Ширли Эскапа - Время любви Страница 35

Каков же был ее ужас, когда однажды она получила письмо от некоего адвоката из Лос-Анджелеса! В сердце царило смятение, но она сделала все так, как говорилось в инструкции. Да и как она могла пойти против закона?

Мужу Сесилия ничего не сказала о письме, дав себе клятву, что это останется тайной.

Работы в саду весной 1956-го близились к завершению. И хотя кое-что нужно было еще доделать, сад представлял собой захватывающее зрелище. От прекрасных цветов, каскадом спускающихся с пологих откосов к искусственному пруду, в центре которого бил небольшой фонтан, захватывало дух.

Божественным, райским уголком называла свой сад миссис Кортни, уверяя всех и каждого, что только там будет проводить свое свободное время.

Воздух наполнял дивный аромат тысячи роз. Журчали струи фонтана. Кованая скамейка из мягкой стали так и манила присесть и полюбоваться этим чудом. У самой кромки воды Майк расположил небольшую каменную плиту, на которой любил сидеть сам, глядя, как в чистой прохладной воде резвятся стайки золотых рыбок.

Руководство клуба выделило ему один день в неделю для работы в имении Пенфилд, однако Майку этого было мало. Чуть ли не каждый вечер, закончив дела, он спешил в Пенфилд и уезжал домой, когда становилось совсем темно, с сожалением выключив прожектора, освещавшие водоем.

Наконец основной фронт работ был завершен, и у Майка появилось больше времени, чтобы придать изысканную отточенность некоторым деталям своего творения. Для О'Конноров это было прекрасное лето, отмеченное созданием чудо-сада и победой Джины в соревнованиях по прыжкам в воду.

— Я никогда не забуду это лето! — восклицал романтически настроенный Майк.

Жену он окружал таким вниманием и такой любовью, словно они только что поженились. Сесилия отвечала ему тем же.

— Когда я умру, — сказал однажды Майк с улыбкой, зная, что это будет еще так не скоро, — пусть мой прах захоронят в розовом саду.

— О Майк! — воскликнула Сесилия. — Никогда не говори таких ужасных вещей! Ты же не хочешь, чтобы мое сердце разорвалось?

Поцелуем он запечатал рот любимой и все пил и пил ее поцелуй, словно никак не мог насытиться.

Глава 17

Тем временем лето вошло в полную силу. Розы хорошо прижились и цвели уже вовсю.

В Пенфилде царила радостная суматоха: шли приготовления к свадьбе Чака Редферна и племянницы Констанс Кортни, о чем все газеты штата писали как о самом значительном событии сезона.

Танцплощадку решили устроить на теннисном корте, а из Флориды прибыло огромное количество пальм в кадках для украшения территории; по стенам развесили шпалеры, увитые гардениями и разноцветными гирляндами. Чета Кортни выписала из Нью-Йорка пианиста из знаменитого оркестра Джексона Уотсона и была немало шокирована, когда тот заявил, что звучание уникального инструмента, некогда принадлежавшего Людовику XV, слабовато для джаза.

И вот наконец долгожданный день настал. В Пенфилде собрались все представители семейства Кортни. Пятилетняя внучка Констанс и Дуайта с умилительной серьезностью готовилась к исполнению отведенной ей роли подружки невесты, не подозревая, что роскошное платье, в которое ее обрядили, прибыло из Парижа от самого Диора.

По просьбе миссис Кортни Майк в последний раз проверил, все ли в порядке с пальмами и освещением розового сада, и, хотя в том не было особой необходимости, спустился к искусственному пруду. Присев на свой любимый камень у кромки воды, он, как всегда, залюбовался золотыми рыбками, снующими между розовато-белыми лилиями. И вдруг увидел в воде что-то светлое.

Приглядевшись, он понял, что это платьице маленькой Мэри-Лу. Не было времени гадать, как она попала в водоем. Издав пронзительный крик, Майк нырнул в воду, пребольно ударившись головой о камни, которыми было выложено дно. Схватив девочку в охапку, он вытащил ее на берег.

В предпраздничной суете не сразу заметили исчезновение малышки, но потом поднялась всеобщая суматоха. Хозяева и гости высыпали в сад и принялись за поиски. Когда раздался истошный вопль Майка, Констанс Кортни со всех ног бросилась к пруду.

Далее события разворачивались с ужасающей быстротой. Среди воцарившегося хаоса Констанс увидела лежащую на земле Мэри-Лу и истерически завизжала, не в силах двинуться с места. Ее кузина Моника оттолкнула ее, упала на колени и начала делать девочке искусственное дыхание. Время, казалось, остановилось. Однако вскоре ребенок задышал самостоятельно.

Майк, напряженно следивший за происходящим, покачнулся, только сейчас почувствовав прилив дурноты, и без сил опустился на свой любимый камень.

Констанс Кортни, не обращая внимания на мокрую одежду Майка, припала к нему.

— Боже мой! — зарыдала она. — Вы спасли ее! Спасли мою внучку, мою маленькую девочку!

Превозмогая себя, Майк поднялся с камня.

— Как же иначе? — улыбнулся он. — Так всякий бы поступил. — Он и сам едва расслышал свой голос.

К тому времени как Майк вернулся домой, Сесилия уже узнала о происшествии и быстро приготовила мужу горячую ванну.

Свадьба прошла как по писаному, а чуть позже до О'Конноров дошли сведения, что первый тост жених поднял «за человека, благодаря которому состоялось это торжество». Если бы не Майк, сказал он… ну и так далее, что положено в таких случаях.

Через три дня после свадьбы Кортни подарили Майку роскошные золотые часы. Изящная гравировка гласила: «С безграничной благодарностью семейству О'Коннор».

Прошло еще четыре дня, то есть ровно неделя после спасения малышки Мэри-Лу, и Майка обнаружили на дне того самого злополучного пруда.

— Видимо, когда он нырнул за вашей внучкой, то ударился головой, — объяснил Констанс Кортни доктор Бушнелл, осмотрев труп. — Получил сотрясение мозга, но не остался в постели, а продолжал работать. А сегодня пришел сюда, присел отдохнуть и потерял сознание.

У доктора был еще один экстренный вызов, но он обещал приехать к Сесилии, как только управится с делами.

«Кадиллак» миссис Кортни на полной скорости мчался по дороге к дому Сесилии. Вся семья дружно пыталась отговорить Констанс от поездки, считая, что она слишком впечатлительна, чтобы сообщить вдове о страшном известии, но миссис Кортни была непреклонна.

— Сесилия О'Коннор — моя подруга, — твердо заявила она.

А в десяти минутах от дома Сесилии Констанс вдруг задумалась. Подруга? Она считает Сесилию своей подругой? Так почему в таком случае ей даже в голову не пришло пригласить Сесилию на свадьбу племянницы? И даже после чудесного спасения Мэри-Лу она ей не позвонила, не приехала навестить…