Наш секрет - Ольга Джокер Страница 36

— Ты прав, — отвечаю уверенно. — Буду импровизировать. Пойдем, я готова.

Глава 34

* * *

Как только входная дверь закрывается за спиной, я в полной мере осознаю, что уже не сбегу. Первая минута проходит в оцепенении и… непонимании.

Разве может быть так?.. Просто. Легко. Беззаботно. Без дурацких неизменных традиций и обрядов, что из года в год вызывают лишь брезгливость и тошноту.

Я достаточно быстро вливаюсь в шумную и веселую атмосферу настоящего праздника. По-другому не получается, потому что все до единого родственники Северова — замечательные люди. Родители, многочисленные дяди, тети, братья и сестры. Гостей больше тридцати человек! С именами у меня и правда беда: лишь успеваю запомнить, что мать Ивана зовут Ириной, а отца — Степаном. Они настаивают на общении без официоза. Ни отчеств, ни выканий. Будто мы старые добрые друзья. Никто не лезет ко мне с дурацкими вопросами, никто не жаждет покопаться в грязном белье. Не приходится ни врать, ни притворяться, ни импровизировать. Это радует!

Просторная гостиная заполнена людьми. У окна стоит большой накрытый стол с разнообразными блюдами на любой вкус, но за ним никто не сидит. Все тусуются у фуршетного стола с закусками и алкоголем. Пьют, общаются, шутят.

Два бокала шампанского, которые Иван почти насильно в меня вливает, тоже делают свое дело. Я не напиваюсь, нет. Просто расслабляюсь и ловлю позитивную волну. Голова слегка кружится, тело легкое и гибкое. Хочется танцевать, смеяться и веселиться, как это делают остальные.

— У тебя молодые родители, — произношу я, когда мы с Иваном остаемся вдвоем.

— Ага. Я залетный ребенок, — хмыкает Северов. — Мать выпускалась из школы уже с животом. Отец — ее одноклассник.

— Ого. Как интересно!

— Очень, — усмехается он. — Родители воспитывались в строгих, деспотичных семьях, но все равно умудрились натворить глупостей. К нам с Павлом они решили применить другую модель воспитания.

— Какую? Если не секрет.

— Естественную. Ребенок имеет право на свободу, — поясняет Иван. — Ему все можно, все дозволено. Но при этом родители обязательно учат жизненно необходимым вещам и соблюдению мер безопасности.

— О, теперь понятно, почему ты такой, — слегка улыбаюсь я.

К нам тут же подходит высокая длинноногая шатенка. Кажется, родная тетка Ивана. Она приглашает меня продегустировать новые закусочные профитроли с семгой и сыром.

— Ванюш, я украду Сашу? Не возражаешь?

Заметив, как Иван, скрипя зубами, кивает, я приближаюсь к нему и, встав на носочки, шепчу на ухо:

— Ванюш, я ненадолго. Не скучай.

Он незаметно для присутствующих опускает тяжелую ладонь на мою задницу и шлепает, заставив подпрыгнуть от неожиданности. Прекрасно помню, что Иван не терпит, когда коверкают его имя, но удержаться и не подшутить над ним, будучи навеселе, — это выше моих сил. Не сегодня. Когда я впервые за долгое время по-настоящему свободна от жестких рамок и ограничений.

Вспоминаю, что когда-то мечтала о независимости. Сорваться, переехать. В новую счастливую жизнь вместе с Костей, подальше от родителей и Варламовых. За пределы города, туда, где нас никто не найдет. Но после смерти мужа все мои планы полетели в бездну. Больше ничего не хотелось. Какой в этом смысл? Ради чего? Я плыла по течению и довольствовалась тем, что есть.

А теперь, на этом празднике, вдруг поняла, что я, возможно, все еще заслуживаю шанс? на то, чтобы попробовать. Когда-нибудь. Однажды. Пусть даже без Кости.

У фуршетного стола мы собираемся женской компанией. Мать Ивана закармливает меня изумительными закусками, которые я никогда в своей жизни не пробовала. Рассказывает, что лично составляла меню. Получилось необычно и очень интересно. Вкусовые рецепторы пищат от удовольствия.

Обернувшись, нахожу глазами высокую, массивную фигуру в черных брюках и рубашке. Иван стоит рядом с отцом и братом, о чем-то разговаривает с ними, но при этом глаз с меня не сводит.

— Что? — проговариваю почти беззвучно.

Он качает головой и отрешенно отвечает отцу, продолжая открыто пялиться.

«Ты во мне дыру прожжешь», — посылаю ему укоризненный взгляд.

На что получаю более чем красноречивый:

«Я хочу тебя сожрать. Всю».

Отвернувшись, чувствую, как по шее ползут красные пятна. Прекрасно помню, что Иван планирует забрать меня отсюда ровно в час ночи. И помню, для

чего

именно.

Это случится совсем скоро. К собственному удивлению, понимаю, что вовсе не хочу. Не сейчас, пожалуйста! Я стою среди красивых молодых женщин, впервые не ощущая себя при этом отшельницей. В чудесном платье, в прекрасном настроении. У меня ровная укладка и искусный макияж.

Ирина сказала, что после полуночи мы выйдем на улицу и будем смотреть фейерверки. После тех, что я видела на площади, хочу посмотреть еще. Вдруг эти впечатлят сильнее?

А потом двоюродная сестра Ивана, Марина, зовет меня танцевать. Я ставлю недопитый бокал шампанского на столик и, гордо выпрямив спину, иду на импровизированный танцпол. Вспомнить бы, как нужно двигаться!

Я ходила на танцы в средней школе и даже участвовала в каком-то местном конкурсе. Преподавательница хотела взять меня на соревнования в область, но мать не пустила.

Плавно двигая бедрами в такт музыке, вспоминаю этот момент из своей жизни. В груди колышется давняя и до сих пор не забытая обида. Мои подруги тогда поехали. Весь коллектив! Девчонок отпустили на два дня. В первый они выступали, во второй — гуляли по городу. Все до единой, кроме меня, хотя я должна была танцевать ведущую партию. После истерики, которую я закатила матери, она и вовсе запретила посещать кружок. С тех пор я не занималась, но желание танцевать никуда не пропало.

Настойчивый пронзительный взгляд терзает спину и бедра. Я чувствую его на расстоянии нескольких метров, но танцевать не прекращаю. Глажу себя руками по талии, обнимаю за плечи. Я не вижу, что происходит за спиной, но ощущение такое, будто с головой окунают в граничащую с одержимостью похоть.

Помню-помню. Ивана так воспитали. Ему всё можно. Вседозволенность, никаких табу и запретов. Можно хотеть чужую жену. Можно настаивать, даже если тебе говорят «нет». Можно заполучить все, что душе угодно, если надавить и купить, словно игрушку. Мы слишком с ним разные.

Музыка заканчивается, и чары развеиваются. Я подхожу к столу с напитками и беру себе стакан яблочного сока. Осушаю половину в два глотка.

Мать Ивана спрашивает, каталась ли я на лыжах или сноуборде. Отвечаю, что да, буквально вчера. Иван научил. Да так, что до сих пор болят мышцы. Затем отвожу взгляд в сторону и замечаю, как к нам направляется Северов-старший вместе с сыновьями. Павел — точная копия матери. Симпатичный блондин с