Людмила Маркова - Небо любви Страница 36

Время от времени приглаживая и без того идеально лежащие черные волосы, такая уж у него была манера, Георгий очень четко продолжал рассказывать о порядке перемещения взрывного устройства.

«Какой же красивый у него голос», — подумала Марина и незаметно для всех внутренне улыбнулась.

— Все, достаточно, Георгий, а то мы не успеем вовремя явиться на самолет, — сказал бригадир. — Разбор окончен. Марина, вы не возражаете?

— Нет, нет, все замечательно, — поддержала бригадира Марина.

Все шло, как обычно, бортпроводники проверяли рабочие зоны, докладывали о неисправностях или сами их устраняли, если это было под силу, затем с гостеприимной улыбкой принимали пассажиров на борт самолета, помогая разместить их ручную кладь, указывали их места.

— Конитива, — мило здоровались японцы.

И все это время Марина боковым зрением ощущала на себе вопрошающий взгляд Георгия, подобный уютному ночнику, которого не замечаешь, но при котором не блуждаешь в темноте. Она прекрасно сознавала, о чем хочет спросить ее Георгий и чего от нее добивается, понимая, что их затяжной роман еще не дошел до апогея. Впереди три дня в Гонконге, которые они проведут вместе, и сердце Марины сжималось от мысли, что все красивое, призрачное и фантастическое в их отношениях может в одну минуту разбиться, если они станут просто любовниками. Ей не нравилось это слово, приводящее ее в краску и губящее что-то очень трогательное и чистое. Еще не успело погаснуть табло «Пристегните ремни», как прозвенел вызов.

— Помогите, пожалуйста, пассажиру плохо! — испуганно сказала сухонькая старушка, сидевшая рядом с тучным мужчиной, занимавшим чуть ли не два кресла. — Ему стало плохо, и он, по-моему, потерял сознание.

Пассажиры, сидевшие рядом с ужасом смотрели на мертвенно-бледное лицо человека, еще совсем недавно смеявшегося и бросавшего одну шутку за одной.

Марина уже была рядом и успела убедиться в отсутствии пульса и реакции зрачка на свет.

Бригадир объявил по микрофону:

— Дамы и господа! Прошу внимания! Если среди вас есть врач или медсестра, просим сообщить бортпроводникам. Нам нужна ваша помощь. Благодарим за сотрудничество.

И такая же информация прозвучала уже по-английски.

Как же долго не объявлялись медицинские работники! Бригада их трех человек во главе с Георгием уже действовала так, как их учили на уроках медицины в ЦПАПе. Нельзя было терять время на определение признаков дыхания. Расстегнув поясной ремень у толстяка и, освободив его грудную клетку от одежды, Георгий прикрыл двумя пальцами мечевидный отросток и нанес удар по грудине. Марина вновь проверила пульс на сонной артерии: он не появился.

— Приступаем к реанимации, — приказным тоном произнесла Марина.

На пол постелили несколько пледов, чтобы обеспечить пассажиру твердую поверхность. Трое бортпроводников приступили к непрямому массажу сердца. Георгий пять раз надавил на грудину, затем отдал команду «вдох». Бригадир сделал два «вдоха» искусственного дыхания, следя за реакцией зрачков и проверяя пульс на сонной артерии. Тем временем Георгий контролировал эффективность этого «вдоха» по подъему грудной клетки. Марина держала поднятые ноги пострадавшего для притока крови к сердцу. Так продолжалось несколько минут. От тревожных глаз Марины не укрылось, что ребята выдыхаются, у Георгия на висках налились вены, а лицо бригадира стало багровым. Необходимо было поменяться местами.

— Уйди, — сказал Георгий, — это не женский труд. Лучше позови Костю.

— Он внизу, на кухне. Пока я спущусь туда, человек может умереть.

— Меняемся, продолжаем, — жестко сказал Георгий.

Теперь уже Марина надавливала на грудину мужчины и с надеждой ждала результата. «Не умирайте, пожалуйста, не умирайте», — мысленно умоляла она пострадавшего.

— Как его состояние? — спросил вышедший из кабины пилот.

— Пока никак, — севшим от напряжения голосом ответила Марина. — Нужна экстренная посадка.

— Уже запросили разрешение, сейчас приступим к снижению. Я пошел, докладывайте о результатах, — произнес расстроенный происходящим пилот.

— Есть реакция зрачков! — раздался обрадованный голос Георгия.

— Продолжаем, — сказала Марина, снова складывая руки для пяти нажатий.

— Есть пульс, есть! — закричал Георгий.

— Слава богу! — выдохнули все трое. — Жив.

После неординарного случая, повлекшего за собой экстренное снижение на запасной аэродром, на экипаж обрушилась всеобщая усталость. Уже после посадки в аэропорту Нарита в Токио, расположившись в гостинице, все расслабились. Экипаж в полном составе собрался в просторном командирском номере и организовал стол, как принято, с вином и закуской. Все долго говорили, обсуждали, спорили, а потом просто запели русскую застольную:

— Парней так много холостых, а я люблю женатого.

Георгий наклонился к Марине и шепнул:

— А я — замужнюю.

— Молчи, я прошу тебя, молчи, — прикрыла ему ладонью рот Марина.

— Ты придешь ко мне? — неслышно спросил Георгий.

— Не надо, не спрашивай об этом! — ответил ему возмущенный взгляд карих глаз.

— Сколько же ты будешь мучить меня? И что мне нужно сделать, чтобы ты поверила мне?

— Ничего не нужно делать, я верю тебе. Но ты просишь о невозможном.

— Давай сбежим отсюда, по городу погуляем, — сменил тему Георгий, тонко чувствуя настроение своей ненаглядной, и они незаметно, по-английски, удалились.

Высокая атлетическая фигура молодого мужчины и женская, невысокая и хрупкая, вырисовывались на фоне синего ночного неба Токио, где удивительным образом сочетаются старина и современность, фешенебельные и скромные тихие улочки. Экипаж «Аэрофлота» размещался в недорогой гостинице, и, конечно же, не в том деловом квартале Маруноути, где расположены главные конторы крупнейших корпораций и где находится витрина Токио и всей Японии — Гиндза, пестреющая множеством кафе, ресторанов, кинотеатров, и где японцы любят проводить свой досуг. Гостиница для «Аэрофлота» находилась в плохо освещенном районе, практически в пригороде Токио. Хорошо еще, что до продуктового магазина было рукой подать. Сначала представительство организовало для членов экипажа питание в уютной столовой, но деньги за это высчитывались из зарплаты немалые.

— Да я лучше буду яйца каждый день варить, чем такие деньги за неумело приготовленный борщ отдавать, — возмущался один штурман, для которого жизненное счастье заключалось в мягкой постели и вкусной пище.

— В ближайшем магазине я видел только перепелиные яйца, — ухмыльнулся второй пилот. — Надо сразу десятка два съесть, чтобы насытиться.