Лёд моей души - Юлия Владимировна Монакова Страница 36

Договор с недобросовестными партнёрами пришлось разорвать досрочно. “Партнёр – это тот, кто сидит с тобой в одной лодке, а не тот, кто при малейшей опасности пытается вытолкнуть тебя за борт и утопить, чтобы спасти собственную шкуру”, – сказал Андрис.

Нужны были новые союзники из местного населения – и как можно быстрее. Андрису не хотелось отказывать клиентам и отменять зимние туры, многие из которых бронировались ещё за полгода. Главной фишкой таких туров был кемпинг не на побережье, а прямо на льду Байкала, в юрт-лагере. В декабре и начале января лёд был ещё не слишком надёжен, поэтому туры стартовали с конца января и продолжались до марта.

Когда Аля впервые услышала о таком лагере, то лишь недоверчиво покачала головой: какому дураку добровольно захочется жить посреди озера, зная, что внизу, под коркой льда – километр воды? Как оказалось, в дураках недостатка не было.

Компания “УДИВЛЯЙ-ТУР” довольно скоро подписала контракт с новой фирмой, которая обязалась предоставить для ледяного кемпинга комфортабельные и надёжные юрты из самых качественных материалов, отапливаемые безопасными печками.

Андрис с головой ушёл в подбор персонала и лично участвовал в обустройстве лагеря. В те дни он буквально жил в самолётах, летая из Москвы в Иркутск и обратно, почти не ел, похудел, осунулся, под глазами залегли тёмные круги. Аля видела его мельком, урывками, но старалась не роптать, понимая, как много для него это значит. Она знала, что когда в лагерь на льду заселится первая группа туристов, Андрис будет торчать там всё время, контролируя каждую мелочь, чтобы больше не вышло никаких досадных накладок и несчастных случаев. А это значит, она не будет видеть его неделями…

И в это же самое время Андрису в голову пришла гениальная, как ему казалось, мысль – взять Алю с собой поработать на Байкале!

Поначалу она восприняла это как блажь.

Нет, конечно, ей хотелось быть вместе с Андрисом, ужасно хотелось, до дрожи, до головокружения, но… где она – и где Байкал?! Аля не только ни разу не бывала в тех краях – а вообще ничего толком не знала об этом озере. Андрис же предлагал ей, ни много ни мало, работу гида!

– Ты способная, – подмигнул он во время видеозвонка (столь заманчивое предложение было сделано Але по телефону). – Схватываешь всё на лету, быстро учишься, у тебя богатое воображение и бездна артистизма. Почитаешь историю края, ознакомишься с местными легендами и преданиями… Тебя же привлекает всё мистическое, таинственное и необычное, а Байкал славится своими загадками. Одни тамошние шаманы чего стоят!

Аля долго колебалась, не желая соглашаться на явную авантюру, и предпринимала слабые попытки сопротивления.

– Во-первых, я боюсь жить на льду, – призналась она. – А вдруг он провалится под нами и мы все утонем?!

– Не волнуйся, будут соблюдены все нормы безопасности. Никто никуда не провалится, там толщина льда – около полутора метров! А красота какая, Алечка, ты просто не представляешь…

– Во-вторых, я не смогу без горячей воды и… туалета.

– В лагере всё есть: и биотуалеты, и душевые, и даже традиционная русская баня.

– Но жить в палатках… – тоскливо вздохнула она. – Я привыкла к комфорту и теплу.

– Спокойствие, только спокойствие, моя радость! – усмехнулся он. – Это не обычные туристические брезентовые палатки. За основу взята бурятская войлочная юрта, очень тёплая, к тому же оборудованная безопасной печью. А ещё в каждой юрте есть одеяла, подушки, коврики… в общем, точно не замёрзнешь!

Чёрт возьми, он так красочно и убедительно всё это расписывал, что Аля почувствовала приятное волнение. А может, и в самом деле – отбросить предубеждения, махнуть рукой на страхи и рвануть на Байкал, а?! Зато будет что вспомнить…

– Обещаю, – добавил он, словно почувствовав её слабину, – если тебе там категорически не понравится, ты в любой момент можешь вернуться в Москву и продолжать заниматься привычной работой. Честное слово!

Это был вызов самой себе: сможет ли она? Справится ли? Способна ли?

– Ну и потом, – невинным голосом выложил Андрис последний козырь, – мы с тобой, наконец, будем проводить больше времени друг с другом…

Это всё и решило.

И вот теперь Аля брела по льду, стараясь удержаться на скользящих и разъезжающихся ногах, но то и дело падала. Она морщилась от боли, снова и снова последними словами проклиная себя за то, что выперлась на эту прогулку. Господи, и почему она такая идиотка, а?! Почему её в принципе отпустили?! И ведь никто даже не рявкнул: “Сиди где сидишь, дура!”

Скованный льдом Байкал, такой величественный и красивый днём, ночью выглядел по-настоящему зловеще. Але казалось, что невидимые глаза наблюдают за ней из-подо льда, следят за каждым её шагом, контролируют малейшие движения, ведут её.

Сейчас, когда ветер стих, снова можно было услышать, как озеро дышит. Это была полноценная мелодия – симфония царства льда и воды, исполненная на необычных инструментах. Глубинные взрывы, скрип трещин, которые молниями ветвились из-под ног при каждом шаге, треск ломающегося где-то вдали льда…

Неожиданно Але почудился странный инородный звук в этой мелодии – очень тихий, отдалённый, но всё же довольно ясно различимый: как будто кто-то беспрерывно стучал в… бубен? Впрочем, она могла и перепутать – звук всё-таки был слишком слабым. Возможно, просто слуховая галлюцинация из-за нервного перенапряжения… ну а что, если там действительно есть люди? Конечно, бить в бубен посреди ночи на озере не придёт в голову ни одному нормальному человеку, но… это же всё равно человек! Живой человек! Вполне вероятно, он поможет Але вернуться в лагерь.

Со дна души взметнулся безумный вихрь отчаянной надежды. Однако Аля не позволила себе слишком уж радоваться, чтобы разочарование затем не оказалось чересчур велико.

Тяжело вздохнув, она поглубже засунула руки в карманы, вжала голову в плечи и заспешила в ту сторону, откуда доносился звук бубна. Странно: он не становился ни тише, ни громче, словно был повсюду вокруг неё, смешался с самим воздухом. Аля уже совсем было засомневалась, не сошла ли она с ума – может, это никакой не бубен, а просто звон у неё в ушах. Однако некоторое время спустя ей послышался ещё один живой, на этот раз совершенно точно реальный звук – собачий лай.

А ещё через несколько мгновений глаза различили мерцание далёких огоньков впереди, и Аля сообразила, что выбралась к берегу.

О том, что она достигла не большой земли, а всего лишь острова, Аля догадалась чуть позже.