Алевтина. Сопротивление бесполезно (СИ) - Арина Голос Страница 35

Жизнь вокруг Али неспешно шла своим чередом.

Сегодняшний день принёс ей чересчур много неоднозначных событий, от которых голова буквально шла кругом. Для неё стало жизненно необходимо — проветриться на свежем воздухе. На прогулке Алевтине всегда удавалось хорошенько подумать и привести в порядок мысли, которые, вот также как сейчас, порой навязчиво роились у неё в голове: Ринберг, Крупельницкий, а теперь ещё и Шабарин практически загнали её в угол. Пока ни одной по-настоящему стоящей идеи, как выпутаться из сложившейся ситуации, у неё не было.

Пока Сенька играл со своими дворовыми друзьями, его мама разговаривала с крёстной по телефону, сидя на больших зелёных качелях, по внешнему виду очень напоминающих садовые. Их совсем недавно установили во дворе многоподъездного дома в самом дальнем углу детской площадки, надежно скрытом деревьями от посторонних глаз. Островская любила это место: далеко от подъезда, но зато обзор отсюда, наоборот, был отличный. Стараясь надолго не терять сына из вида, она продолжала неспешно раскачиваться назад-вперёд, попеременно сгибая и разгибая ноги и едва касаясь кроссовками земли, при этом успевая отвечать на нескончаемый поток вопросов со стороны Евы, которая всё никак не хотела оставить её в покое.

— А что было дальше?

— А что дальше?! Да не было никакого дальше. До конца рабочего дня отпустил, до дома нас довез и уехал по своим делам, — уже совсем нехотя ответила Аля, ведь допрос с пристрастием становился уж очень подробным и, положа руку на сердце, начинал её немного утомлять.

— Вот это я понимаю — мужчина! И что, просто вот так взял и уехал? — не унималась любопытная подруга.

— Да, я же тебе говорю, что просто взял и уехал, — обсуждать Ринберга, пусть даже с лучшей подругой ей не особенно хотелось — слишком противоречивые чувства он у неё вызывал в последнее время. Раньше всё было куда проще и понятнее.

— Слушай, Аль, я вот что подумала… — Ева начала издалека тоном опытной заговорщицы.

— После этих слов мне уже нужно начинать бояться или ещё подождать? — попыталась отшутиться Алевтина, но собеседница совсем не была настроена поддерживать её порыв.

— А вот мне совсем не смешно. Я серьёзно с тобой разговариваю. Может, это твой шанс наконец-то нормально устроить личную жизнь?

— С кем это интересно? — от столь неожиданного предложения Островская сдавленно и даже немного истерично рассмеялась. — Хотя, может, ты знаешь место, где за трёх ненормальных поклонников одного нормального дают? Тогда я только за.

— Ой, да брось ты, Алька, глупости говорить. Ладно, я ещё могу понять: один старый, другой женатый… А Соломонович-то твой чем плох?! Ты сама говорила, что он даже Сеньке понравился. Нет, ты малыша, конечно, любишь, всё для него делаешь, но хороший мужской пример ему тоже не повредит, — Ясная продолжала размышлять вслух. — Ты подумай, пока этот золотой рыб сам плывет к тебе в руки. Может это судьба!

Аля понимала, что все слова Евы продиктованы, прежде всего, заботой о близком человеке, но они ей совершенно не нравились.

— Жан, вот ты вроде большая девочка, а всё ещё продолжаешь верить в сказки, — устало сказала девушка, забывшись, она по привычке назвала подругу старым именем. — Я же — не Золушка, а Ринберг — не принц. Очнись, эта птица не моего полёта, чтобы всерьёз на что-то рассчитывать, а однодневными интрижками я не интересуюсь, тем более, что сейчас между нами вообще ничего нет.

— Да-да, я тебе, конечно, верю… — пропела в трубку Ева. — Ты это ещё кому-нибудь расскажи. Наверное, потому что ничего между вами нет, он сначала от тебя Шабарина отогнал, а потом резвым козликом ещё и в детский сад поскакал. Глаза-то разуй, подруга, и не вздумай упустить такой экземпляр!

— А ты у нас прямо эксперт по экземплярам, — усмехнулась Аля и снова оттолкнулась от земли. Сенька помахал ей рукой от горки, а она кивнула ему в ответ, продолжая выслушивать Ясную.

— Мы, Слава Богу, не в каменном веке живём. Интернет на что? Конкретно этот экземпляр я рассмотреть успела, и если в жизни он хоть на половину так же хорош, как на фото… Просто последуй моему бесценному совету и не тормози. У вас, кстати, очень хороший процент совместимости по…

— Ой, вот только не начинай, — жалобно взмолилась Островская.

— Алевтина?.. — окликнули её, внезапно прерывая разговор, одновременно с этим чья-то рука легла к девушке на плечо.

От неожиданности телефон выпал у неё из рук.

— Аля-Аля, ты здесь?.. — звала её Ева, но Але уже было не до неё.

34

Он заметил её ещё издали, хотя место Алевтина выбрала довольно укромное. Девушка по-детски раскачивалась на качелях и разговаривала по телефону. Время от времени она смешно теребила кончики волос, заплетённых в длинную косу, но смотрелась очень гармонично. Одетая в бирюзовую толстовку и голубые джинсы она показалась мужчине совсем юной и домашней, сейчас в ней не было практически ничего общего с той уверенной в себе деловой леди, которую он впервые встретил в офисе.

Иван в темной спортивной форме заядлого любителя бега легко преодолел расстояние от ворот до того места, где сидела Островская. На подступах к качелям асфальтированная дорожка неожиданно вильнула и закончилась, а расположение кустов и деревьев вокруг было таким хаотичным, что подойти к девушке он смог уже только со спины. Увлеченная разговором, она не услышала его шагов, чтобы обратить на себя внимание, пришлось осторожно коснуться её плеча и позвать по имени:

— Алевтина…

Островская испуганно вздрогнула и выронила телефон, затем медленно повернулась.

В первую секунду она его не узнала: над ней нависал высокий мужской силуэт, тень от деревьев падала ему на лицо, а одежда совсем не вязалась с уже сложившимся у неё, представлением об этом человеке, обычно строго застёгнутом на все пуговицы.

— Извините, так получилось. Не хотел вас пугать, — сказал Ринберг и быстро нагнулся, чтобы поднять упавший телефон, за которым в то же самое время, но с другой стороны потянулась Алевтина, так что они почти столкнулись лбами и настороженно замерли друг напротив друга, словно саперы около необезвреженной бомбы, готовой вот-вот взорваться.

— Ещё раз извините, — Иван первым пришёл в себя и протянул Але злополучный мобильный. — Если с ним не всё в