Папа в окне напротив (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна Страница 35

- Ладно, я завтра с ней поговорю сам. Хорошо?

- Пожалуйста, было бы просто отлично.

- Могу я тебя тоже попросить кое о чем? 

- Можешь. 

- Если уезжаешь куда-то или встречаешься с кем-то из моих друзей, я хотел бы знать об этом. 

- Ты ревнуешь?

- Люблю быть в курсе всего, что меня касается. 

- Ты ревнуешь, - не отвечает, но крепче сжимает руль и лукаво улыбается, — Это же твой друг, Егор. 

- Вы пропали. Ты сбрасываешь. Он говорит, что увез тебя. Я бы сам с тобой съездил. 

- Думаю, в медицинских терминах, Валера разбирается лучше тебя. Знаешь, как он этого врача на лопатки уложил? 

- Представляю. Он мне пересказал, вкратце. 

Вопрос с Катей не понятен, но так и быть оставим его до завтра. 

- Так куда мы едим?

Егор сглатывает и бросает на меня быстрый взгляд. 

- Надо встретиться с… тем, кто сбил твоих родителей. 

- Что? С кем? - Переспрашиваю, давая себе подумать об этом вслух.  - Не буду я ни с кем встречаться! Это кто-то из твоих друзей, да? Хочешь его отмазать?

- Нет. Не совсем. 

- Я так и знала, что этим закончится! Сначала напугали, втерлись в доверие, а потом, давите на жалость? 

- Остановись. Все не так!

- Не так? А как? Ты его не знаешь? 

- Это двоюродный брат моего друга. 

- Аха… Можешь остановить. Я дальше не поеду. 

- Я против вашей встречи, но Рома просил. Его брат хочет поговорить с тобой. И я ничего не подстраивал. Честно. Я даже на встречу Рому позвал, потому что одну тебя, отпустить не могу. А без него я боюсь не сдержусь, и что-нибудь сломаю тому уроду. Ты забыла что ли, что мне тоже досталось? 

- Мне все равно, кто чей брат и кто кому друг!

Я вспоминаю, как Егор и тот мужчина, переглядывались в прокуратуре. Они узнали его тогда. Решали, что делать, но ничего лучше, чем запугать меня, не нашли. Хорошо, что я не успела ему рассказать о Кате. Она как будто поняла это раньше Егора. А меня, словно закутали в кокон лжи. Все их действия были направлены на то, чтобы выгородить очередного друга. 

- Зачем меня везти, если у меня и так нет выбора? Вы же решили абсолютно все? Если не заберу, то вы, причините вред Кате, потом - мне. 

- Просто выслушай его, хорошо? Никто тебя не заставляет, и я не знаю, о чем он хочет поговорить, но догадываюсь. 

- Я тоже догадываюсь! Ни видеть, ни слышать его желания нет!

Паркуемся возле какого-то бара или клуба. Первый раз тут и от этого еще больше не по себе. Новые места настораживают своей непредсказуемостью и неизвестностью. 

Я понимаю, что интуиция не подвела, как только мы оказываемся внутри. Высокая сцена с танцующими там девушками в одном белье. Слишком громкая музыка. Как будто надо заглушить голоса тех, кто тут проворачивает махинации.  Слишком много нетрезвых лиц, алчно глядящих на сцену. И я в своей короткой зимней куртке, темных джинсах и сапогах-дутиках как чукча. 

Егор все также крепко держит за руку и, кажется, пытается меня заслонять от этого, направляясь в какое-то определенное место. Пальцы потеют в его ладони. Одна бы я точно тут никогда не оказалась. 

Как под гипнозом каким-то иду. Ноги плохо слушаются. Дышать тяжело. 

Закрытая комната. Никаких окон. Полумрак. Небольшой стол, много разной еды. Телевизор на стене. В углу шест. Хорошо хоть там никого нет. И двое мужчин за столом.  

Егор здоровается с первым, выглядящим как с обложки Forbes, пожимает ему руку и, притягивая к себе, хлопает по плечу. Слишком дружеский жест. Он так здоровается не со всеми. На второго только смотрит. 

- Онежа, Роман, - отступает Егор, представляя меня.

Брат, друг… Внутри все смешивается и я не понимаю, кто здесь в какой роли выступает. 

Роман, заинтересованно улыбаясь, протягивает мне руку, но я не подаю свою в ответ. 

- Что вы от меня хотите?

