Лжец, лжец - Т. Л. Мартин Страница 36

Плечи Евы напряглись. Ее пальцы сжались по бокам, затем медленно разжались. Просто так она продолжила идти по коридору и исчезла в толпе.

Когда я снова переключил свое внимание на Уитни, гнев захлестнул меня с такой силой, что мои гребаные кости тряслись под кожей. Ее глаза расширились от выражения моего лица, но она осталась в прежней позе.

— Что, черт возьми, с тобой не так? — мой голос такой низкий и неуверенный, что я его с трудом узнал.

— Ладно, возможно, это зашло слишком далеко, — она отвела взгляд, закусывая губу. — Но перестань, ты должен знать, что все пошло наперекосяк. Я не единственная, кто знает, что ты заперся с ней в ванной в доме Марко.

Волны удивления от этого знания недостаточно, чтобы охладить нарастающую ярость.

— Господи, Истон. Ты действительно не видишь, насколько плохо это выглядит, не так ли? Я имею в виду, одно дело было ловить тебя на том, что ты все время пялишься на нее, но это?

Мои мышцы напряглись. Не может быть, чтобы это было так заметно. Хотя в последнее время…

Уитни приподняла бровь.

— Не думал, что я заметила? — скрестив руки на груди, она вздохнула. — Но неважно. Вы двое можете выкопать себе яму, если хотите. В следующий раз не я буду ловить тебя на свидании в темном коридоре, и мы оба знаем, как это воспримет твоя мать.

Она посмотрела на свои ногти.

— В любом случае, я просто пытаюсь помочь, вот и все. Я имею в виду, зачем вообще рисковать, если вы с Евой слишком разные, чтобы когда-либо быть надолго?

От ее последних слов по моей спине пробежала волна отрицания. В одном она права. Рано или поздно нас бы поймали, и основную тяжесть приняла бы на себя Ева, а не я. По крайней мере, эти фальшивые отношения с Уитни отвлекали часть внимания от меня и Евы, но даже этого стало бы недостаточно, если я не оступил бы. Мне нужно избегать ее, как раньше. Но одна только мысль об этом — яд в моих венах, разъедающий мою решимость. Это чувство снова вывело гнев на передний план.

Мои глаза сузились.

— Не лезь в мои гребаные дела. Это так просто.

Она сердито посмотрела в ответ.

— Я просто пытаюсь помочь.

— Ты можешь повторить это трижды, черт возьми, если хочешь, но это не меняет того факта, что мне не нужна твоя помощь, — пар застелил мне зрение. — Если я еще раз увижу, что ты так разговариваешь с Евой, с нашей сделкой будет покончено.

Она вытаращилась на меня.

— Ты не можешь этого сделать. Наше соглашение действует до конца выпускного класса. Кроме того, я слишком хорошо тебя знаю. Ты не откажешься от сделки. Это не в твоей натуре, и у нас слишком долгая история, чтобы закрывать глаза друг на друга.

— У нас нет истории, Уитни. Все это чушь собачья. Я играю роль, которую тебе нужно, чтобы я играл на публике, я рядом, когда тебе нужно увидеться с мамой, и ты мне за это платишь. Вот и все. Вот в какой степени это возможно.

Ее брови приподнялись, и она резко выдохнула.

— Ну… На каком-то уровне я тебе небезразлична. Я знаю это, — прошептала она. — Есть причина, по которой я плачу тебе так много. Ты начал помогать мне еще до того, как речь зашла о деньгах.

В любой другой день я бы почувствовал себя виноватым за то, что у нее сорвался голос, но ее замечание в адрес Евы прочным клином застряло у меня в груди, не давая эмоциям подняться.

— И в любом случае, — фыркнула она, — ты не сможешь позволить себе учебу на юридическом факультете без моей помощи. Если ты не передумаешь брать папины деньги, я нужна тебе больше, чем ты мне.

— Как насчет того, чтобы ты разобралась со своим дерьмом, а я разберусь со своим? — стиснув зубы, я повернулся.

Каблучки Уитни цокали за мной.

— Может быть, ты не видишь этого сейчас, но в конце концов ты поблагодаришь меня. Однажды, когда ты накопишь достаточно, чтобы съехать и основать свою собственную компанию, когда ты добьешься такого успеха, что станешь вдвое лучше своего отца, ты оглянешься назад на эту глупую, ядовитую влюбленность и поймешь, насколько тебе лучше без нее.

Она понятия не имела, о чем говорила. Настоящая причина, по которой я сам оплачивал учебу в юридической школе, имела так же мало общего с успехом, как и мое желание сначала стать полицейским, но такие люди, как Уитни или мои родители, не могли этого понять. Несмотря на это, пока нас поглощало море натянутой болтовни, фальшивых улыбок и дизайнерской одежды высокого класса, ее слова повторялись в моей голове. Она только что доказала, как мало мы на самом деле знали друг друга, и все же горькое пламя внутри меня не угасло.

Глупая, ядовитая влюбленность.

Моя зацикленность на Еве глупа, да. Токсична, наверное. Но гребаная влюбленность? Даже близко нет.

Я заметил, что она разговаривала с кем-то в другом конце комнаты. На ее лице легкая улыбка, которую я редко видел. Ее глаза встретились с моими, и она сказала что-то, что побудило парня перед ней посмотреть в мою сторону.

Мои плечи расслабились, когда я увидел, кто это. Я направился к ним, Уитни все еще плелась позади.

— Ты опоздал, чувак.

— Требуются серьезные усилия, чтобы так хорошо выглядеть.

Мой брат улыбнулся и притянул меня в короткие объятия. Он откинулся назад, чтобы оглядеть меня с ног до головы.

— Отлично выглядишь, страший брат.

Уголки моих губ приподнялись. Айзек почти на четыре года старше меня, но я перерос его рост 5 футов 9 дюймов два года назад. С тех пор он называл меня своим — старшим братом.

— Ты будешь называть меня так до самой нашей смерти, не так ли?

— Чертовски верно, — он подмигнул. — Видишь, что я там натворил?

Ева ухмыльнулась.

— Разве ты не красавчик, Айзек? — сказала Уитни, подходя к нему с такой искренней улыбкой, что ты бы и не заподозрил, что всего несколько секунд назад мы горячо спорили.

Его ухмылка растянулась.

— Крошка Уит, ты выглядишь свирепо.

Пока они обнимались, я перевел взгляд на Еву. Она избегала меня, как профессионалка. Я продолжил пялиться, пытаясь понять ее, и мне чертовски жаль, что я не мог просто спросить, все ли с ней в порядке, как сделал бы нормальный человек. Я нахмурился еще сильнее, когда Айзек толкнул меня локтем.