Меган Харт - Голые Страница 37

Алекс кивнул, но ничего не ответил, молча ожидая продолжения.

– Патрик объяснил мне, что у нас нет секса, потому что он хочет подождать. Потому что он – католик. И я поверила в это, потому что любила его. Хотя Патрику нравилось принимать от меня оральные ласки. С этим все было в порядке. – Я засмеялась и откинулась на спинку стула, закрыв лицо рукой. – Боже праведный! Сейчас все кажется таким очевидным, но тогда… думаю, я просто видела то, что хотела видеть.

– Или, возможно, он не хотел признавать свою ориентацию.

– И это тоже, – вздохнула я. – Так или иначе, но за пару недель до нашей свадьбы я убирала белье после стирки в ящик его комода. И нашла там коробку презервативов.

– Ого!

Даже сейчас воспоминания вызывали у меня тошноту. Эти презервативы были явным свидетельством измены. Я сразу поняла, что они предназначались не для меня.

– Да. Я рассказала Патрику о своей находке. Предполагала, что он, возможно, будет все отрицать… но этого не произошло. Думала, он признается, что замутил с какой-то девчонкой, что-то вроде этого. И совершенно не ожидала, что Патрик расскажет мне, как протрахал себе путь в гей-сообщество города.

– Значит, он открыто признался тебе в своем гомосексуализме?

– Выходит, что так. Он сказал: «Я – гомосек, Оливия, и мне нравится трахать других мужчин». Патрик выглядел испуганным, когда говорил это, но он все-таки мне признался.

Алекс моргнул и на мгновение отвел взгляд.

– И как ты отреагировала?

– Я не верила ему примерно пару секунд, а потом… потом все вдруг обрело смысл. Встало на свои места. И я просто… решила покончить с этим. Я плакала. Бросила в него коробкой презервативов. Они рассыпались по полу, и Патрик бросился на колени, чтобы собрать их. Я помню это… как он упал на колени, чтобы подобрать свои презервативы, словно они были драгоценными. Словно я бросила на пол кучу бриллиантов, и он хотел убедиться, что ни один из них не пропал.

Я посмотрела на Алекса:

– Тогда-то я и сказала ему, что наша свадьба отменяется, что я его бросаю.

Судя по всему, Алекс был удивлен.

– А я думал, что именно он разорвал отношения, после того как признался тебе в своей ориентации.

Похоже, Патрик уже успел поговорить с ним об этом, изложив свою версию событий. Я покачала головой:

– Нет. Именно так и думают все вокруг. Но на самом деле после случившегося Патрик буквально умолял меня выйти за него замуж. Говорил, что семья откажется от него, что мы потеряем все деньги на банковских счетах. Уверял, что мы просто обязаны пожениться! А я любила его, поэтому… сначала сказала «да». Согласилась обманывать во имя любви к нему. Ответила, что готова жить во лжи ради него.

– Но ты не вышла за него замуж.

– Нет. Мы все выяснили, навели порядок, убрали выстиранное белье и потом… – Я с усилием глотнула, вспоминая. В памяти воскрес запах парфюма Патрика. Вкус его слез. – Он поцеловал меня. И принялся ласкать своими руками. Он пытался заняться со мной любовью. Патрик сказал, что хотел доказать мне: он может быть хорошим мужем. Но я уже не могла воспринимать его в таком качестве, Алекс. Не могла выносить его прикосновения. После того, что он сделал… я могла думать лишь о том, как он уверял, что любит меня больше всех на свете, и при этом лгал мне все эти годы. Может быть, лгал и себе, так долго… Но главным образом обманывал все же меня.

Алекс потер мое плечо, желая утешить, его пальцы мягко сжались.

– Мне очень жаль, Оливия. Это была самая гадкая вещь, которую он только мог сделать.

Я накрыла своей ладонью руку Алекса, но вовсе не для того, чтобы снять ее. Просто сжала ее в ответ.

– Да. Так и было. И даже еще гаже, ведь он рассказал всем и каждому, что это я изменила ему.

– И ты никому не открыла правду?

– Я пообещала ему, что не стану этого делать. Думала, будет честно, если он сам откровенно расскажет остальным о своей ориентации. И я, возможно, поддержала бы его, если бы так не злилась…

– Ты не должна была водить его за ручку. – Голос Алекса звучал так, словно он и сам злился.

– Сейчас я это знаю. Но тогда только и делала, что нянчилась с ним. А он взамен рассказал всем и каждому, что мы расстались по моей вине. Никакой свадьбы. Никакого брака. И он открыто не признавался в своем гомосексуализме еще примерно год. До того момента, пока я не примирилась с этим – или, по крайней мере, думала, что примирилась… В то время… В то время я была беременна Пиппой, вынашивала ребенка, которого – я это точно знала – не смогла бы вырастить сама. Вынашивала для пары, которая была к этому готова и ждала его… Моя мать отреклась от меня – не из-за беременности, а потому, что я бросила ребенка. Она считала, что мне стоило воспитывать дочь самой. Что ж, к тому моменту многое произошло. От общих друзей я узнала, что Патрик наконец-то открыто объявил о своей ориентации. Ну и однажды я позвонила ему и попросила встретиться за ужином, он согласился. Мы поговорили. Это было что-то вроде… насколько я помню, мы бросились друг другу на шею и начали рыдать. Патрик всегда был моим лучшим другом, понимаешь? Это так тяжело – любить своего лучшего друга и осознавать, что никогда не сможешь рассчитывать на большее.

– Конечно. Я понимаю. – Алекс снова сжал мою руку, потом опустил ладонь себе на колено.

Настал подходящий момент для того, чтобы рассказать ему, что я видела на веранде и в чем признался мне Патрик. Я глубоко вздохнула, но так и не смогла набраться храбрости сделать это. Алекс наклонился вперед и на несколько секунд, показавшихся бесконечными, нежно прильнул к моим губам. Я почувствовала его прикосновение каждой своей клеточкой. Да, звучит избито, но это действительно было так.

Рука Алекса приобняла мою шею, его сильные пальцы сжались в порыве страсти. Я вздрогнула, мои глаза закрылись в предвкушении более откровенного, глубокого поцелуя, но Алекс медлил. Я облизнула губы и почувствовала его вкус.

– Алекс… Я должна тебе кое-что сказать.

Он отпустил меня и откинулся назад.

– Давай.

И я снова не осмелилась сказать Алексу правду. Винить в этом стоило свое собственное тело, с которым он так классно развлекался. А еще свое сердце, эту глупую штуковину, которая считала, что может со всем этим справиться.

– Думаю, тебе действительно стоит купить презервативы.

Алекс удивился. Потом рассмеялся:

– Я думал, ты собираешься сказать о… Не имеет значения.

Я коснулась его колена, чтобы заставить поднять на меня глаза.

– О чем?

Он пожал плечами и допил свой чай.

– Я просто подумал, ты собираешься сказать, что это было ошибкой. Или что-нибудь в этом роде.

Возможно, наши отношения действительно были ошибкой. Но, черт возьми, прошло слишком много времени с тех пор, как я спала с мужчиной, так что не стоило разрушать этот момент дурацкими сожалениями. Наш «почти секс» был великолепным. И у меня не было ни малейшей причины думать, что «секс на всю катушку» не может быть столь же потрясающим.