Джейн Харри - Рай подождет Страница 36

Здравый смысл требовал от Бекки остановить его, но пренебрегать нарастающей глубинной волной безудержного желания с каждой секундой ей становилось все сложнее.

Что ж, если эта ночь — единственное, что Бизер может ей предложить, так тому и быть. Если судьбой ей отведено провести лишь несколько часов в его объятиях, она насладится ими сполна, запомнит все до мелочей, которые потом долгими одинокими вечерами будут согревать ей душу.

Когда Райан впился губами в ее рот, все мысли отошли на задний план.

11

В спальне Бекки царил полумрак, тусклый свет исходил от лампы-ночника на тумбочке возле кровати.

— Ты дрожишь, — нежно прошептал Райан, прижимая ее ближе к себе. — Неужели я действительно такой страшный?

— Нет, просто...

— Просто в сказках принцессы обычно остаются с прекрасными принцами, а не с мерзкими людоедами.

Он улыбнулся, но в его глазах отразился немой вопрос.

— Не произноси больше это слово, Райан. Ты совсем не мерзкий людоед.

Ты всегда был прекрасным принцем, это я была настолько слепа, что не замечала этого, продолжила она про себя.

— Я просто дразню тебя, — прошептал он и снова поцеловал ее.

Его губы дурманили и манили за собой в удивительную страну, где сбываются мечты. Бекки обвила руками его шею, без остатка отдаваясь сладкой неге.

Чуткой ладонью Райан гладил ее волосы, пропуская пряди между пальцами. Затем его рука скользнула вниз, к молнии на платье.

Закрыв глаза, Ребекка стояла неподвижно, боясь пошевелиться и спугнуть очаровательное чувство невесомости, рожденное едва ощутимыми прикосновениями. Она почувствовала, как Райан зацепил бретельки ее платья, снял их с плеч, и нежный материал водопадом скользнул вниз по телу, воздушной пеной собравшись у ног.

Ее руки автоматически метнулись к обнаженной груди, чтобы прикрыть наготу, но Райан предупредил это движение.

— Пожалуйста, любимая, — хрипло выдохнул он. — Я хочу навсегда запечатлеть тебя в памяти именно такой.

Ее ресницы вспорхнули вверх, и Ребекка с удивлением посмотрела на мужчину, стоящего перед ней. В тусклом свете ночника тот выглядел осунувшимся, изможденным, и шрам выделялся серовато-синей полосой на впалых щеках. В горящих глазах, которыми он пожирал ее, читалось страдание.

— И вся она очарованье... — сказал он, словно разговаривая сам с собой.

Уловив в его голосе нечто похожее на раскаяние, словно он намеревался отступить в последний момент, Бекки подняла руки и соблазнительным жестом откинула волосы. Улыбка на ее лице обещала и дразнила.

Воздух со свистом вырвался у Райана из легких. Она взяла его за руку и повела к кровати.

Они лежали, с восхищением глядя друг другу прямо в глаза, будто внешний мир перестал для них существовать. Райан гладил ее лицо, целовал губы, глаза, шею, нежно покусывал мочку уха.

Все ее тело изнывало от удовольствия, и все же Ребекка осознала, что, раздев ее, сам Бизер был все еще в брюках и рубашке. Она потянулась, чтобы расстегнуть пуговицу, но он поймал кисть ее руки в свою ладонь и, поцеловав, прошептал:

— Не сейчас.

— Райан, я не понимаю...

— И не надо. — Он приблизил свои губы к ее глазам и едва-едва коснулся век. — Это все ради тебя.

Затем его язык властно раздвинул ей губы и скользнул в сладкое тепло ее рта.

Она чувствовала его учащенное сердцебиение. Исходящие от него токи заряжали Бекки желанием такой силы, что, казалось, все ее нервные окончания напряжены до предела. Его пальцы исследовали каждый дюйм ее тела, и от нежных прикосновений кровь в жилах превращалась в расплавленную патоку.

Когда он накрыл ладонью ее грудь, белоснежная, округлая плоть точно ожила и расцвела от тепла его руки, сосок напрягся, отвечая на искусную игру его пальцев. Райан наклонил голову и по очереди взял в рот каждый из розовых бутонов, с тихим стоном посасывая и доводя Ребекку почти до исступления.

Его рука продолжила свой мучительный путь и скользнула в гладкую прохладу узкого пространства между ее ногами. Бекки почувствовала, как его ладонь накрыла мягкую выпуклость ее сокровенной женственности, от которой его отделяла всего лишь полоска беззащитно-тонкой ткани.

Внезапно все внутри у Ребекки распалось на множество ярких осколков, когда неумолимые пальцы проникли под кружевную материю и добрались до шелковисто-влажной плоти, тронули крошечный бугорок... взад-вперед, вокруг, тогда как язык в точности воспроизводил те же самые ласки с тугим соском.

Бекки задохнулась под накатившей на нее волной чувственного безумия. И когда ей уже казалось, что она больше не выдержит эту сладкую пытку, ее пронзило такое острое наслаждение, она вскрикнула, выгнулась дугой, и в следующую секунду весь мир исчез, растворился в густом облаке бурного восторга.

У Ребекки даже выступили слезы на глазах, и Райан нежно слизал их языком.

— Все еще боишься? — спросил он вибрирующим от неутоленной страсти голосом.

Она медленно покачала головой.

— Если только саму себя.

Открытие, как ее тело может реагировать на его умелые ласки, действительно немного пугало ее. И в то же время возбуждало сильнее.

Он издал гортанный смешок и выключил свет.

В темноте Бекки услышала шелест его одежды. Затем почувствовала тепло его обнаженного тела на своей коже, когда Райан снова заключил ее в свои объятия.

Целуя Ребекку, он взял ее руку и направил ее в импровизированное путешествие по своему телу, по гладкой, великолепно вылепленной груди, упругому животу и наконец подвел к бедру. Райан слегка дернулся, и, повинуясь его невысказанной просьбе, она передвинула свою ладонь ниже и робко коснулась горящего факела.

— Я не хрустальный, — промурлыкал он, когда губами начал мучительно-медленный подъем по ее шее.

— Боюсь сделать тебе больно.

Бекки почувствовала, как его губы расплываются в улыбке.

— Если сделаешь, обещаю, я закричу. — Его голос внезапно совсем осип. — О Боже, Бек, да... Да!

Ребекка почувствовала, как ее тоже накрывает волна неописуемого блаженства, поэтому, когда его руки приподняли ее бедра, в предвкушении полного соединения она буквально жаждала его принять. И он заполнил ее собой так, как она и не смела мечтать. Бекки замерла.

Моментально Райан остановился.

— Что с тобой, родная? — Его голос срывался от нетерпения. — Я тоже боюсь, что сделаю тебе больно, счастье мое.

Она приподняла бедра ему навстречу и услышала его стон.

— Только если остановишься, — выдохнула она. Сначала Райан был очень нежен, но нежность слишком хрупкий цветок, чтобы выдержать жар их испепеляющей страсти. Чуть слышно вскрикнув, она обхватила его ногами, вбирая в себя как можно глубже. Сквозь слезы Ребекка пыталась произнести то единственное, милое сердцу имя, но получался только какой-то странный набор бессвязных звуков.