чём это ты договариваешься? Пошли отсюда немедленно, — слышу над ухом сердитый голос Марка.

Он пытается взять меня за локоть, но я изо всех сил бью его по руке.

— Никуда я с вами не пойду!

— Это твой парень? Муж? — интересуется музыкант, рассматривая Марка.

— Боже упаси!

— А кто тогда?

— Да понятия не имею. Прицепился какой-то по дороге.

Музыкант, кажется, мне не верит — загадочно усмехается в ответ. Но от обещания не отказывается. Командует:

— Серёга, давай!

Второй музыкант начинает играть вступление.

Марк хмурится и скрещивает руки на груди.

— Если ты сейчас же…

— Ой, ну как можно быть таким занудным? Я ведь для вас стараюсь! Вы же хотели развлечься? Так вот — сейчас будет песня специально для вас…

— София, ты…

Я его больше не слушаю — прячусь за спинами музыкантов, но во время первого припева выхожу вперед и начинаю подпевать:

«Так же синей ночью звезды в небе кружат, Так же утром солнце светит с вышины, Только для чего он и кому он нужен Мир, в котором люди друг другу не нужны?[7]»

Во время второго припева прижимаю руки к груди, а потом протягиваю их к Марку.

«Так же гаснет лето и приходит стужа, И земля под снегом новой ждет весны, Только мне не нужен, слышишь, мне совсем не нужен, Мир, где мы с тобой друг другу не нужны!»

Раздаются аплодисменты, я отвешиваю поклоны. Марк снова хватает меня за руку: — Ну всё, хватит дешёвых комедий! — и тянет в какой-то переулок.

Я больше не упираюсь: почему-то мне очень смешно. Давясь смешками, кричу:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Люди, это — Лейденская площадь! А я — София Лейден!

— Ты — чертова лейденская банка[8]! — сердито бормочет Марк.