Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце - Вероника Лесневская Страница 35

- Костя, ну помоги мне от нее избавиться, - жалобно просит Славин. Так, будто мы все еще друзья. - Я все, что скажешь, сделаю.

Забывшись, подает мне ладонь, но я не спешу ее пожимать. Брезгую. Вместо этого откидываюсь на спинку кресла и прокручиваюсь в нем.

- Не поверишь, у меня к тебе аналогичная просьба, - кидаю холодно.

- Предлагаю вместе подумать, как это сделать, - разогревается Петя. - Одна голова хорошо, а две – лучше.

Проглатываю победную усмешку. Клиент готов – можно брать горячим.

- Полторы. Или одна с четвертью. Не переоценивай свою значимость. С другой стороны, - опять открываю его папку. – Возможно, в твоих словах есть смысл. Для начала отвлечем Дашу судами, чтобы времени и сил на меня не хватало. В принципе, твоя ситуация не безнадежна. Особенно, если за нее возьмусь я, - набиваю себе цену. - Мне нужно будет переговорить с твоим отцом. И поднять все выписки со счетов. Не суть, мои заботы… - пресекаю его вопросы. - А ты хорошо подумай, чем можешь быть мне полезен.

- Чем? Я на все согласен, - активно кивает.

- Мне нужен компромат на Дашу. Любой. Вплоть до «домашнего видео», - чеканю серьезно, пока Петя судорожно дышит, перебирая в голове варианты. Шестеренки у него явно закрутились. - Если потребуется, ты будешь свидетельствовать против нее в суде. Говорить то, что я тебе прикажу, как магнитофон, - врезаюсь в него взглядом и дожидаюсь слабого кивка. - И результаты ее анализов от врача… ты, пожалуй, тоже принеси.

- Сделаем, Константин Юрьевич, - отзывается, как в старые добрые времена. Будто мы все еще работаем вместе.

- Все, пока проваливай, - ожесточенно выплевываю.

Дважды повторять не приходится. Вслед за тихим «До свидания» - от Славина остается лишь сквозняк. Словно он не юрист, а чертов иллюзионист со стажем. Вот бы еще Дашу научил так мастерски исчезать.

Пытаюсь успокоиться и отвлечь себя работой, но изредка поглядываю на часы. Неосознанно. Планирую время так, чтобы успеть разобраться с делами фирмы до прихода рыжей занозы.

Ловлю себя на мысли, что жду этой встречи. Как глоток свежего воздуха после парной. Странное ощущение. Необычное. Списываю его на профессиональный азарт. Любопытно узнать детали ее развода, раз уж она так отчаянно убеждает меня, что ее обманули. Причем юрист ее мужа - жулик, как она выразилась. Я знаю только одного «жулика», который в состоянии провернуть подобное. И я… в упор не помню никакой Веры Сладковой.

Такую огненную нахалку забыть невозможно. Уверен, она бы мозг мне вынесла еще в зале суда. Подчистую. И потопталась бы каблучками по его разорванным ошметкам.

Нет, я не знал ее до этого дня. Совершенно точно.

В очередной раз покосившись на ролекс, недовольно хмыкаю. Одиннадцать ровно.

И где она? Предлагал же водителя. Но Вера решила проявить никому не нужную гордость. И торчит теперь где-то в пробке. В лучшем случае.

Черт. Проблемная нянька. Заставляет меня нервничать.

Следующие минуты тянутся мучительно долго, и я начинаю отсчитывать каждую.

- Как будто это мне надо, а не ей! - выпаливаю в сердцах, когда длинная стрелка переваливает за римскую цифру четыре. И вскипаю.

Двадцать минут. Вера не охренела?

- Катя, будь добра… - вызываю секретаршу по громкой связи.

И отпускаю кнопку, потому что на пороге наконец-то появляется рыжая. Гораздо свежее выглядит, чем ранним утром. Ухоженная, с ровным макияжем и убранными наверх волосами. Хотя эта ведьма даже с темными кругами, как у панды, умудряется держаться так, будто королева красоты мирового масштаба. И ей слепо веришь, прощая нюансы.

Вот опять я ведусь на цельный образ. И не сразу обращаю внимание, что она запыхавшаяся, с румянцем на щеках и выбившимися из прически прядями. Судя по виду, торопилась и сейчас дико нервничает. Влетает в кабинет после короткого, отрывистого стука и, не дождавшись приглашения, шагает к столу. На ходу сдувает с лица кудряшки. Вредные, как их хозяйка.

Просканировав ее и убедившись, что все в порядке, чуть не выдыхаю с облегчением, но вовремя перехожу на кашель. И принимаю непроницаемый, равнодушный вид. Оперевшись рукой о подлокотник кресла, переношу корпус набок.

- Вера, вы задержались, - строго высказываю ей претензию.

Отчитываю, как нерадивую подчиненную. Хотя своего сотрудника я бы и за меньшую провинность уволил, не задумываясь. Но с Верой мои привычные установки ломаются.

- Машина заглохла, - прячет взгляд, чтобы я не просканировал его «детектором лжи». Но именно по этому жесту я догадываюсь, что она что-то скрывает. - Пришлось ждать такси, - замирает, обхватив свою папку руками и крепко прижав к груди. Будто закрывается от меня. – Простите, - тихо выжимает из себя. Нехотя. Будто одолжение сделала.

- Одиннадцать двадцать. Вопиющее опоздание, - продолжаю дразнить ее. По дрогнувшим ресницам, недовольно сжатым губами и нахмуренным бровям понимаю, что близок к цели. Правда, пока не придумал, что буду делать, когда она взорвется. Но я бы посмотрел на это.

- Я ведь извинилась, - проявляет первые признаки гнева. Но тут же гасит их в себе. И лишь зеленые и голубые искры в прищуренных глазах выдают ее истинные эмоции. В то время как голос даже не дрогнет: - Мне правда очень стыдно, что так вышло, я никогда раньше…

- Вы непунктуальны, - перебиваю ее. - Какой непозволительный недостаток для настоящей бизнес-леди. Я начинаю опять сомневаться в ваших словах, - качаю головой и тянусь за карандашом, чтобы занять руки. Вывожу ничего не значащие штрихи в блокноте. - Вы помните, что будет в случае, если я поймаю вас на лжи? Никакой апелляции, но отрабатывать все равно придется.

- Не поймаете, - фыркает с непоколебимой уверенностью в тоне. – Константин Юрьевич, вы достаточно меня отчитали. Может, мы потратим оставшееся время на более полезные вещи?

Она опускает документы на стол, поверх папки Славина. Но я не спешу притрагиваться к ним. Даю себе еще пару секунд такого своеобразного «отдыха», прежде чем погрузиться в работу.

- Вера, что за намеки? Я думал, вы по делу, - поднимаю на нее взгляд и лукаво ухмыляюсь. – Хотя если вы настаиваете, - вальяжно разваливаюсь в кресле, будто приглашая ее.

В больших омутах одна за другой поднимаются волны. Лазурные, с примесью изумруда. Становятся выше и