- Давайте присядем. Разговор деликатный. - Отвечает парень и рассматривает меня. Ну что? Надо было сказать, что тут дресс-код. Может быть я бы и оделась соответствующе. - - Мы тут кое-что заказали, но если хотите можно выбрать другое. 

Напряжение искрит так сильно, но у меня начинают покалывать кончики пальцев. Я смотрю на второго мужчину. Тоже молодой. Чувствует себя так спокойно, уверенно. Ест с аппетитом мясо с картофелем.  

Егор отодвигает мне стул, но я не сажусь.

Мне как вообще сидеть за одним столом с ними? И, если Роман тоже не садится, ждет, когда сяду я, то второй не думает о каких-то манерах.

- Это мой двоюродный брат Семен. - Кивает Роман на парня слева от себя.  – Может, присядем лучше? - Откашливается, как будто ему тоже неудобно. 

За день я всего пару кружек кофе выпила из автомата и есть ужасно хочется. Тем более на столе столько всего вкусного, но воротит от всего этого. Накатывает тошнота. Семен… Фотографии его я не видела. А вот имя хорошо въелось в память. Семен вытирает салфеткой рот и небрежно бросает смятую бумажку на стол. 

- Садись, - приказывает мне так, что я чувствую себя тут виноватой.

- За одним столом с ним я сидеть не буду.

Трое мужчин и я. И вроде как Егор на моей стороне, но что там на самом деле у него в голове, я не знаю. Но у меня всегда есть козырь, который я могу использовать в любой момент. Наша дочь.

- Что ты! Какие мы правильные! Думаешь на тебя ничего нельзя нарыть? – Смотрит в глаза с ненавистью.

Егор дергается в сторону Семена, но Роман успевает его остановить.

- Не дергайся ты, я хочу найти компромисс. Чтобы всем было выгодно.

- Хах, - вырывается из меня. - Компромисс? 

- Предлагаю сделку. Ты забираешь заявление, а я выплачиваю тебе шестизначную сумму морального ущерба,  естественно не в рублях. Скажем, вот такая сумма. 

Он что-то пишет и разворачивает мне салфетку с суммой в полмиллиона.

Смотрю на это количество нулей и не могу осознать, представить, сколько это. Откуда столько?

Да меня скорее убьют за владение такими деньгами, чем за заявление в полицию.

- Подождите, - вмешивается Роман, - он не с того начал. Семен очень извиняется… - замолкает предлагая тому продолжить самому. 

- Да. Я раскаиваюсь. И приношу вам самые искренние извинения. – Паясничает. А я снова вижу, как Рома останавливает Егора, чтобы тот не кинулся на наглого мажор. – Эй, тише. Отец заболел у меня, девушка бросила, период такой паршивый в жизни был. Я сел за руль пьяный, признаю. Дико ненавидел всех. Но убивать никого не хотел. И в тюрьму не хочу. - Семен этот играет роль мученика, но жалости не вызывает совсем. – Я, правда, раскаиваюсь. И я не хочу в тюрьму. Я жить хочу.

- Да? И я хочу, чтобы моя мама была жива. А нельзя уже. И папа, чтобы здоров был. Тоже нельзя. Почему ты должен жить, а кто-то уже нет? Вы меня пытались убить и напугать.

Бросаю взгляд на Романа. Тот молчит и глубоко вздыхает. 

- Он хоть и мой брат, но я не оправдываю его, Онежа. – Я даже представлять не хочу, если бы мне пришлось быть в такой ситуации. Родной мне человек может сесть в тюрьму, а можно заплатить денег и спасти его. - Родителей уже не вернуть, а деньги хорошие. Ты могла бы жить на одни проценты от них до конца жизни и ни в чем себе не отказывать. Он все равно получить срок. Просто он может быть условным, а может быть нет. 

Это бы в одну секунду решило все мои проблемы. Обезопасило бы меня до конца жизни. Я пытаюсь сосредоточиться и подумать, что делать. Плюнуть на гордость и справедливость, забрать деньги и жить на них. Или пойти на принцип, подставить себя и Катю под возможный удар, но не предавать родителей...

Все молчат. Ждут моего решения. А я смотрю сначала на этого мажорчика, уверенного в себе и своей правоте, потом на его брата, такого же мажора. И, на Егора, который где-то между нами. 

Каждый из них, сейчас, ставит себя на мое место и придумывает реплику, которую скажет в ответ на мое «согласна» или «не согласна».

Это бы в одну секунду решило все мои проблемы. Обезопасило бы меня и Катю до конца жизни. Но, с другой стороны,…